Тайны Парижа. Том 2 - дю Террайль Понсон (первая книга txt) 📗
И, обернувшись к мужу, она прибавила.
— Так как вы не танцуете, то можете идти играть. Вы видите, у меня есть кавалер.
Граф поклонился, не сказав ни слова. Затем вместо того, чтобы оставить танцевальный зал, как этого, очевидно, желала графиня, он сел в углу на стул, пожирая глазами Маргариту де Пон, которую он страстно полюбил с того самого дня, когда она возненавидела его. Графиня танцевала с неподражаемой грацией, томно облокотившись на руку своего юного красивого кавалера.
Граф д'Асти переживал адские мучения. Накануне он высказался против Армана только из опасения, как бы сын полковника не был посвящен в тайны общества «Друзей шпаги». Но сегодня другое чувство волновало его. Граф ревновал. Ревновал именно потому, что жена лишила его этого права. Он ревновал, что теперь она танцует с Арманом, а тот, по-видимому, был влюблен в нее.
Но не один граф д'Асти не отрываясь следил взглядом за молодой женщиной и ее кавалером, которые продолжали танцевать. Человек, с ног до головы одетый в черное, со смуглым лицом, выдававшим в нем испанца или итальянца, не терял из виду этой пары ни на одну секунду; он не танцевал и ни с кем не обменялся ни одним словом. Когда замерли последние звуки вальса, этот человек, до сих пор стоявший неподвижно, прислонясь к одной из колонн, поддерживавших потолок залы, двинулся навстречу Арману. Молодой человек вел в это время графиню д'Асти на место. Итальянец сначала низко поклонился графине, потом обратился к ее кавалеру:
— Если не ошибаюсь, вы господин Арман Леон?
— Да, — ответил Арман, вздрогнув.
Молодой человек догадался, что перед ним таинственный противник, о котором его накануне предупредила Дама в черной перчатке. И Арман испугался, не за себя, не за дуэль, которая должна была быть в конце концов комедией, — но за графиню.
Та заметила мгновенный испуг своего кавалера, смуглое лицо и холодный взгляд незнакомца, который даже не удостоил ее взглядом. Графиня д'Асти сразу поняла все и побледнела.
— Милостивый государь, — продолжал итальянец с сильным южным акцентом, — вы сын полковника Леона?
— Да, милостивый государь.
— Вы были в Италии год назад, если не ошибаюсь? Арман утвердительно кивнул головой и сказал:
— Я нахожу ваши вопросы слишком настойчивыми, и так как я не имел чести ни разу встречаться с вами до сегодняшнего дня…
Итальянец язвительно рассмеялся.
— Я маркиз делла Пиомбина, — пояснил он.
— Что ж из этого следует?
— Я приехал в Париж нарочно, чтобы встретиться с вами.
— Со мной?
— И, не застав вас там, явился в Баден.
Арман чувствовал, как дрожит рука Маргариты де Пон, лежавшая на его руке.
— Продолжайте, милостивый государь!
Арман произнес эти слова довольно сухо, как бы желая сказать: «Мне кажется, что вы довольно плохо распоряжаетесь вашим временем».
— Милостивый государь, — продолжал итальянец, — вы прожили около месяца во Флоренции?
— Да.
— На берегу Арно…
— Совершенно верно.
— И вы ухаживали там за одной дамой, по имени.. Анжела.
Арман снова вздрогнул.
— Милостивый государь, — сказал он, — мне кажется, что здесь не место и не время восстанавливать подобные воспоминания, и я прошу вас…
— Милостивый государь, — сухо заметил итальянец, — я буду ждать вас в аллее под третьим деревом в одиннадцать часов по окончании танцев.
И, отвесив поклон графине, он удалился. Графиня д'Асти, бледная и взволнованная, оперлась на руку Армана, чувствуя, как подгибаются у нее колени.
— Но кто же такой этот человек? — спросила она, когда незнакомец отошел от них и вышел из залы.
— Я сам встречаю его в первый раз, — ответил молодой человек.
И в явном смущении он опустил глаза.
