Земля потерянных людей - Берроуз Эдгар Райс (полная версия книги txt) 📗
Их последнее прощальное объятье, полное любви и страсти, было коротким. Фоу-тан с трудом оторвалась от Кинга и ушла.
Ушла! Кинг долго смотрел на все еще колышущуюся ткань. Невозможно, что она ушла из его жизни навсегда.
— Фоу-тан! — шепнул он. — Вернись ко мне! Я знаю, ты вернешься! — Но тупая боль в груди была его собственным ответом на вопль разрывающейся души.
Ткань опять зашевелилась, и сердце у него едва не выскочило из груди, но это был всего лишь Хамар.
— Скорее, хозяин! — закричал раб. — Нельзя терять время!
Кинг кивнул. Он прошел за Хамаром, тяжело ступая — ноги будто свинцом налились — за драпировку и увидел стоящего в проходе Индру Сена с горящим факелом.
— По просьбе принцессы, — доложил Индра.
— Да будут боги ей защитой, — ответил Кинг.
— Пошли! — сказал Индра Сен, и повернув пошел впереди по какому-то коридору, а затем по длинной каменной лестнице, которую Кинг узнал — она вела далеко вниз, в подвалы дворца. Они проходили разветвленные коридоры, образующие сложный лабиринт под дворцом, напоминающий соты, пока наконец не вышли к туннелю, ведущему под землей прямо в джунгли.
— Там течет великая река, Гордон Кинг, — указал на восток Индра Сен. — Я хотел бы проводить тебя, но не осмеливаюсь — если заподозрят, что мы с Хамаром помогли тебе бежать, то вина падет на голову нашей принцессы, потому что Хамар ее раб, а я вхожу в ее свиту — я офицер ее гвардии.
— Об этом не может быть и речи, — возразил Кинг, — у меня и так нет слов, чтобы выразить мою благодарность тебе и Хамару.
— Возьми, хозяин, — Хамар протянул какой-то узел, — это одежда, в которой ты пришел сюда. А тут еще оружие: копье, нож, лук и стрелы. Это подарок принцессы, она сказала, что никто так хорошо не знает, как пользоваться всем этим, как ты. А одежду действительно лучше сменить, та что на тебе, для джунглей опасна.
Они подождали, пока Кинг переодевался в свою поношенную форму, и попрощавшись, вернулись в туннель. Он остался в полном одиночестве. На восток лежал Меконг, где, смастерив плот, можно было легко вернуться к цивилизации. На юге была Лодидхапура, а по ту сторону — хижина Че и Кенгри. Кинг знал, что если он выберет путь на восток к Меконгу, он никогда больше не вернется в джунгли, не вернется вообще. Он подумал о Сьюзен Энн Прентайс и других своих друзьях из внешнего мира; он подумал о действенной, практической жизни, что ожидает его там. А затем перед ним предстало видение — девушка-цветок на огромном слоне. Оно напомнило о их совсем недавней первой встрече и все стало ясно: ему надо сделать выбор, раз и навсегда, между цивилизацией и джунглями — между цивилизацией и окончательным сознанием, что он никогда не увидит свой цветок, и джунглями и надеждой, пусть даже смутной.
— Сьюзен Энн решила бы, что я дурак, и я с ней согласен, — пробормотал он, пожав плечами, повернулся лицом к югу и начал свой долгий и одинокий путь по джунглям.
Определенного плана действий у него не было. Он единственно только определил одно: он идет к Че и Кенгри и будет там скрываться до тех пор, пока не пройдет настолько много времени, что можно будет предполагать, что Бенг Кхер прекратил поиски. А тогда, скорее всего, он вернется в окрестности Пном Дхека. Кто может сказать, что случится? Для человека характерно вечно сохранять надежду. Конечно, он знал, что он дурак, но это его не очень огорчало — лучше быть дураком в джунглях, особенно если его дурость сохранит для него Фоу-тан.
Джунгли вокруг были полны знакомых запахов и звуков. Держа копье на готове на всякий случай он принялся отыскивать тропу, которая, как он знал, вела на юг, в нужном ему направлении. Когда он нашел ее, что-то заставило его оставить на дереве рядом зарубку на всякий случай, чтобы, если понадобится, он смог легко найти путь в Пном Дхек.
Он шел всю ночь. Довольно долгое время неподалеку его сопровождал какой-то зверь, но напасть не осмелился и звуки, говорившие о его присутствии, исчезли. Вскоре наступил рассвет, а с ним и чувство большей безопасности.
