Карнавал обреченных - Бирюк Людмила Д. (книги полностью TXT) 📗
– Пойдемте со мной, мадемуазель Корваль, – холодно приказал Печерский.
В его тоне было нечто такое, отчего у француженки задрожали колени. Она покорно засеменила вслед за Володей, который не оглядываясь быстро шел через анфиладу к лестнице. На площадке он остановился и повернулся к гувернантке.
– Не ожидал я такого от вас, мадемуазель! Это какие же уроки берет княжна Полина в доме известной куртизанки?
– Ваше сиятельство, месье Вольдемар, клянусь, я…
– Почему вы не известили князя? Почему не посоветовались со мной?
– Полина просила меня…
– Она – ребенок! А вы, мадемуазель, приставлены к ней, чтобы оберегать ее от неразумных поступков. Еще немного, и могло случиться непоправимое… Если уже не случилось, – добавил он мрачно.
Мадемуазель Корваль в ужасе закрыла лицо руками.
– Святая Мадонна… спаси и помилуй…
– Раньше надо было молиться! А теперь слушайте меня! Когда должен состояться очередной «мастер-класс»?
– Завтра, в три пополудни.
– Пусть Сероглазка остается дома! Если будет сопротивляться – заприте!
– Как, ваше сиятельство?!
– Очень просто: на ключ. Ваше счастье, что Кирилл Андреевич в отъезде!
– Всё сделаю, ваше сиятельство! Не выдавайте меня…
Печерский, не ответив, круто повернулся и направился к выходу. Выйдя на улицу, он сел в карету и отправился домой. Всю дорогу он вспоминал разговор с Полиной, ее голос, облик, жесты… Что-то новое, взрослое появилось в ее прекрасных серых глазах, обычно таких наивных и простодушных. Кто такой этот таинственный генерал Павлов? В Петербурге нет генерала с такой фамилией. Возможно, он из Москвы или Малороссии. Но, скорее всего, это вымышленная фамилия. Печерский сжал кулаки… Ну ничего, завтра все тайное станет явным! Встреча со счастливым соперником состоится при любых обстоятельствах. Надо только найти благовидный предлог, чтобы на день отпроситься у Шевалдина.
За полчаса до начала занятий в театральном классе Сандры неожиданно появился Бакланов. Он галантно поцеловал унизанную кольцами руку своей подруги и, приблизив к ней хищное лицо, тихо сказал:
– Великий князь доволен вами. Но хватит репетиций! Пора начинать представление.
– Что вы имеете в виду?
– Неужели не догадываетесь? Сегодня у ваших прилежных учеников должен состояться дебют! Позаботьтесь о декорациях и реквизите: темные шторы, французское вино, роскошная кровать с балдахином… Главный герой созрел для финальной сцены!
Тревожная тень пробежала по лицу актрисы.
– Послушайте, Жорж! Вам не кажется, что мы зашли слишком далеко? Невинные литературные упражнения могут окончиться для княжны потерей невинности!
– Прелестный каламбур, дорогая!
– Мне не до шуток. Мимолетная прихоть Николая Павловича может обернуться непоправимой бедой. Ему-то все сойдет с рук, да и вы тоже всегда выкрутитесь. А вот я…
Бакланов шутливо закрыл ей рот поцелуем, а потом вытащил из-за отворота мундира лист бумаги и помахал им перед ее носом.
– Что это?
– Дарственная! Этот дом теперь принадлежит вам, дорогая. Взгляните: подпись нотариуса, печати… Однако не торопитесь. Сей документ вы получите только после выполнения задания!
Он спрятал бумагу, и в тот же момент молоденькая горничная доложила о приходе князя Печерского.
– Не пускать! – одновременно воскликнули Бакланов и Сандра.
– Простите великодушно! Я известила его сиятельство, что сегодня не приемный день, но он…
Горничная не договорила. Отстранив ее рукой, князь решительно вошел в гостиную. Не замечая испуганной Сандры, он вонзил взгляд в растерянное лицо Бакланова.
– Вы? Так это вы?! Вот уж не ожидал…
Бакланов слегка смешался, но быстро пришел в себя.
– По какому праву, черт вас возьми, вы врываетесь в дом знаменитой актрисы без приглашения?
