Африканский казак - Лаптухин Виктор Владимирович (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
— Да, эфиопам приходится быть настороже. Сегодня слышал разговор коменданта и капитана, они ожидают прибытия какого-то начальника из Фашоды.
— Вот-вот. Слушай, но не показывай вида, что понимаешь их язык. Вечером Максуд-ага обещал принести кое-какие бумаги из канцелярии. Сними с них копию. Вместе с донесением пошлем негусу.
В ожидании приезда начальства комендант развил бурную деятельность. Солдаты спешно чинили канонерки и восстанавливали крепостные стены, а все местное население, люди с судов и окрестные рыбаки трудились на общественных работах: расчищали прибрежные заросли. Комендант лично проводил планировку будущего города, устанавливал таблички с номерами кварталов и названиями улиц. За тупость и лень сместил местного вождя и объявил, что вскоре население проведет свободные демократические выборы новой администрации. Каждый день после работы обращался к людям с краткой речью, объяснял разницу между империализмом англичан и французской цивилизацией.
Слушатели согласно кивали. Яйцом камень не разбить. Никто не забыл, как в первый же день общественных работ двое парней попытались бежать. Их поймали, выпороли и до вечера продержали в колодках.
…Все эти светлокожие выходцы с далекого севера называются по-разному — инглизы, фарансави, турки, франки и похожи друг на друга. Их мало, но они сильны и настойчивы, обладают извергающим пламя страшным оружием. Конечно, они привозят много полезных вещей и с ними можно торговать. Но, как все, они любят командовать и вмешиваться в чужие дела. Ох, турки, они и есть турки!..
Продовольствие для прокорма солдат и всех работающих поступало из соседних деревень нерегулярно. Свои запасы в местечке кончились как-то подозрительно быстро, и марокканцы были весьма недовольны уменьшением своего пайка. Теперь по вечерам пение и смех звучали все реже. За малиновый цвет лица и скверный характер комендант получил прозвище Обезьянья Ж…».
Болезнь началась внезапно. Плавание мимо заболоченных берегов, над которыми вились тучи комаров, не прошло для Дмитрия даром. Теперь его бросало то в жар, то в озноб, все суставы ломило так, что не было сил даже поднять руку.
В первый вечер, когда начался приступ и все кругом поплыло, еще успел увидеть испуганные глаза Хасана.
— Прости меня, Муса! Скорее прими вот это! — Дрожащими руками он поспешно вынул из своей дорожной сумки кожаную коробочку с землей из Мекки. Раньше никому не разрешал даже прикасаться к этой святыне. — Моя вина! За всеми делами совсем забыл, что лихорадку надо отгонять заранее.
— Оставь, Хасан, — с трудом произнес Дмитрий. — Я в чудеса не верю.
— Да это же хинин! Негус приказал вытащить его из собственной аптечки. Сейчас дам тебе двойную дозу.
Сколько потом прошло времени, Дмитрий не помнил. Был горячий туман и черная пустота. Помнил временами горькое питье и стук зубов о край глиняной чашки. Очнулся в комнате Максуда-аги, услышал тихие голоса.
— Нельзя его одного оставлять, — говорил Хасан. — Он бредит на своем языке. Если кто-нибудь услышит и сообщит коменданту, то мы все пропадем. К дому никого и близко не подпускаю. Всем говорю, что лечу его с помощью опасного колдовства.
— Правильно, — согласился Максуд-ага. — За вас обоих я отвечаю перед самим негусом. Как только Муса немного окрепнет, уходите отсюда. Дам ослов, провожатых и припасы в дорогу. Если бы не это внезапное появление французов, все было бы отлично, давно бы прибыли к эмиру Раббеху.
— Какие вести с севера?
— Из Фашоды приезжал один из офицеров Маршана, приказал продолжать ремонт канонерок. Как я понял, французы спешно укрепляют свои посты, но чувствуют себя неуверенно. Англичане подошли к самому Хартуму.
— А махдисты?
— Народ устал от их власти. Раньше они собирали армию в двести—двести пятьдесят тысяч человек, а сейчас смогли выставить в пять раз меньше воинов. У англичан же дальнобойные пушки и на Ниле целый флот боевых кораблей. Да еще пулеметы, каждый из которых стреляет без остановки и заменяет не меньше сотни солдат. А пули в их патронах особые — такие, если попадут, делают в человеке не просто дырку, а рвут его на части.
