Дон Карлос. Том 1 - Борн Георг Фюльборн (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗

— Непременно, сыночек, — сказала старуха, протиснувшись мимо него в ворота и оглядываясь вокруг.

— Так ступайте туда и постучите, у хозяина никого нет.

Сара Кондоро, покачивая головой, смотрела на лежавшие в стороне, около забора, доски, балки, колья, на сушившиеся позади увитого зеленью домика куски черного сукна.

В задней части двора развешаны были одежды утопленников и самоубийц, найденных за последнее время, а дальше, в ящиках, лежали и сами трупы. У пруда какие-то грубо хохочущие люди, стоя на коленях, мыли в грязной воде обрубок дерева. И возле всего этого — хорошенький, мирный домик! Поразительный контраст!

Поднявшись по старым деревянным ступеням, которые вели к двери дома, дукеза взглянула на роскошно увитую виноградом стену и отворила дверь.

Она очутилась в чистенькой, посыпанной песком прихожей. Судя по двору, здесь можно было ожидать запаха крови и тяжелого воздуха — ведь в этом доме жил палач — но вместо этого глаз радовали порядок и опрятность, воздух был чист и свеж.

Сара Кондоро постучала, и дверь отворилась. Посреди уютной комнатки у стола сидел огромный Тобаль Царцароза, просматривая документы. Виноградные ветви, наполовину закрывавшие окна, давали благодатную тень и прохладу.

Дукеза с некоторым смущением остановилась на пороге. Царцароза с минуту неподвижно смотрел на нее, как на какое-то внезапно явившееся привидение, видимо, не веря своим глазам. Лицо его сделалось мрачным.

— Это я, Тобаль, сыночек, это я, — прервала она, наконец, молчание. — Разве ты не узнаешь меня? Давно я тебя не видела! Какой ты стал красавец — вылитый отец, алькальд Царцароза из Биролы! Такой же широкоплечий, с такой же темно-русой бородой…

Тобаль успел между тем оправиться. Дукеза подошла к столу.

— Как ты вошла сюда? Как ты попала во двор? — спросил он, даже не подавая ей руки.

— Прежде всего спроси, как я узнала, что ты здесь, потому что ведь здешнего палача называют прежним именем Вермудеца. Все случай, Тобаль, случай да знакомые! Недавно у меня был старый Дорофаго из Биролы и сказал мне об этом. Я тогда же хотела прийти к тебе, но подумала, что ведь Тобалю это будет не совсем приятно?

— Кто тебя впустил сюда, я спрашиваю? — боязливо повторил палач.

— Человек в пестрой рубашке!

— Он знал тебя, называл по имени? — Он меня назвал просто сеньорой.

— И ты сказала ему…

— Ничего, — быстро прервала Сара Кондоро ветревоженного Царцарозу, — ничего не сказала, сыночек.

Наступила тяжелая пауза. Странные чувства боролись в душе этого человека.

— Да, перед тобой Тобаль Царцароза, мадридский палач! Положением своим он обязан своей матери, так называемой дукезе, а тем, что не сделался преступником и убийцей, — отцу! Алькальд из Биролы был честным человеком, и я свято чту его память!

— Понимаю, сынок, ты хочешь упрекнуть меня в том, что я о тебе не заботилась, но…

— Тем, что я палач, я обязан тебе! Если бы не ты, я был бы теперь, может быть, тоже алькальдом в каком-нибудь маленьком городке! Но что ты от меня хочешь? Я не думал больше увидеться с тобой!

— И я тоже не думала, Тобаль! Из всех моих детей ты один остался.

— А где же маленький герцог Кондоро, дукечито, воспитанный в шелку и бархате?

Дукеза пожала плечами.

— Умер, должно быть, — отвечала она не слишком печальным голосом, — но что делать, все мы умрем! Яне для того пришла к тебе, чтобы жаловаться и горевать. Мое нынешнее занятие выгодно! Но еще немного, и я оставлю его и примусь за новое, только не решила еще, что выбрать — танцевальные вечера или кафешантан на парижский манер? Это будет очень интересно, очень мило, тогда дукеза Кондоро опять сможет выйти на сцену!

— Я слышал, ты содержишь ночлежку, и даже раз был твоим клиентом, хотя ты этого не знала.

— Ты, сыночек? В моей ночлежке?

— Давно уже! Кто этот малый с израненным лицом, принимающий деньги?

— Этот прегонеро 5 — хороший, умелый человек!