— Имя его я слышал, — прибавил юноша. Графиня д'Асти догадывалась, что с именем Анжелы, о которой упомянул маркиз, связана целая романтическая история. Женщины одарены живым воображением, и часто нескольких слов, одного имени бывает достаточно для того, чтобы они создали длинную повесть любви. Маркиз был в отсутствии. Как раз в это время появился Арман, а так как он был молод, красив и смел, то и завоевал себе место в доме на берегах Арно и в сердце покинутой красавицы.
Маргарита де Пон уже сложила в уме целый роман по этому поводу. Роман этот состоял из двух частей. Первая « часть обрывалась с отъездом Армана в Париж. Вторая могла развиться таким образом: маркиз делла Пиомбина, вернувшись домой, узнал через дуэнью или благодаря какому-нибудь письму, которое забыли сжечь, об измене. И вот ревнивый итальянец отправляется в путь, скачет в Париж, из Парижа в Баден и является сюда, чтобы отомстить за свою честь.
Таким образом, в прелестной поэме, созданной графиней д'Асти, не хватало только развязки. И эта развязка приводила ее в дрожь, настолько она была бледна и смущена; идя под руку со своим рыцарем, спасшим ее от смерти, она уже видела, как он падает под ударом смертоносного оружия грубого и свирепого маркиза делла Пиомбина.
Маркиз ушел; во все время вызова, о котором Арману было известно заранее, он сильно страдал, его честная и открытая натура возмущалась при мысли о том, что он играет здесь недостойную роль. Арман, как мы уже сказали, смотрел на молодую женщину, силясь улыбнуться.
— Этот человек сумасшедший, — проговорил он.
— Да он взбешен, — ответила графиня, которая принимала все за чистую монету, — и хочет убить вас.
— Меня не так-то легко убить, — заметил Арман.
— Я надеюсь…
Графиня произнесла эти слова с дрожью в голосе, почти беззвучно.
Будь этот вызов, при всей его странности, сделан серьезно, Арман, храбрый от природы, ограничился бы улыбкой и какой-нибудь шуткой. Но Арману было известно, что дуэль, грозившая ему, не имела иной цели, как произвести впечатление, может быть, даже потрясающее, на женщину, относительно которой он должен был играть недостойную роль соблазнителя. И молодой человек, краснея за себя, хотел было заговорить с нею о посторонних предметах. Но графиня д'Асти была слишком взволнована и расстроена для того, чтобы переменить тему разговора. Она не любила и даже представить себе не могла, что любит Армана, но он возбуждал в ней сильный интерес, какой всегда вызывает к себе элегантная и прямодушная юность, и она дрожала при мысли, что этот человек, имевший наружность хрупкого ребенка, через несколько часов может умереть. Но так как женщины обладают неоценимым преимуществом перед мужчинами — побеждать свое волнение тем успешнее, чем живее они его чувствуют, то и графиня скоро овладела собой. Улыбка появилась у нее на губах, бледность исчезла, сменившись нежным румянцем.
— Однако у вашего маркиза преоригинальная наружность, — заметила она.
— Вы находите, графиня?
— Прелестно, — продолжала она шутливым тоном, — когда человек, вернувшись к домашнему очагу, замечает, что не все идет так, как надо, и немедленно же пускается в путь!
Арман попытался в свою очередь изобразить на лице подобие улыбки.
Графиня продолжала:
— Он пускается в путь, проносится несколько сот верст и кончает тем, что встречается с виновником своего несчастия на балу в то время, когда тот идет под руку с другой женщиной…
Графиня д'Асти громко рассмеялась, хотя сердце ее разрывалось от горя и отчаяния.
— Действительно, это довольно оригинально, — пробормотал Арман.
При мысли, что графиня может счесть его за труса, к нему вернулись его обычное хладнокровие и любезность.
— Всякий другой на его месте, — продолжала графиня, — почувствовал бы себя обезоруженным, увидев меня.
— Действительно, — согласился Арман, — этот человек очень дурно воспитан.
— Мое мнение такое же. Но он не обращает на это внимания и хочет драться.
— И я буду драться.
— Ах, вот это-то, — воскликнула графиня, продолжая смеяться, — я и запрещаю вам!
— Вы запрещаете мне?..
— Конечно!
— Почему?
— Потому что никто не дерется с мужем женщины, которую разлюбил.