После рассвета он набрел на стадо диких свиней, и прежде чем они заметили его присутствие, он успел убить стрелой поросенка. Вожак, сверкая клыками и налитыми кровью глазками, обнаружил его и бросился в атаку, но Кинг ждать его не стал, а взобрался на дерево по соседству, достаточно большое, чтобы не бояться нападения кабана.
Все стадо удрало, только вожак еще долгое время оставался поблизости, сердито расхаживая под деревом, на котором сидел Кинг, и время от времени злобно на него поглядывая. Голодному Кингу казалось, что прошло уже слишком много времени, но в конце концов и кабан сообразил, что бессмысленно ждать добычу, засевшую на дереве и он потрусил в джунгли, вслед за стадом. Еще довольно долго было слышно, как он продирается через кусты, но и этот звук затих в отдалении. Тогда Кинг слез и забрал свою добычу. Зная привычки кабанов в джунглях, Кинг не стал задерживаться на том же месте, а перекинул добычу через плечо и прошагал еще с милю. Найдя удобное место, он развел огонь, и вскоре здоровенный кусок свинины поджаривался на костре.
После еды он отошел от тропы подальше в джунгли, нашел место, где можно было бы прилечь, и уснул. Во сне ему снилось белоснежное белье и мягкие подушки и слышались голоса переругивающихся и спорящих людей. Они ему мешали, поэтому он решил продать дом и переселиться в другое место. В это время он проснулся, потому что на самом деле проспал больше шести часов. Он до сих пор был раздражен на соседей, и в его ушах продолжали звучать их громкие голоса. Он открыл глаза и в удивлении уставился перед собой. Потом улыбнулся: сон о доме заслонил реальность. А затем его улыбка стала еще шире — он увидел на дереве целую компанию верещащих обезьян.
Следующую ночь он тоже провел в пути, а когда наступило утро он увидел, что находится в окрестностях Лодидхапуры. Он больше не охотился и не разжигал огня, а питался фруктами и орехами, которые росли здесь в изобилии. Он не намеревался рисковать и днем ходить в окрестностях Лодидхапуры, поэтому нашел себе удобное местечко и решил проспать до ночи.
На сей раз ему снился очень приятный сон; они с Фоу-тан одни в джунглях и все препятствия на их пути исчезли, но вот они услышали приближающиеся человеческие голоса, их присутствие и шум беспокоят Фоу-тан и сердят Кинга. Он так разозлился, что даже проснулся. Фигура Фоу-тан стала таять и он покрепче зажмурился, чтобы удержать ее, но голоса остались, что удивило Кинга. Он мог даже расслышать отдельные слова:
— Говорю тебе, это он, — сказал один голос, а другой завопил: — Эй ты, проснись! — Тогда Кинг открыл глаза и увидел двадцать крепких парней в медных сверкающих доспехах армии Лодивармана.
— Так ты вернулся! — воскликнул один из воинов. — Не думал я, что ты такой дурак.
— Я тоже, — согласился Кинг.
— А где девушка? — спросил тот же парень. — Лодиварман будет рад заполучить тебя, но он все же предпочел бы девушку.
— Он ее не получит, — сказал Кинг. — Она в безопасности во дворце своего отца в Пном Дхеке.
— Да-а, тогда тебе будет худо, — сочувственно протянул солдат, — и мне жаль тебя, ты парень смелый.
Кинг пожал плечами. Он огляделся в поисках пути к спасению, но все двадцать стояли вокруг. Он медленно поднялся на ноги.
— Вот он я, — сказал он, — что вы собираетесь со мной делать?
— Мы собираемся отвести тебя к Лодиварману, — объяснил тот, что все время вел с ним беседу. Солдаты отобрали у него оружие — и связали ему руки за спиной. Это не было ни жестокостью, ни грубостью — наоборот, они не скрывали своего восхищения им, его храбростью.
— Хотелось бы знать, как ты это сделал? — спросил воин, идущий рядом с Кингом.
— Что именно?
— Как ты незамеченным пробрался в королевские покои и выбрался оттуда, да еще и с девушкой. Уже трое погибли из-за этого, но Лодиварман так ничего и не добился.
— А кто погиб и почему?
— Первым — мажордом.
— А он-то за что? Мажордом ничего не делал, он только послушался приказа Лодивармана, — сообщил Кинг.
