Кругосветное путешествие юного парижанина - Буссенар Луи Анри (читать книги полные .txt) 📗

Со щемящим сердцем, полный жалости, де Вальпре отодвинул в сторону умирающего и спустился вниз, к машине.

Вдруг перед ним, как бы из ниоткуда, возникли двое мужчин высокого роста.

Один худой, чуть-чуть ссутулившийся, в новенькой, с иголочки форме морского врача-хирурга, непринужденно положил капитану руку на плечо. Другой, с непокрытой головой, в белом плаще, преградил ему путь.

— Капитан, — воскликнули они хором, — вам там делать нечего.

— Как так, господа! — проговорил он резко, почти гневно. — Доктор!..

— Капитан, вы полноправный хозяин на борту, но ваше место не здесь… Там, внизу, раненые, а это уж мое дело… Прошу вас… У меня один шанс из двух их спасти… «Эклер» же без вас погибнет… Доверьтесь же своему старому другу доктору Ламперьеру, прошу вас.

— Прошу, капитан, — вмешался второй, — разрешите присоединиться к доктору, для меня это дело чести… К тому же я ваш должник, ибо именно вам обязан жизнью.

— Ну, конечно, дорогой Андре, — ответил доктор.

— Вы правы, господа, — с сожалением согласился капитан и пошел назад, на полуют. — Долг предъявляет порой жесточайшие требования, — пробормотал он, сознавая, что не может пойти вместе со своими друзьями.

Наши старые знакомые, доктор и Андре, уверенные, что, кроме них, лечить людей на этом военном судне некому, из предосторожности, закрыв лицо мокрыми.платками, спустились в машинное отделение, откуда густой дым клубами поднимался вверх.

Вода начала одолевать огонь. Недра топок затопило. Уголь, с невероятной силой выброшенный наружу, потрескивая догорал. На мокром полу лежали четыре страшно изувеченных трупа, освещенные тусклыми, словно зимнее солнце во время снегопада, лампами.

Доктор и Андре с трудом, едва не задохнувшись, добрались до нижней ступеньки трапа: главный механик, наглотавшись ядовитого пара, с распухшим лицом и впалыми глазами уже умирал.

Вдруг раздалось: «Пожар в машине!» — и два раза ударили в колокол. Люди, спасавшиеся от большого пожара, заполонили котельные. Кое-кто из матросов, более смелые и отважные, чем остальные, а может быть, просто лишенные страха смерти, спустились вслед за Андре и доктором.

На палубу вытаскивали несчастных жертв ужасной и загадочной катастрофы.

Главный механик, вдохнув чистого морского воздуха, успел прошептать несколько слов доктору:

— Нас предали… прорвало трубы… взрывом… в угле был динамит… его подбросил… один из кочегаров… машина… больше не работает… винт застопорен…— С этими словами бедняга умер.

Вот отчего крейсер потерял ход! Но вести расследование было некогда: пароход находился уже в поле зрения. Партия еще не проиграна.

— Натянуть галсы!.. [218] Ставить марселя!.. [219]— капитан, и паруса, до того скатанные, расправили в один миг.

Одновременно развернули стаксель [220], и корабль оказался в состоянии поймать даже самый слабый ветерок.

Ветер дул, увы, слабее некуда.

Непоправимая поломка машины и постановка парусов отняли время, необходимое для сближения. Крейсер, однако, возобновил ход и направился к приближавшемуся пароходу. Еще семь-восемь кабельтовых [221], и корабли встретятся.

Но вдруг нос морского разбойника во второй раз вынырнул из темноты. Капитан почувствовал, как от волнения забилось его сердце. Лицо заливало потом.

На этот раз, казалось, бандит все рассчитал с неумолимой точностью.

«Эклеру» не хватило времени, чтобы приблизиться к пароходу и прикрыть его собственной броней. Еще пять секунд… и конец.

Лишь артиллерия могла бы остановить натиск пирата или, по крайней мере, причинить серьезный ущерб, а то и замедлить ход загадочной машины.

