В забытой стране - Санкритьяян Рахул (книги онлайн полностью TXT) 📗
По немощеной грунтовой дороге мы дошли под палящим солнцем до дворца и, выстроившись в ряд, вошли в ворота. Бакни отпустил солдат, и бородатые гвардейцы начали расходиться по своим квартирам, чтобы немного передохнуть. Лица их были печальны: многие потеряли сегодня в бою товарищей и родных.
Поднявшись по лестнице, я встретил верховного жреца Яхмоса.
— Надеюсь, что все хорошо? — приветствовал он меня.
— Мы преданы!
— Преданы? Кем?
Мне трудно было скрывать правду, но тем не менее я ответил:
— Гором.
Я думал, что это известие встревожит Яхмоса, но он лишь улыбнулся и посмотрел мне в глаза:
— Вы хотите сказать, Тутмос, что предательство совершил тот человек, которого вы представили нам под видом сына бога Осириса и древней покровительницы Нила Исиды?
— Откуда вы знаете? — поразился я.
— Неужели вы забыли, как вчера вечером говорили в моем присутствии на каком-то неизвестном языке? Это навело меня на подозрения. Я незаметно пробрался в храм, Исиды и — да простят меня боги, — стоя у двери, подслушал, как Тот разговаривал со своими товарищами на чужом языке, по-видимому на том же самом, что и вы.
— И вы поняли, что мы обманываем вас?
— Да. Но я знаю, что вы — друг царицы, а это для меня самое главное.
Это признание взволновало меня, и, положив руку ему на плечо, я сказал от всего сердца:
— Вы мой друг!
— Каждый, кто бескорыстно готов помочь царице, может считать меня своим другом, — ответил Яхмос. — Идемте со мной и сами расскажите ей всю правду. Вам нечего бояться, потому что ваши друзья, кто бы они там ни были — боги или люди, — сражаются за интересы всей страны. Наш долг — подавить этот мятеж или погибнуть с оружием в руках.
— Яхмос, мы с вами уже старые и одной ногой стоим в могиле. Смерть нам не страшна. Пойдемте к царице и расскажем ей о тех, кого вы зовете Тотом и Анубисом. Вы правы в отношении их — они действительно люди, очень умные люди, имеющие большой жизненный опыт, — сказал я.
Глава XXII. РЕШЕНИЕ ЧАНА
Царица с детства знала Яхмоса как своего наставника и самого близкого друга. Он научил ее искусству управления государством, религиозным обрядам и обычаям древнего Египта, и не было еще случая, чтобы царица отвергла совет или пренебрегла мнением этого мудрого и доброго человека.
Серисис не сомневалась в том, что мои друзья действительно Гор, Тот и Анубис, великие боги Нильской долины, и верила, что они во второй раз спустились на землю. Вера царицы не была такой уж глупой и слепой, как это может показаться с первого взгляда. Древнеегипетские боги имели много общего с людьми: в Египте, подобно древней Индии, Риму и Греции, простые смертные могли стать героями, а герои — богами, что до известной степени стирало границу между богами и людьми. Например, фараон, хотя он и жил среди людей, почитался египтянами богом.
Я не знал, как царица воспримет правду. Никому не нравится, чтобы его дурачили, и поэтому я предполагал, что она обидится и рассердится на нас, хотя мы, как вы уже знаете, ни в чем не были виноваты: нам самим претила ложь, но обстоятельства вынудили нас пойти на это.
Яхмос очень умно и тактично рассказал Серисис обо всем. Он сообщил ей, что мы чужеземцы и прибыли сюда издалека, чтобы взглянуть на страну серафийцев, и только в целях самозащиты вынуждены были прибегнуть к обману. Затем Яхмос попросил у царицы от нашего имени прощения и напомнил ей, что мы уже доказали в трудное для нее время, какие мы верные друзья.
Царица спокойно выслушала все и, не выказав ни малейшего неудовольствия или раздражения, обратилась ко мне:
— Ну, а вы кто, Тутмос?
— О царица, разве вы сами не видите, что перед вами старик? И этот старик не столько воин, сколько ученый. Я прибыл сюда не для того, чтобы причинить кому-то вред, особенно вам, такой молодой и прекрасной.
— Я, к сожалению, ничего не знаю о вас как об ученом, но то, что вы умеете говорить женщине приятное, это я поняла давно, — пошутила царица. — Но объясните, пожалуйста, каким образом вы знаете наш язык?
