Рауль, или Искатель приключений. Книга 2 - де Монтепен Ксавье (прочитать книгу txt) 📗
– Ответ кардинала я передал моей госпоже, она прочла его…
– А потом?
– Потом удостоила сообщить мне и даже оставить у меня…
– Так что ответ кардинала у вас?..
– У меня.
– С вами?
– Со мной.
– И вы мне покажете его?
– Поневоле, когда вы так ужасно любопытны!..
И управитель, вынув из кармана бумагу с огромной красной печатью, подал ее Дюрану. Тот развернул с глубочайшим уважением и прочел вслух взволнованным и прерывистым голосом:
«Любезная графиня,
Я сейчас получил вашу просьбу об одном честном человеке, в котором вы принимаете участие и для которого просите место префекта.
Я передам его высочеству регенту вашу просьбу и документы, но это только проформа. Считайте дело решенным.
Почитаю за особенное счастье, что могу доказать вам этим, любезная графиня, что у вас нет более усердного друга, как тот, который остается с горячностью
Вашим почтительнейшим слугою,
Дюбуа,
Кардинал-министр».
– О, если так… Если так… – пролепетал Дюран, почти обезумев от восторга. – Тогда это дело верное.
– Неужели вы еще сомневались? – спросил Рива с оскорбленным видом.
– О! Нет… Нет! – поспешил возразить купец. – Кардинал, кажется, совершенно предан графине! – прибавил он.
– О! Вполне! Ни в чем на свете он не отказывает ей, хотя вовсе ее не любит.
– Как? Он ее не любит?
– Скажу больше – ненавидит.
– Отчего?
– Это почти государственная тайна; значит, я не могу доверить ее никому.
– О! Мне… Мне…
– Ни вам и ни кому иному.
– Поверьте мне вашу тайну, Агамемнон, я буду нем как могила.
Рива не соглашался, Дюран настаивал, настаивал так неотступно и так долго, что управитель наконец согласился, что, впрочем, он делал всегда.
– Представьте себе, – сказал он, – что случай доставил графине страшное оружие, которым она может погубить министра.
– О! Это почти невероятно!
– Неужели вы этому не верите?
– Верю, верю, от всей души, но это все-таки не мешает, чтоб такое обстоятельство было невероятно.
– Я объяснюсь, и вы поймете…
Дюран удвоил внимание, Агамемнон продолжал:
– Первое условие для звания кардинала заключается в том, чтобы быть аббатом…
– В этом нет ни малейшего сомнения.
– Первое условие для звания аббата заключается в том, чтоб быть холостым.
– Это знают все.
– Да, но не все знают, что кардинал Дюбуа не может быть ни кардиналом, ни аббатом.
– О! О! Отчего?
– Оттого, что он женат.
– Женат…
– И жена его жива.
– Агамемнон, точно ли вы в этом уверены?
– Брачное свидетельство кардинала находится в руках графини. Вот оружие, о котором я вам говорил. И кардинал это знает, вот почему он раб и враг графини де Сент-Анилль.
– Но это государственная тайна! – прошептал Дюран.
– Я вам говорил, мой милый… Сохраните эту тайну, советую вам… Потому что одно слово, сказанное неосторожно, может раскрыть двери Бастилии, из которой вы уже не выйдете.
Дюран побледнел, и зубы его застучали.
– Что с вами? – спросил Рива.
– Я боюсь.
– Чего?
– Бастилии…
– От вас зависит избавиться ее; молчите… И опасности не будет.
– Увы!.. – пролепетал Дюран. – Можно говорить во сне… А моя жена такая болтунья…
Разговор на этом прекратился.
На другой день Рива показал еще письмо, написанное правителем канцелярии регента по делам Парижа. Он требовал точнейших и подробнейших сведений об ученых открытиях и удивительных излечениях старого медика. Эти документы были необходимы, чтобы написать патент на орден Св. Михаила.
Все семейство Дюрана, на которое должна была разлиться такая великая честь, с поспешностью принялось за дело. Со всеми подробностями описали удивительные открытия доктора с их несравненными результатами, собрали свидетельства наследников его пациентов, и огромная кипа бумаг была представлена графине де Сент-Анилль. Теперь все было в порядке и дело должно было скакать на почтовых.
