Сэр Найджел Лоринг - Дойл Артур Игнатиус Конан (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
Но, кроме всхолмленной местности слева и огромной лесистой равнины справа, на самой дороге было много такого, что не могло не привлечь внимания путников. По ней прошло очень много народа. Насколько видел глаз, вся узкая белая лента была густо усыпана черными точками, то отдельными, то по нескольку вместе, иногда движущихся толпой — там, где пилигримы держались ради большей безопасности друг возле друга или благородный человек, желая щегольнуть собственным величием, ехал в сопровождении многочисленной свиты. В те времена большие дороги всегда были переполнены народом — в стране было очень много бродячего люда. Перед глазами Найджела и Эйлварда тек непрерывный поток самых разных людей, схожих только тем, что все до единого с ног до головы были покрыты серой меловой пылью.
Там были монахи, переходившие из одного монастыря в другой, бенедиктинцы с подогнутыми полами черных плащей, чтобы были видны их белые рясы, картезианцы в белом и пестрые цистерцианцы. Были на дороге и братья трех нищенствующих орденов — доминиканцы в черном, кармелиты в белом и францисканцы в сером. Монастырские монахи и странствующая братия терпеть не могли друг друга — они были соперниками, в равной мере притязавшими на пожертвования верующих; на дороге они обходили друг друга, как кошка обходит собаку, обмениваясь злыми, подозрительными взглядами.
Наряду с духовными лицами на дороге встречались и торговцы — купцы в пропыленных плащах из тонкого черного сукна и фламандских шляпах, едущие во главе каравана вьючных лошадей. Они везли на восток олово из Корнуолла, шерсть из западных графств или железо из Сассекса; если же путь их шел на запад, в их вьюках был генуэзский бархат, разные товары из Венеции, французские вина или доспехи из Италии и Испании. Повсюду полно было паломников, по большей части из бедняков; они брели, еле волоча ноги, низко опустив голову, с толстыми палками в руках и котомками за плечами. Время от времени на пышно убранной кобыле или с еще большей роскошью — в паланкине, влекомом лошадьми, встречалась какая-нибудь дама с Запада, с комфортом поспешающая поклониться гробнице св. Фомы.
Кроме того, по дороге двигался непрерывный поток разношерстных бродяг: тут были менестрели, бредущие с одной ярмарки на другую назойливой, грязной толпой; фокусники и акробаты, знахари и зубодеры, студенты и нищие, свободные работники, переходящие с места на место в поисках лучшего заработка, и беглые крепостные, которые рады были любому заработку. Такая вот толпа двигалась, окутанная облаком белой пыли, по древней дороге из Уинчестера к проливу.
Однако из всех, кто брел по дороге, Найджела больше всего интересовали солдаты. Несколько раз они проезжали мимо небольших групп лучников и копейщиков, ветеранов из Франции, которые уже отслужили свое и теперь расходились по домам в южных графствах. Все они были немного пьяны, потому что попутчики щедро угощали их элем на многочисленных постоялых дворах и в пивных, расположенных вдоль дороги; они весело горланили песни и громко приветствовали проходивших мимо. Вид Эйлварда неизменно вызывал поток грубых шуток, а он оборачивался в седле и долго, пока те могли его слышать, во весь голос излагал, что он о них думает.
Один раз, далеко за полдень, они нагнали отряд в сотню лучников, которые шли строем под водительством двух рыцарей, ехавших впереди. Они шли из Гилдфордского замка в Райгитский, где стояли гарнизоном. Найджел немного проехал рядом с рыцарями и намекнул, что если кто-нибудь из них ищет славное дело, или стремится к небольшому подвигу, или жаждет разрешения от клятвы, то устроить это нетрудно. Но оба рыцаря были люди немолодые и серьезные, занятые своим делом и не склонные к дорожным приключениям, так что Найджелу пришлось пришпорить лошадь и ускакать вперед.
Слева они уже оставили за собой Боксхил и Хедлийскую вересковую пустошь, а впереди из-за деревьев показались башни Райгита, когда они нагнали дородного краснощекого весельчака с раздвоенной бородой, который трусил на хорошей лошади и приветливо кивал головой или бросал доброе слово каждому встречному. Они вместе доехали до Блечингли, и, разговаривая с бородачом, Найджел от души смеялся; однако за всеми его шутливыми словами чувствовались искренность и глубокий ум. Он разъезжал спокойно и беззаботно, потому что, по его словам, у него было довольно денег, чтобы уберечь себя от нужды и обеспечить всем необходимым в дороге. Он говорил на всех трех диалектах, принятых в то время в Англии: на северном, центральном и южном, так что легко общался с людьми любого графства и охотно выслушивал их горести и радости. Повсюду, и в городе, и в деревне, идут волнения, рассказывал он, потому что бедный люд задыхается под властью как церкви, так и государства, и скоро в Англии начнутся такие события, каких еще никто не видывал.
