Дева Солнца - Хаггард Генри Райдер (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
– Прошу вас, не говорите так, – повторил Кари, и в его тоне слышался страх. – Ведь ваши слова идут от сердца и будут услышаны. Богиня ведь тоже – женщина, а какая женщина отвернется от такой приманки?
– Так пусть возьмет ее. Почему нет?
– Потому что, о друг, потому что Куилла обвенчана с Юти; Луна – жена Солнца, и если Солнце станет ревновать, что будет с мужчиной, который ограбил самого великого бога в мире?
– Не знаю, мне все равно. Если бы Луна-Куилла пришла и полюбила меня, я бы рискнул помериться с Юти – я бросаю ему вызов, как христианин.
При этом кощунстве Кари содрогнулся, потом снова устремил взгляд на лунную дорожку. Но чтобы он там прежде ни увидел – была ли то большая рыба или кусок дрейфующего дерева – ничто больше не появлялось, и тогда он помолился, как он всегда делал перед сном, Духу Вселенной, Пачакамаку, а может быть, Солнцу, его слуге, и, завернувшись в свой коврик из шкур, забрался в нашу хижинку и заснул.
А я не мог спать: наш разговор о любви и о женщинах, несмотря на ненависть Кари к обоим предметам, растревожил меня и мою кровь и не давал мне заснуть.
Взяв грубый гребень, который я вырезал из черепашьего панциря, я расчесал свою длинную бороду, которая, отрастая, доходила мне уже до груди, и вьющиеся светлые волосы, падавшие на плечи, ибо теперь я выглядел, как выглядят дикари; и, напевая про себя у маленького костерка, который мы поддерживали день и ночь, старался думать о минувших счастливых днях, которые мне никогда уже не суждено вновь пережить.
Наконец этот порыв прошел, и я почувствовал, что очень устал; я улегся возле костра, ибо ночь была ясной и теплой, и мне не хотелось идти в хижину, – и тут на меня сошел сон.
Во сне меня посетило видение. Мне приснилось, что надо мной, глядя на меня большими темными глазами, стоит прекрасная женщина с хрустальной эмблемой Луны на обнаженной груди. И, глядя на меня, она вздыхает. Трижды вздохнула она, каждый раз все тяжелее. Потом опустилась на колени – по крайней мере, так мне приснилось – и приложила прядь своих длинных темных волос к моим светлым кудрям, как будто желая сочетать их. Она сделала и больше – в моем сне – ибо, приподняв эту благоухающую прядь, она накрыла ею, словно мягким пушком чертополоха, мое лицо и рот и поцеловала эти волосы – я почувствовал, как ее дыхание, проникая сквозь них, касается моего лица.
И тут мой сон кончился, хотя я страстно хотел, чтобы он продолжался, – он как будто растаял, как бывает с такими видениями. Немного погодя, как мне кажется, я внезапно проснулся и открыл глаза. Передо мной, совсем близко, сияя в ярком свете полной Луны, стояла женщина моего сна, только сейчас ее обнаженная грудь была прикрыта великолепным плащом, расшитым серебром, а темные локоны прикрывал венец из перьев, украшенный спереди тоже серебряным полумесяцем. В руке она держала маленькое серебряное копье.
Я смотрел на нее, не в силах пошевелиться. Потом, вспомнив свой сумасшедший разговор с Кари, я произнес одно-единственное слово: К у и л л а.
Она наклонила голову и ответила голосом тихим, как шелест ветра в тростниках, на богатом языке куичуа, которому Кари научил меня. На этом языке, как я уже упоминал, мы часто говорили с ним ради практики и во время нашего путешествия, и на острове, так что теперь я хорошо его знал.
– Меня действительно так зовут в честь моей матери Луны, – сказала она. – Но как ты узнал об этом, о странник, чья кожа бела, как морская пена, а волосы такого же цвета, как чистое золото в храмах?
– Должно быть, ты сама сказала мне только что, когда склонилась надо мной, – ответил я.
Я видел, как краска залила ее лицо, но она только покачала головой и возразила:
– Нет, это, должно быть, моя мать-Луна тебе сказала; или, может быть, твоя душа узнала об этом. Но Куилла – действительно мое имя, и ты назвал меня правильно.
