Враг Шарпа (ЛП) - Корнуэлл Бернард (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗

Он услышал шаги на крыше, но не повернулся, потому что не хотел расставаться со своим одиночеством. Переведя взгляд направо, в сторону, демонстративно противоположную той, откуда приближались шаги, он стал наблюдать за отрядом, спускающимся по крутой тропе среди кустов терновника. На их винтовках болтались связки ранцев.

– Ричард?

Он повернулся и неохотно поднялся на ноги.

– Жозефина.

Она улыбнулась ему, немного нервно, тут же спрятав лицо в серебристую меховую оторочку темно-зеленой накидки.

– Можно к тебе присоединиться?

– Пожалуйста. Не мерзнешь?

– Немного, – она снова улыбнулась ему. – Счастливого Рождества, Ричард.

– И тебе того же, – он знал, что все стрелки на огромной широкой крыше сейчас смотрят на них. – Почему бы нам не присесть?

Они уселись в паре футов друг от друга, Жозефина завернулась в свою тяжелую, подбитую мехом накидку.

– Это чай?

– Да.

– Можно попробовать?

– И выжить, ты имеешь в виду?

– Я-то выживу, – она выпростала из-под накидки руку, взяла у него оловянную кружку и, отхлебнув, скорчила гримасу. – Я думала, ты вернешься ночью.

Он рассмеялся:

– Я был занят, – когда все кончилось, он зашел к заложницам, но тех уже обихаживали три лейтенанта. Шарп там не задержался, лишь выслушал заверения, что им не причинили вреда, и уверил в ответ, что вернет их мужьям в целости и сохранности. Любопытство заставило их поинтересоваться судьбой человека, который удерживал их заложницами, и Шарп записал несколько имен тех, кто был добр к женщинам, пообещав, что попытается спасти их от позорной казни.

Он улыбнулся Жозефине и забрал свой чай.

– А что, меня ждали?

– Ричард! – она расхохоталась. Нервозность улетучилась: в голосе Шарпа она прочла, что он ни капли не сердится. – Ты помнишь, как мы встретились?

– Твоя лошадь потеряла подкову.

– А ты был ворчлив и раздражен, – она снова протянула руку за чаем. – И очень серьезен, Ричард.

– Уверен, я и сейчас такой.

Она скорчила гримасу, подула на чай и сделала маленький глоток.

– Я помню, как предсказала тебе, что ты будешь полковником, а солдаты будут тебя ненавидеть. Это начинает сбываться.

– Они меня ненавидят?

– Лейтенанты тебя боятся. Кроме мистера Прайса, но тот знает тебя лучше.

– И, вне всякого сомнения, хотел бы узнать получше и тебя?

Она довольно улыбнулась:

– Он попытался. Но он совсем еще щенок. А кто тот ужасный одноглазый капитан?

– Английский лорд, ужасно богатый и страшно родовитый.

– Серьезно? – в ее голосе проскользнула заинтересованность, она взглянула на него, но тут же поняла, что ее разыгрывают, и рассмеялась.

– А ты, значит, леди Фартингдейл.

Она пожала плечами под накидкой, как будто признавая странность этого мира, глотнула еще чаю и вернула кружку Шарпу.

– Он обо мне волновался?

– Еще как.

– Правда?

– Правда.

Она заинтересованно посмотрела на него:

– Он правда очень волновался?

– Он правда очень волновался.

Она довольно усмехнулась:

– Как мило.

– Думал, тебя здесь ежедневно насиловали.

– О, ни разу! Этот странный «полковник» Хэйксвилл позаботился об этом.

– Правда?

Она кивнула:

– Я сказала ему, что приехала сюда помолиться за здоровье моей матери, и это почти правда, – она усмехнулась. – Не совсем, но для Хэйксвилла это сработало. С тех пор он не мог меня тронуть, хотя частенько приходил и говорил со мной о своей матери. О, эти бесконечные монологи! Приходилось говорить ему, что матери – самые замечательные существа на свете, и как счастлива его мать иметь такого сына, как он. Не мог наслушаться!

Шарп улыбнулся: он знал о привязанности Хэйксвилла к матери и понимал, что Жозефина не могла найти лучшей защиты, чем воззвать к этой привязанности.

– Зачем ты сюда приехала?

– Ну, моя мать больна.

– Не думал, что ты так уж ее любишь.