— Ребята! — произнес главный канонир Пьер, оставшийся на батареях левого борта. — Нам испортили машину. Одежда Жана Леду, Жозефа Кентика и многих других пошла в вечную стирку. Бедные матросы! Теперь мы идем под парусами. Не суетиться! Канонирам не подобает вести себя как растерявшимся кочегарам! Смотреть во все глаза и проверять орудия!

Тут он резко потянул замок одного из орудий. Тяжелая деталь легко подалась, и замок раскрылся…

— Что я говорил, канониры!.. Разбойники, сунувшие взрывчатку в уголь, заложили в затворы стопорные клинья. Замок не закроется, а орудие готово к бою. Снаряд в стволе, спусковой шнур на месте… Выстрел — и орудие разорвало бы, как на «Сюффрене»!.. Нельзя терять ни секунды… Человека быстро на правый борт, предупредить других!

Слишком поздно!..

— Огонь всем бортом!.. Правый!.. Огонь!.. — прогремел голос капитана.

— Стой! — воскликнул главный канонир. — По правому борту нельзя, нужно сначала…

Он не успел договорить… Батарея громыхнула. Но вместо привычного хлопка артиллерийского выстрела раздался глухой свистящий звук, напоминающий детонацию [222] на артиллерийском складе, если там произойдет взрыв.

Опытный моряк оказался прав; преступная рука повредила подвижные части затвора; детали, запирающие ствол с казенной части, не выдержали давления газов, образовавшихся при сгорании пороха. Подумать только, какое количество пороховых газов возникает при воспламенении заряда, способного послать снаряд весом от ста пятидесяти до двухсот килограммов на расстояние в десять километров!

Рухнули переборки, разорванные неодолимой титанической силой. Через пробитую брешь едкий дым заполнил межпалубное пространство.

При виде нового несчастья раздались крики ярости и отчаяния. На палубе неподалеку от батареи оказалось десять убитых и раненых. Орудия были выведены из строя.

Тело одного из наводчиков, голову которого разбило отскочившим орудийным замком, непрестанно подергивалось в конвульсиях. Из-под разорванного воротника лились потоки крови. Множество матросов орудийной прислуги корчились от невыносимой боли. Взрывом раздробило кому руки, кому ноги…

Это несчастье нанесло огромный урон крейсеру и воспрепятствовало оказанию помощи обреченному пакетботу.

Несмотря на богатый морской опыт, на моментально принятые меры, капитан не смог ни предотвратить, ни тем более исключить подобные несчастья. Чьи сила, храбрость, решительность могли бы выстоять против предательства?

Позор и возмездие предателям!..

Беспомощный, похолодевший от ужаса несчастный офицер, стоя на мостике, беззвучно рыдал.

Проклятиям морских пехотинцев с «Эклера» вторили вопли пятисот обезумевших пассажиров «Вилль-де-Сен-Назера».

Морской разбойник, влекомый неодолимой силой, нанес удар в незащищенный борт прямо по ватерлинии!.. [223] И в образовавшуюся брешь тотчас хлынули потоки воды. А корабль-бандит быстро дал задний ход.

Трансатлантический пароход встал. Он получил смертельный удар. Огни в машине погасли. Водонепроницаемые переборки рухнули и стали бесполезны. Судно потеряло управление и медленно пошло ко дну.

— Шлюпки на воду!.. — скомандовал капитан «Эклера», потрясенно наблюдая за разворачивавшейся драмой.

Большая шлюпка, крупный катер, большой и маленький ялики скользнули в воду и ринулись изо всех сил к пакетботу, издававшему, казалось, предсмертные хрипы.

Вода заполняла все пространство корабельных помещений. Корабль дрожал, как в лихорадке, мачты в воздухе раскачивались, словно подрубленные у основания.

На палубе в это время образовалась отвратительная свалка обезумевших людей. Им не хотелось умирать… Богохульства звучали громче, чем молитвы отчаявшихся… Кое у кого помутился разум, и эти люди бросались в море, ускоряя на несколько секунд наступление фатального исхода. Другие кидались в переполненные шлюпки.

Тут-то и проявились низменные черты характера многих. Скупцы судорожно сжимали свои сокровища и торговались с членами команды, покупая спасение. Полные сил мужчины в панике сбивали с ног стариков и детей. Матери бросали отягощавших их малюток и прыгали в шлюпки.