Я поднялся, не сводя с нее глаз, весь во власти этого странного явления, а она так же пристально смотрела на меня. Удивительно прекрасна была она в своей сверкающей одежде и головном уборе; ее кожа была гораздо светлее, чем у любого виденного мною туземца, – почти белая и только с очень легким медным оттенком, типичным для ее расы. Она была высокая, но не слишком, стройная и прямая, как стрела, но с высокой грудью и округлыми линиями, а ее движения отличались естественной грацией, как полет ястреба. Мне показалось также, что в ее лице было нечто большее, чем обычная красота молодости, нечто одухотворенное, что мы видим в лицах, изображаемых великими художниками.
Быть может, и в самом деле человеческая кровь в ней смешалась с кровью некой иной, чужой природы – ведь назвала же она себя дочерью Луны.
Невольно у меня вырвался вопрос:
– Скажи мне, о Куилла, ты жена или девственница?
– Дева я, – ответила она, – но обещана в жены. – И она вздохнула и продолжала, как будто не желая говорить на эту тему: – Но скажи мне и ты, о странник, кто ты – Бог или человек?
– Я – Сын Моря, так же как ты – Дочь Луны. Она оглянулась и посмотрела на солнце, как бы витавшее над морской гладью, и потом сказала тихо, будто про себя:
– Луна светит над морем, а море возвращает Луне ее отражение, и все же они далеки друг от друга и никогда не смогут сблизиться.
– О нет, Куилла. Из моря Луна встает и, пройдя свой путь, в белые объятья моря опускается, чтобы заснуть.
Снова краска залила ее лицо, и она опустила глаза – таких глаз я никогда еще не видел в своей жизни.
– Оказывается, в море говорят на нашем языке, и так красиво! – проговорила она и добавила: – Но разве не в небе поднимается Луна и не в небе же она опускается?
На этом, к моему сожалению, наша беседа прервалась, потому что из хижины появился Кари. Поднявшись на ноги, он остановился перед нами, как всегда спокойный и полный достоинства, взглянув сначала на Куиллу, а потом на меня.
– Ну, что я говорил, господин? – сказал он по-английски. – Не говорил ли я, что такие молитвы никогда не остаются без ответа? И вот – это Дитя Луны, которое вы призывали, является к вам во всей красе, неся свои дары любви и горя.
– Да, – воскликнул я, – и я рад ее приходу! Будь она моей, я за ценой не постоял бы.
Куилла смотрела на Кари, хмурясь из-за копья, которое она приподняла при его появлении, как будто собираясь защищаться, чего, однако, не сделала при моем пробуждении; видимо, не сочла это необходимым.
– Значит, море порождает и людей моей расы, – сказала она, обратившись к нему. – Скажи мне, о пришелец, как ты и этот белый Бог попали на этот остров?
– На бурных волнах океана, которые пронесли нас на тысячи лье, – ответил он. – А ты, о госпожа, как ты попала сюда?
– На лучах Луны, – сказала она, улыбнувшись. – Ведь я Дочь Луны, и имя мое – Луна, и я ношу на этой диадеме ее символ.
– Ну, что я вам говорил? – воскликнул Кари с мрачным видом.
Между тем Куилла продолжала:
– Пришельцы, я ловила рыбу с двумя моими служанками, и нас отнесло далеко в море. Как зашло солнце, мы заметили дым вашего костра, а нам говорили, что этот остров необитаем; поэтому мое сердце побудило меня узнать, кто разжег этот костер. И вот, хотя мои служанки боялись, я наставила парус и гребла – остальное вы знаете. Слушайте! Я открою вам, кто я. Я – единственная дочь Хуарача, царя народа Чанка, и его жены, царевны из рода Инка, которая теперь на небесах, у своего отца – Солнца. Я прибыла сюда с визитом к родственнику моей матери, Куисманку, вождю народа Побережья, к которому мой отец-царь отправил послов по не известному мне поводу. Вон за той скалой – наша «бальза», где остались обе мои служанки. Скажите, каково ваше желание: остаться здесь, на этом острове, или вернуться в море, или же сопровождать меня обратно в город Куисманку? Если последнее, то мы должны отплыть прежде, чем изменится погода, иначе мы можем утонуть.
– Конечно, наше желание – сопровождать тебя, госпожа, хотя бог моря и не может утонуть, – сказал я поспешно, прежде чем Кари успел открыть рот. Впрочем, он вообще ничего не сказал, только пожал плечами и вздохнул, как человек, который принимает ниспосланное судьбой зло, ибо оно неизбежно.
