Дуэль в Кабуле - Гус Михаил Семенович (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
4
Бентинк отправил Бернса в Лондон для сообщения правительству итогов его путешествия.
4 ноября 1833 года Бернс высадился в Дартмуте. 6 ноября он был в Лондоне с братьями Девидом и Чарлзом. Вечером он присутствовал на обеде, устроенном Советом директоров Ост-Индской компании в Лондонской Таверне.
Бернс привез в чемодане рукопись книги о путешествии в Кабул, Туркестан и Персию, а в голове — обширные планы.
Вскоре после прибытия Бернса в Лондон состоялся его доклад в Индиа-хауз. В кабинете председателя Совета директоров Кларка, кроме хозяина, находились Чарлз Грант, глава Управления Контроля над компанией, и помощник лорда Пальмерстона, статс-секретарь Стейнсгейт.
— Опыт истории, — говорил Бернс, — свидетельствует, что Индия доступна завоевателю, как уличная девка: Александр Македонский в древности, Чингис, Бабур в средневековье, а в прошлом столетии Надир-шах овладевали Индией. Их примеру хотели последовать в начале нашего века Бонапарт и его союзник — Российский император Павел. К счастью, несчастный случай — тут все улыбнулись — пресек жизнь Павла, а с ним умер и самый план похода на Индию через киргизские степи и Среднюю Азию. Но русское правительство при нынешнем императоре вновь лелеет обширные замыслы в Центральной Азии. Два пути ведут в Индию: от Оренбурга через Хиву и Бухару к Оксусу, а оттуда через Афганистан, и от южного побережья Каспийского моря через Персию и Герат и оттуда к границам Индии. Первый путь труден, и в этом лично убедился Бернс, проследовав из Кабула через Балх и Кундуз в Бухару. Второй путь — значительно доступнее. В этом удостоверился уже Артур Конноли, и Бернс, проверив его вывод, присоединяется к нему…
Эта часть сообщения была выслушана с большим вниманием.
Стенли Кларк заявил:
— Что же надлежит делать, чтобы отвратить опасность?
Бернс встал и подошел к висевшей на стене карте.
— Здесь — ключ к безопасности Индии, — твердо сказал он, указывая на Афганистан.
Стейнсгейт согласно кивнул головой. Бернс обратился к нему и почтительно, но решительно сказал:
— Я не могу одобрить действий лорда Бентинка: поход Шуджи уль-Мулка был заранее обречен на неудачу. Восстановление Саддозаев на троне в Кабуле — дело несбыточное. Надлежит искать другую династию, нежели Саддозаи. Такою может быть, по моему глубочайшему убеждению, только фамилия Баракзаев. И Дост Мухаммед, главный ее представитель, с каждым днем становится сильнее и сильнее.
Статс-секретарь Стейнсгейт, годами моложе Бернса, был задет независимостью суждений этого незначительного офицера из Индии. Принадлежа к старинной аристократической фамилии и начав парламентскую и политическую карьеру в юношеском возрасте, Стейнсгейт был уверен, что политика — это благородная семейная игра Фоксов, Голландов, Греев, Расселов, Мельбурнов и прочих представителей вигистской знати… Он смерил взглядом Бернса и снисходительно процедил:
— Полагаю, вам известно, сэр, что шах, — Стейнсгейт подчеркнул это слово, — Шуджа уль-Мулк — старинный и верный друг Англии.
Бернс пожал плечами:
— Конечно, сэр, мне это известно. Но мне известно и другое. Шуджа не случайно потерпел поражение от Дост Мухаммеда. Военную силу последнего я имел возможность лично оценить в Кабуле. И осмелюсь откровенно сказать: решительно порицаю не только финансовую и политическую поддержку, оказанную Шудже генерал-губернатором, но и двойную игру…
— Двойную игру? Что вы разумеете? — быстро спросил дотоле молчавший Грант.
— Капитан Уэйд сообщил Дост Мухаммеду, что правительство Индии не принимает участия в экспедиции Шуджи. Это, господа, прямая неправда, ибо Шуджа получил нашу поддержку. Нынешняя экспедиция Шуджа сплотила всех братьев Баракзаев, невзирая на их всегдашнее соперничество.
Стейнсгейт, не ожидавший такого отпора, надулся и молчал.