— В моей стране есть много людей, которые всю свою жизнь посвящают изучению древних культур, и я, будучи одним из них, смог выучить древнеегипетский язык настолько, чтобы разговаривать с жителями Митни-Хапи и читать иероглифические письмена.
Потом, помолчав немного, я продолжал:
— Человек, который известен вам как Гор, предал всех нас и переметнулся на сторону неприятеля.
И тут я рассказал, что ему известна тайна гробницы и все сокровища, сокрытые в ней, находятся теперь в руках Нохри.
— Тогда все пропало, — сказал верховный жрец. — У меня много разведчиков, благодаря которым я в курсе того, что делается за дворцовой стеной. Если бы не страх перед Нохри и его армией, народ давно бы уже выступил открыто на стороне царицы. Но силы слишком неравны, и серафийцы предпочитают отсиживаться дома и не принимать участия в борьбе. Однако завтра все может измениться. Представьте себе, что. Нохри с помощью золота удастся привлечь к себе жителей города, и тогда — вы сами понимаете — гвардейцы не смогут долго противостоять значительным силам противника.
— Позовите Бакни, — решительно обратилась царица к Яхмосу, но я заметил, что ее тонкие губы дрожат. — Со мной двое умных, умудренных опытом людей и один герой. Чего мне бояться? Разве во мне не течет кровь фараонов!
Я попросил у царицы позволения привести к ней своих друзей, которые, сказал я, могут оказать ей советом не меньшую помощь, чем своим участием в бою, и получил разрешение на это. Первым, кого я увидел, войдя в храм, был капитан Дхирендра. Сидя на полу и положив маску к себе на колени, он спокойно курил сигару, не обращая ни малейшего внимания на облака едкого дыма, которые окружали его.
— Неужели вы никогда не прекратите пускать этот ядовитый, удушливый дым? — спросил я его. — Вы напоминаете мне Нерона, который предается наслаждениям в то время, как Рим горит.
— Я не могу курить в маске, и поэтому мне пришлось снять ее, — сказал Дхирендра, решив, что я обрушился на него за то, что он был без маски.
— Представление окончено. Царица знает всю правду, и вы теперь больше не боги, а простые смертные, — сообщил я друзьям и велел им быстрей собираться.
Через две минуты Дхирендра с Чаном были представлены Серисис, и я в течение всей беседы исполнял обязанности переводчика. Царица интересовалась нашей страной, современной жизнью, огнестрельным оружием, но больше всего ее поразил морской бинокль капитана Дхирендры.
После разговора с Серисис мы почувствовали огромное облегчение, словно сняли с сердца тяжелый камень. Теперь царица знала, кто мы такие, и нам больше не было нужды притворяться и лгать.
Царица и Бакни считали нас друзьями и надеялись на нас. Нам необходимо было что-то придумать.
Мы вернулись к себе, и я попросил друзей высказать свое мнение. Дхирендра дал несколько советов, и мне снова хочется сказать вам, что за всю свою жизнь я не встречал таких рассудительных людей. Ум Дхирендры был таким же быстрым и энергичным, как и он сам. Господин Чан сидел, сложив по-турецки ноги, и не проронил ни слова. Я понял, что он погружен в свои мысли, и, зная необыкновенную сообразительность и чудеса логического мышления этого человека, не стал досаждать ему вопросами и оставил его в покое.
Рано утром, когда солнце еще не успело взойти над городом, но вокруг уже стало светлеть, Чан разбудил меня и Дхирендру.
— Что случилось? — спросил я.
— Я придумал кое-что, — ответил он. — Мне предстоит одно дело, значительно более трудное и опасное, чем я предпочел бы. Но другого пути нет, и мне придется идти.
— Идти? Куда?
— Об этом я расскажу вам потом. Ну, а сейчас доброй ночи, — сказал он и, спокойно улегшись на свое место, через минуту уже храпел. Да, поистине это был странный человек!
Я не мог больше заснуть, встал с постели, вышел в сад и невольно залюбовался дивной картиной восхода солнца. Безмолвные статуи богов и богинь и холодные сфинксы, мимо которых я проходил, вновь навеяли на меня раздумье. Все вокруг было столь необычайно, словно меня перенесли с одной планеты на другую. Самые различные мысли теснились в моей голове, но одна являлась чаще других: вернемся ли мы снова на родину?