IX. Бриллианты
Но что подвигалось еще быстрее, чем хлопоты о приобретении звания префекта для Дюрана и ордена для его тестя, так это бесчисленные покупки графини де Сент-Анилль и ее дочери. Эти покупки доходили уже до шестидесяти тысяч франков. И все-таки Дюран, побуждаемый ненасытным аппетитом прибыли, который ничто не может удовлетворить у честных парижских купцов, ежедневно предлагал двум благородным дамам через своего превосходного друга Агамемнона Рива новые покупки. Изредка управитель заговаривал об уплате; но Дюран всегда отвечал:
– Неужели вы думаете, что мне нужны деньги?.. Вы мне заплатите через несколько дней… после свадьбы графа Сципиона и прелестной мадемуазель Артемизы… настоящей жемчужины красоты, честное слово!
И Рива, боясь оскорбить щекотливость друга своего Дюрана, не настаивал сверх меры.
Наконец графиня получила официальное известие, что граф Сципион через неделю будет в Париже, вместе с семейством испанского гранда первого класса, отца его прекрасной и знаменитой невесты. Это распространило живейшую радость во всем доме, и в первом и во втором этаже.
– Право, завтра утром вы должны пригласить меня на завтрак, – сказал в этот день Агамемнон Рива Дюрану, – на маленький бесцеремонный завтрак, с глазу на глаз. Мы, со стаканами в руках, будем праздновать счастливое событие, которое переполнит сердца наши радостью…
Дюран нашел восхитительной эту мысль и обещал угостить Рива кое-каким винцом, достойным пале-рояльского и даже сент-анилльского погреба.
На другой день было воскресенье. Друзья условились, чтобы завтрак происходил после обедни, на которой Дюран в качестве церковного старосты не мог не присутствовать ни под каким предлогом. Прибавим, что во время обедни Дюран, всегда такой благоговейный и набожный, был на этот раз непростительно рассеян. Он не мог не взглядывать украдкой на почетную скамейку, назначенную для префекта. Что прикажете? Церковный староста все-таки человек! Надо заплатить небольшую дань человеческой слабости.
В назначенное время приехал Рива. Приятели сели за стол. Завтрак был хорош; он был продолжителен, весел и орошаем частыми и обильными возлияниями. Дюран не понапрасну расхваливал свой погреб. Рива провозгласил это. Будущий префект порядочно подпил, пропел веселую песенку и рассказал несколько игривых анекдотов, в которых был сам главным героем.
Подали десерт. Оба собеседника облокотились локтями о стол, и разговор продолжался. Дюран рассказал свое приключение с прекрасной меховщицей на улице Пля-д'Этень, той самой красавицей, которой он подарил… ни более ни менее как если бы был маршалом, герцогом Ришелье, известным своей щедростью с женщинами… которой он подарил, говорим мы, превосходный перстень, осыпанный бриллиантами и стоивший тысячу двести ливров. Дюран посвятил десять минут описанию этого удивительного перстня. Он не забыл упомянуть ни об одном из маленьких каменьев, окружавших большой бриллиант.
– Я вижу, мой милый, – сказал управитель, – вы цените драгоценные камни и любите их.
– До безумия!
– Знаток ли вы, по крайней мере?
– Могу похвастаться…
– В таком случае я мог бы вам показать кое-что заслуживающее вашего внимания…
– А! посмотрим!..
Рива не заставил себя просить. Он вынул из бокового кармана табачного цвета сверток продолговатой формы, обернутый в серую бумагу. Он развернул бумагу, и Дюран увидал зеленый кожаный футляр. Управитель надавил пружину, футляр раскрылся.
Дюран вскрикнул от изумления и восторга. Хотя дневной свет вообще не так благоприятен, как свет восковых свечей и люстр, чтобы выставить блеск драгоценных каменьев, но все-таки нельзя было не удивиться необыкновенному блеску того, что увидал Дюран. В футляре лежали ожерелья, серьги, несколько булавок, броши, перстни, и все из бриллиантов самой чудесной воды и изумительной величины. Кроме того, там была бабочка из изумрудов, рубинов, топазов и сапфиров!