— Что же вы предлагаете? — спросил Кларк, довольный, что «мальчишка Стейнсгейт получил по зубам…»
— Я полагаю, — не задумываясь отвечал Бернс, — что в наших интересах восстановить единство Афганистана. К цели такой стремится Дост Мухаммед. Прошу обратить внимание и на то, что со времени его воцарения в Кабуле прекратилось соперничество русских фабрик с нашими и сбыт английских товаров быстро растет. Из России теперь в Афганистан идут только широкие ситцы и нанка, коих Англия не производит. Дост Мухаммед, как владыка всего Афганистана, став другом Англии, станет наилучшей преградой для русских планов.
— Да, с севера, со стороны Оренбурга. А как же быть с угрозой с запада? — спросил Грант.
Стейнсгейт, сделав вид, будто вопрос обращен не к Бернсу, заговорил так, как привык отвечать на вопросы оппозиции в палате общин: высокомерно и авторитетно:
— В Персии в данное время сложилась весьма тягостная ситуация. По последним сведениям, наследник престола Аббас Мирза умер. У престарелого Фатхали-шаха сто пятьдесят сыновей, и неизбежна борьба за престолонаследие. Сын Аббаса—Магомет Мирза, претендующий на престол, находится под русским влиянием и по настоянию российского посла в прошлом году предпринимал поход для завоевания Герата. А переход Герата в руки Персии, то есть России, означал бы смертельную угрозу Индии. Поэтому правительство его величества весьма озабочено ходом дел в Персии в предвидении близкой смерти его величества шаха.
— Макнил полагает, — прервал Стейнсгейта Кларк, — что нам надлежит поддержать Магомета Мирзу. Он говорил мне, что нетрудно парализовать влияние Симонича на этого слабовольного и слабоумного принца и совершенно овладеть им. Не так ли?
— А разве Макнил в Лондоне? — спросил Бернс.
— Он приехал почти в одно время с вами, — сказал Грант, — и занят теперь подготовкой книги, в которой намерен рассказать правду о русских интригах и успехах в Азии и об опасности, грозящей нам со стороны этой державы в Персии и Турции.
Бернс сказал:
— Слова мистера Стейнсгейта совершенно справедливы: Герат — ахиллесова пята наших владений в Индии. Но именно поэтому наилучшим выходом было бы, чтобы город этот поступил под власть Дост Мухаммеда.
Кларк встал, показывая, что на этом беседу следует закончить. Ему не хотелось усугублять возникший между Бернсом и Стейнсгейтом спор, хотя он более склонялся на сторону Бернса. Но глава Ост-Индской компании не желал портить отношений с Пальмерстоном, который покровительствовал своему молодому помощнику.
Когда Бернс попрощался и вышел из кабинета, Грант заметил:
— Очень способный человек! Он далеко пойдет… Отчего бы не послать его теперь в Персию, окажем, секретарем посольства?
Стейнсгейт ничего не ответил, но скривил губы. Ему Бернс очень не понравился, и про себя он решил, что двери Форин-оффис будут наглухо закрыты для этого выскочки…
5
Недели через две после разговора у Кларка Бернс подписал предисловие к сданной в набор рукописи книги «Путешествие в Бухару. Рассказ о плавании по Инду от моря до Лахора с подарками Великобританского короля и отчет о путешествии из Индии в Кабул, Татарию и Персию в 1831, 1832 и 1833 годах». Рукопись предварительно прошла проверку Секретного комитета в Индиа-хауз.
Книга, опубликованная летом, в разгар великосветского лондонского сезона, имела необычайный успех. Ее читали с жадностью и знатные дамы, и члены парламента, и дипломаты, и ученые, и светские бездельники. За первым изданием вскоре последовало и второе, и Бернс получил баснословный по тому времени гонорар в размере восьмисот фунтов стерлингов. Книга была немедленно переведена на французский и немецкий языки.
Географические общества Лондона и Парижа избрали Александра Бернса, тридцатилетнего капитана индийской службы, в свои члены. В Англии он получил золотую медаль Географического общества, серебряную медаль от такого же парижского общества. Был без баллотировки принят в аристократический Атенеум-клуб.
Влиятельнейший журнал «Эдинбург Ревью» в хвалебной статье о книге Бернса писал: «Между Индом и Оксусом находится сцена глубочайших исторических событий; здесь находим следы Македонца и Монгола — полубога и демона, и лик природы сверкнет живейшим выражением в освещающих его лучах истории. Мы приветствуем с благодарностью и удовольствием лежащие перед нами тома, автор коих, хотя и не первым из европейцев пересек Гиндукуш от Кабула к Оксусу, но все же первый, кто дал нам обстоятельный отчет об этой совершенно неизвестной стране».