Особенно он нападал на церковь. Она, говорил этот человек, владеет несметными богатствами, в ее руках почти треть всех земель страны, но она с ненасытной жадностью стремится захватывать все новые и новые, хотя утверждает, что бедна и смиренна. Монастырской и странствующей братии тоже досталось от него — за мошенничество, лень и хитрость. Он объяснил, почему их богатства и богатства надменных лордов всегда зиждутся на тяжком труде бедного, покорного Петра Пахаря* ["Видение Уильяма о Петре Пахаре" — поэма английского поэта Уильяма Ленгленда (ок. 1332 — ?). В ней отражены настроения народа в период антифеодальных крестьянских восстаний XVI века.], который от зари до зари, в жару, и в холод, и в дождь, из последних сил гнет спину на полях; предмет насмешек всех и каждого, он тем не менее держит на своих усталых плечах благополучие всего мира. Свои мысли человек этот облек в форму красивой притчи и теперь, во время езды, повторял некоторые стихи, произнося их нараспев и отбивая такт указательным пальцем. Найджел и Эйлвард ехали у него по бокам, повернув головы в его сторону, и внимательно слушали, только чувства у них при этом были разные: Найджела потрясли такие нападки на высшую власть, а Эйлвард только посмеивался, когда тот умно и тонко излагал хорошо ему известные мысли и чувства людей его сословия. Наконец незнакомец остановил коня возле «Пяти ангелов» в местечке Гэттон.
— Это хорошая гостиница, и эль здесь тоже хорош, я давно это знаю, — сказал он. — Когда я кончил «Видение о Петре Пахаре», которое я вам рассказывал, там были такие последние строки:
Вот и дошел рассказ мои до конца.
Спаси Бог тех, кто мне принес винца.
Прошу вас, зайдемте сюда и выпьем вместе.
— Нет, благодарю, — ответил Найджел, — мне нужно спешить — дорога у нас дальняя. Назовите свое имя, добрый друг, — вы очень повеселили нас своими словами.
— Берегитесь! — ответил незнакомец. — Вам и всему вашему сословию будет не очень весело, когда эти слова претворятся в дела и Петр Пахарь устанет гнуть спину на полях, возьмет лук и стрелы и наведет в стране порядок.
— Клянусь святым Павлом, я думаю, мы сумеем образумить этого Питера, а заодно и тех, кто вбил ему в голову такие дурные мысли! — вскричал Найджел. — Поэтому, еще раз прошу, назовите свое имя, чтобы я узнал его, если мне доведется услышать, что вас повесили.
Незнакомец добродушно рассмеялся.
— Можете называть меня Томасом Безземельным. Скажи я вам свое настоящее имя, я был бы Томасом Безмозглым, потому что много славных разбойников в черных рясах, и в стальном облачении с удовольствием помогли бы мне вознестись ввысь тем самым способом, о котором вы говорите. Так что прощайте, сквайр, и ты, лучник; желаю вам вернуться с войны с целыми костями.
Ночь путники провели под кровом Годстонского монастыря и рано утром на следующий день снова были в пути на Дороге паломников. В Титси им сказали, что в Уэстерхемском лесу разгуливает шайка беглых крепостных и накануне там убили трех проезжих; Найджел воспрянул духом в ожидании встречи с ними, но разбойники не показывались, хотя Найджел и Эйлвард свернули со своего пути и поехали по краю леса. Но несколько дальше они наткнулись на следы разбойничих дел: тропа шла вдоль склона холма, по дну мелового карьера, и там, на месте свежих разработок, лежал мертвец. По неестественно раскинутым рукам и ногам и изувеченному телу можно было догадаться, что его сбросили с края карьера, а вывернутые пустые карманы ясно говорили о причине убийства. Путники проехали мимо, не утруждая себя внимательным осмотром тела: трупы на большой королевской дороге были отнюдь не такой уж редкостью, зато если шериф или пристав заметят вас возле тела, вы и оглянуться не успеете, как окажетесь запутанными в сетях закона.