— Оно и видно. Глядя на его лицо, можно подумать, что он несколько раз спасался от смерти только тем, что срезал себе с лица по куску мяса. Но что же тебе нужно от меня, Сара Кондоро? Ведь не материнское же чувство привело тебя ко мне — это мы оба хорошо знаем!

— Не будем ссориться, сынок. Я рада была услышать, что ты жив и живешь тут, — отвечала нежная мать. — Правда, радовалась, ведь ты один у меня остался!

— Бог знает, что делает! Ты не заслужила иметь и одного, ну да это в сторону, — сказал Царцароза, махнув рукой, как будто отгоняя тяжелые воспоминания. — Говори, зачем ты пришла сюда?

— Я устала, сынок, старость начинает сказываться, я присяду. Ну, вылитый отец! Алькальд Царцароза тоже никогда не предложил бы стула ни своему начальнику, ни родному брату. А лицо, а эта прекрасная темно-русая борода — ну да полно об этом! Ты прав, я пришла по делу, — продолжала она, садясь. — Дело серьезное и деликатное, оно должно остаться между нами! Никого нет в соседней комнате? Ты женат?

— Палач ждет себе прощения, — тихо и выразительно отвечал Тобаль. — Здесь нет никого, кроме нас!

— Ты, верно, знаешь кое-что об этом, сынок, — таинственно сказала Сара, — все от тебя зависит. Дело легкое, не рискованное, а главное, прибыльное. Ты ведь знаешь, что в прошлом году в Памплоне обокрали почту, взяв при этом более ста тысяч дуро, и что ничего до сих пор не найдено?

— Говори короче, Сара Кондоро, что тебя привело сюда?

— Слушай дальше, сынок! Тебе известно, конечно, и то, что два года тому назад был ограблен и сгорел Байонский банк. При этом подозрение пало на Алано Тицона, которого видели у здания банка. Наконец, нынешней весной сгорел дом богатого альцеста, вся семья его убита, имущество украдено. Алано Тицона опять видели кравшимся к дому и заметили кровавые пятна на его одежде. Он был схвачен и приговорен к смерти! Приговор будет исполнен на днях, не так ли?

— Ты знаешь больше меня! Я еще не получал приказаний.

— Это престранная история, Тобаль! Алано, наверняка, принадлежит к какому-нибудь сильному тайному обществу, которое имеет здесь, в Мадриде, могущественных членов! Вчера ко мне пришел какой-то знатный господин и, сказав, что дело Алано может быть пересмотрено, спросил, не могла бы я попросить тебя оттянуть исполнение приговора. Я не соглашалась, тогда он снова пришел вечером и сказал, что тебе ничего не стоит отсрочить казнь на несколько недель, При этом он дал двести дуро, сыночек, — сто для меня, сто для тебя, — прибавила старуха, выкладывая перед ним деньги из кармана своего шелкового платья.

— Что же это за человек? Сара пожала плечами.

— Не знаю, Тобаль, не знаю, мой сыночек! Он пришел поздней ночью в маске, но у дукезы опытный глаз! Я сразу по фигуре поняла, что это далеко не простой и не бедный человек. О, у Алано Тицона, кажется, влиятельные покровители!

— Узнала ты имя этого покровителя?

— Нет, сынок! Он так упрашивал меня пойти отнести тебе деньги, что я подумала: ответственности на тебе не будет, значит, деньги достаются легко — отчего же их не принять? А сто дуро не пустяки. На, вот они!

— Спрячь, они мне не нужны!

— Как, Тобаль! Ты отказываешься от денег? Надо брать и брать! У меня скоро столько их будет, что я оставлю свою ночлежку и примусь за что-нибудь другое. Но у тебя денег меньше моего.

— Говорю тебе, возьми обратно эти сто дуро, — решительно повторил Царцароза.

Старуха всплеснула руками.

— Вылитый покойный алькальд! Вылитый отец! — вскричала она. — Вот игра природы! Будто сам покойный встал из гроба!

— Мой отец был честный человек.

— Знаю, знаю! Но здесь не о том речь, сынок. Я рада, что могу сделать что-нибудь для тебя, ведь ты один у меня остался! Бери все двести дуро.

Она держала деньги и так смотрела на них, будто ей очень тяжело было с ними расстаться.

— Бери, сынок! Такие деньги не каждый день приходят. Ведь двести дуро всего лишь за небольшое промедление…