Печерский продолжал молча глядеть на него, словно не узнавая. Потом заговорил негромко, но жестко:
– С примадонной я поговорю потом. В искусстве притворства ей стоит поучиться у вас, гнусный лицедей! Так, значит, это вы назвались генералом Павловым, чтобы погубить невинную девушку?
– Вы спятили!
– Уж лучше спятить, чем узнать об этой мерзости! Вы воспользовались отсутствием князя Репнина и обольстили его дочь!
Бакланов презрительно фыркнул. Его тонкие бледные губы искривились в усмешке.
– По всему видно, поручик, что вы сами влюблены в прекрасную Полину. Но это еще не повод, чтобы оскорблять меня. Клянусь, вы ответите за это!
Последняя фраза переполнила чашу терпения Печерского.
– Подлая мразь!
Он набросился на Бакланова и, не обращая внимания на истошные вопли Сандры, вцепился ему в горло. Бакланов извивался в железных руках молодого князя, тщетно пытаясь вырваться. Его лицо побагровело, он уже стал хрипеть, как вдруг в гостиной раздался властный голос:
– Поручик! Что вы себе позволяете!
Володя обернулся и отпустил Бакланова. В дверях стоял брат императора, великий князь Николай Павлович. Все замерли, и в наступившей тишине старинные напольные часы пробили три раза.
– Господин Печерский, – холодно промолвил великий князь. – У вас имеется удивительная способность всегда некстати появляться у меня на глазах!
Володя приосанился, щелкнув каблуками.
– Прошу прощения, ваше императорское высочество! Не сразу вас признал. Не думал встретить вас в столь… странном месте!
– Я волен появляться там, где мне угодно, не утруждая себя объяснениями. А вот ваш визит мне не совсем понятен! Объяснитесь!
Печерский не долго колебался.
– Ваше высочество! В этом доме творится дикая безнравственность. Хуже того – преступление. Надеюсь на вашу справедливость и защиту.
– Вы и сами способны постоять за себя, – усмехнулся Николай. – Чуть не задушили Бакланова!
– Защита нужна не мне, а дочери князя Репнина. Ваш адъютант обманом заманил княжну Полину в этот дом и пытался соблазнить, пользуясь ее неопытностью.
– Где доказательства? – зловеще произнес Николай.
– Княжна сама во всем мне призналась.
– В том, что ее пытался совратить Бакланов?
– Этот негодяй назвался генералом Павловым. Мне удалось узнать время и место их свидания. Я заставил княжну остаться дома, а сам явился сюда в назначенный срок и встретил Бакланова! Ваше высочество! Прошу справедливости!
Николай обернулся к адъютанту.
– Что скажете, полковник?
Тот мгновенно понял, что должен признать себя виновным.
– Ваше высочество… Поверьте, ничего дурного не было в моих мыслях. Мы только читали стихи, изучали риторику под руководством великой актрисы. К тому же княжну Полину всегда сопровождала гувернантка…
Великий князь стоял, прямой, как статуя, и внимательно слушал адъютанта. Его классически правильное лицо, большие холодные темно-синие глаза были спокойны, но за этим спокойствием чувствовался сдерживаемый гнев.
И вдруг Володю словно подбросило от внезапной догадки. Таинственный Николай Романович Павлов – это Николай Павлович Романов! А Бакланов – просто подсадная утка.
Как же он раньше не догадался? Как мог подумать, что юная и прекрасная Сероглазка способна влюбиться в желчного урода Бакланова, который старше ее на двадцать лет? Нет… Великий князь Николай – вот кто вскружил ей голову! При всей неприязни к брату императора Володя был вынужден признать, что тот вполне соответствовал общепринятому эталону идеального мужчины. Молодой, высокий, темноволосый красавец в генеральской форме сразил сердце простодушной девочки. Это ему она посвятила восторженные стихи, с ним должна была встретиться сегодня. Вот почему ровно в три часа здесь появился Николай. Именно он – его настоящий соперник, а вовсе не ничтожный Бакланов. В этом нет сомнений.
Николай приблизился к Володе и примирительно положил руку на его плечо.
– Любовь затмила ваш разум, князь. Мой адъютант не причинил никакого зла вашей подруге. Но, чтобы окончательно вас успокоить, даю слово, что он никогда больше здесь не появится.