— О всемогущий Аллах!
— Англичане построили в обход порогов на Ниле железную дорогу и теперь ни в чем не имеют недостатка.
— Будет жестокая битва. Махдисты смелые воины, они сражаются до конца.
— Против современного оружия им будет трудно выстоять. Да и англичане хитры, уже на всех базарах ходят слухи, что простых людей они не трогают, а наказывают только махдистов. Им отрубают правую руку и левую ногу. Многие этому верят, отказываются воевать с англичанами…
— Хасан, дай воды! — попросил Дмитрий.
— Слава Аллаху! Заговорил!
— Очень хорошо! Теперь мы тебя быстро поставим на ноги!
26
Солнечные блики вспыхивали на речных волнах. Над дальними холмами противоположного берега медленно поднимались белые шапки облаков. Там, за горизонтом, уже начались дожди, а здесь стояли последние дни сухого сезона и невыносимо пекло.
После приступов Дмитрий медленно приходил в себя. Лошадиные дозы хинина и целебные мясные отвары, которые собственноручно готовил Хасан, делали свое дело. Сейчас просто сидел в тени под навесом и наблюдал за происходящим вокруг. У самого берега шумно плескались ребятишки, а пришедшие за водой женщины увлеченно обсуждали последние новости. Время от времени кто-то принимал проплывавшую мимо корягу за крокодила, и все поспешно выбирались на берег. Заслышав испуганные крики, мужчины, которые возились у канонерок, спешили на защиту своих семей. Долгое разбирательство случившегося продолжалось до тех пор, пока не появлялся капитан. Энергично работая длинной тростью, он гнал людей на работу.
Появлялся на берегу и сам комендант. Всегда находил непорядок, от всех требовал старания и работы на благо цивилизации. На сидевшего без дела Дмитрия не обращал внимания.
Хитрый Максуд-aгa, уже успевший войти в полное доверие новой власти, убедительно доказал, что от обоих паломников мало проку и их можно отпустить. Тем более что собственный писарь коменданта выздоровел и приступил к исполнению своих обязанностей. Поэтому теперь Хасан открыто готовился в дорогу, отбирал ослов, собирал припасы.
— Надо поскорее уходить из этих мест, — говорил он Дмитрию. — Пусть англичане свои дела с махдистами и французами решают без нас. Сам знаешь, что там, где дерутся слоны, трава не растет. Да и начало дождливого сезона, когда пройдут самые сильные ливни, переждем в селении моего старого знакомого вождя Назимба-Мбангу. Там место высокое, нет таких болот, как в прибрежных низинах. А потом пойдем на запад по хорошо знакомым мне местам, по старинному пути купцов и паломников…
Из-за дальнего острова появилась легкая пирога. Сидевшие в ней рыбаки непрерывно работали веслами, и суденышко быстро приближалось.
— Турки плывут! — крикнул один из рыбаков. — Обходят острова по главному руслу!
— Плывут медленно! — добавил второй. — На двух железных пирогах!
Приставать рыбаки не стали. Спешили сообщить новость вождю своей деревни.
— Какие турки?! Фарансави? — кричали им с берега.
— Нет, инглизы!
Весть об английских кораблях распространилась мгновенно. Все побросали работу и сбежались на берег.
Но комендант не мог допустить такого беспорядка — на гостей следовало произвести наилучшее впечатление. Голых ребятишек, рыбьи головы и прочий сор было приказано убрать с берега, а песок вымести и выровнять. Жителям и владельцам барок, которые все еще не соглашались заплатить назначенные комендантом пошлины, было приказано встать на приличном расстоянии и не приставать к иностранцам. Отставной вождь также приковылял на берег, опираясь на свой резной посох. Встал в стороне и обиженно смотрел на коменданта.
Но главе французской колониальной администрации не было дела до таких мелочей. Несколько раз он принимался выравнивать ряды своих солдат. Перестраивал их на разный манер, так чтобы этот небольшой отряд выглядел как можно более внушительно. Канонерки, которые все еще сохли на берегу и борта которых сверкали свежими заплатами, приказал прикрыть ветвями. При этом так шумел и суетился, что и на самом деле начал походить на рассерженного вожака обезьяньей стаи.