– Я и не люблю. Она меня не одобряет, но она больна, – приняв чай из рук Шарпа, она допила его, поставила оловянную кружку на парапет, поймала взгляд стрелка и улыбнулась. – На самом деле, я хотела уехать на денек.

– Одна?

– Нет, – она выплюнула это слово почти осуждающе, подразумевая, что он должен бы знать ее лучше. – С очаровательным капитаном. Но Огастес настоял, чтобы с нами поехал еще один, так что все сильно осложнилось.

Шарп усмехнулся. Ее ресницы были неимоверно длинными, губы – непристойно пухлыми. Все в ее лице обещало удовольствие.

– Могу понять, почему он беспокоится за тебя.

Она расхохоталась, потом пожала плечами:

– Он меня любит, – слово «любит» прозвучало с усмешкой.

– А ты его?

– Ричард! – снова осуждающий тон. – Он очень добр и очень-очень богат.

– Очень-очень-очень богат.

– Даже еще богаче, – улыбнулась она. – Все, что я захочу! Все! Он пытался быть со мной построже, но я не разрешила. Запирала дверь перед его носом пару ночей подряд – и с тех пор никаких проблем.

Шарп огляделся и был рад, что никому в данный момент не нужен. Часовые прохаживались по крыше или скорчились у парапета, из клуатра доносилось звяканье ножей и фляг – там завтракали; фузилеров по-прежнему не было и следа. Он снова повернулся к ней и поймал ее улыбку.

– Я действительно очень рада видеть тебя, Ричард.

– Ты была бы рада любому спасителю.

– Нет, я рада видеть именно тебя. Ты всегда заставляешь меня сказать правду.

Он улыбнулся:

– Тогда тебе нужен не я, а друзья.

Она криво улыбнулась в ответ:

– Ты меня по-настоящему понимаешь, не так ли? И при этом не отвергаешь.

– А должен?

– Обычно так и происходит, – она поглядела на крутой склон холма. – Все объясняют это по-разному, произносят пространные речи, но я знаю, о чем их мысли. Я популярна, Ричард, пока у меня есть это, – она указала на лицо.

– И все, что к этому прилагается.

– Да, – она усмехнулась. – Все еще работает.

Он вернул ей улыбку:

– Так ты поэтому вышла за сэра Огастеса?

– Нет, – она покачала головой. – Это была его идея. Он хотел, чтобы я стала его женой и могла везде ездить с ним, – она расхохоталась, как будто сэр Огастес сглупил. – Он хотел, чтобы я поехала на север, в Браганцу, потом мы отплыли в Кадис. Не мог же он ходить на званые обеды со шлюхой, правда?

– Почему? Многие так делают.

– Не на такие обеды, Ричард. Очень пышные, – она надула губы.

– Итак, ты вышла за него, чтобы ходить на пышные обеды?

– Вышла за него? – она взглянула на Шарпа, как на сумасшедшего. – Я не выходила за него, Ричард! Думаешь, я вышла за него?

– Разве нет?

Она рассмеялась так громко, что привлекла внимание часовых, потом понизила тон:

– Он просто хочет, чтобы я говорила, что вышла за него. Знаешь, сколько он платит за это? – Шарп покачал головой, и она снова расхохоталась: – Много, Ричард. Очень много.

– Насколько много?

Она начала загибать пальцы:

– У меня имение возле Кальдес-де-Рейне [82]: три сотни акров и большой дом. Карета и четверка лошадей. Ожерелье, за которое можно купить половину Испании, и четыре тысячи долларов [83] в лондонском банке, – она пожала плечами. – Разве ты не согласился бы на такое предложение?

– Не думаю, что кто-то предложит мне подобное, – он все еще глядел недоверчиво. – Значит, ты не леди Фартингдейл?

– Конечно, нет! – улыбнулась она. – Ричард! Ты должен бы знать меня лучше! В любом случае, Дуарте еще жив, и я не могу выйти ни за кого другого, пока я замужем за ним.

– Значит, он считает, что ты будешь зваться его женой, так?

Она пожала плечами:

– Вроде того. Он не особенно настаивал, но как-то я спросила, сколько он заплатит, он ответил, и я согласилась, – она улыбнулась своим мыслям. – К тому времени он уже платил мне за то, что никто, кроме него, не заберется в седло, так почему бы нам не сыграть в женатых? Это же почти то же самое, что настоящий брак, правда?