Охотники на мамонтов - Ауэл Джин Мари Антинен (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Джондалар проводил с этим мальчиком довольно много времени и обнаружил, что тот умен и сообразителен, как вполне взрослый человек; порой даже казалось, что он понимает слишком много для шестилетнего ребенка, особенно когда говорили о его слабом здоровье или о том, что он сильно отличается от других детей. Джондалар замечал, с каким неизменным восхищением Ридаг смотрит на Эйлу. Она рассказала ему, что мальчики Клана в его возрасте считаются уже почти зрелыми мужчинами, то есть примерно такими, как Дануг. Правда, пока Ридаг оставался хилым и болезненным, и никто не знал, когда он достигнет зрелости.
«Да, она права. Я понял, что они такие же люди, как и мы. Но все-таки лучше бы она не рассказывала о Клане. Тогда все было бы намного проще. Никто даже не подумал бы, что она жила с ними… Но ведь Эйла считала Клан своим родным племенем, — упрекнул себя Джондалар, сердито отгоняя собственные мысли и чувствуя, как щеки вновь запылали. — Что бы я сам почувствовал, если бы меня попросили не рассказывать о людях, которые вырастили и воспитали меня? Если она не стесняется говорить о них, то почему я стыжусь, слыша ее рассказы? Что тут плохого? В любом случае Фребек все равно нашел бы, к чему придраться, ему бы только поскандалить. Однако Эйла еще не знает, как изменчивы бывают люди в своих привязанностях и оценках… А может, и лучше, что она не знает этого. Может, все будет хорошо. Ведь она уже успела обучить почти всех обитателей стоянки, включая и меня, говорить на языке плоскоголовых».
Заметив, с каким интересом почти все Мамутои начали изучать язык знаков, Джондалар тоже стал участвовать в импровизированных уроках, которые возникали всякий раз, как только кто-то просил показать новое слово или выражение. Он, как и все, увлекся этой веселой игрой, дававшей возможность передавать молчаливые сигналы на расстоянии и отпускать безмолвные шуточки за чьей-то спиной. Кроме того, его удивила глубина и широта понятий, которые можно было выразить с помощью такого языка.
— Джондалар, что это ты раскраснелся? О чем задумался? — поддразнивающим тоном поинтересовалась Диги, подходя к дому вместе с Эйлой.
Вопросы застали Джондалара врасплох, напомнив о его постыдных мыслях, и он смутился и покраснел еще сильнее.
— Должно быть, я стоял слишком близко к костру, — отворачиваясь, пробормотал он.
«Почему Джондалар говорит то, во что сам не верит? — удивилась Эйла, заметив, как он озабоченно нахмурился и как беспокойно блеснули его яркие синие глаза, прежде чем он успел отвести взгляд в сторону. — Он покраснел не от жара костра. Покраснеть его заставило какое-то тайное чувство… Ну почему всякий раз, как я начинаю думать, что уже хорошо знаю его, он опять делает нечто такое, чего я не могу понять. Я все время наблюдаю за ним, стараюсь быть внимательной к его желаниям… Казалось бы, все идет прекрасно, как вдруг он ни с того ни с сего начинает сердиться. Это напоминает странную игру, когда словами говорят одно, а знаками показывают совсем другое. Так, например, он может говорить приятные слова Ранеку, но его тело говорит, что он сердится на него. Интересно, чем Ранек может так раздражать его? Вот и сейчас что-то беспокоит его, а он говорит, что раскраснелся от костра. Может быть, я делаю что-то не так, как надо? Почему я не понимаю его? Даже не знаю, смогу ли я научиться этому».
Все вместе они подошли к сводчатому входу и едва не столкнулись с Талутом.
— О, я как раз ищу тебя, Джондалар, — сказал вождь. — Не хочется попусту тратить такой роскошный день. Вернулся Уимез и рассказал, что они случайно напали на след небольшого стада бизонов, пришедшего в наши края на зимовку. Мы собираемся сейчас перекусить и отправиться на охоту. Ты не желаешь присоединиться к нам?
— Конечно, с удовольствием! — воодушевленно сказал Джондалар, радостно улыбнувшись.
— Я попросил Мамута провести ритуал Поиска и заодно выяснить, какая ожидается погода. Он сказал, что все сложится хорошо и что стадо не уйдет далеко. Потом он произнес странную фразу, которую я не понял. Короче, Мамут сказал: «Найдете вход, найдете и выход». По-моему, бессмыслица какая-то.
— Да, странно, но так обычно и бывает. Те, Кто Служит Великой Матери, зачастую тоже говорят слова, которых я не понимаю, — усмехнулся Джондалар. — Они выражаются иносказательным языком, и смысл их речей очень трудно уловить.
— Ты прав, — заметил Талут. — И знаешь, я порой спрашиваю себя, понимают ли они сами, о чем говорят.
— Раз уж мы собираемся устроить охотничью вылазку, я хочу показать тебе одно оружие, — сказал Джондалар, — оно может нам очень пригодиться. — Вся компания прошла в очаг Мамонта, где на пристенной скамье за изголовьем лежанки хранились вещи Эйлы и Джондалара, и он показал несколько легких копий и странное приспособление, назначение которого было непонятно ни Талуту, ни Диги. — Я придумал это устройство для Эйлы, пока мы жили в ее долине, и с тех пор мы все время охотимся с его помощью.
Эйла стояла позади мужчин и с нарастающим напряжением прислушивалась к их разговору. Ей отчаянно хотелось участвовать в охоте, но она не знала, разрешается ли женщинам Мамутои охотиться. В прошлом страсть к охоте причинила ей немало страданий. Женщинам Клана было запрещено не то что охотиться, а даже прикасаться к охотничьему оружию. Однако несмотря на запрет, Эйла тайно научилась пользоваться пращой и была сурово наказана, когда в Клане узнали об этом. Но зато потом ей все-таки разрешили определенные виды охоты, чтобы умилостивить могущественный тотем, под защитой которого она находилась. Правда, ее охотничьи склонности дали Бруду еще один повод для ненависти и в конечном счете способствовали ее изгнанию.
Но когда она жила одна в долине, то поняла, какие преимущества дает ей умение пользоваться пращой, что побудило ее к дальнейшему совершенствованию. Эйла выжила благодаря тем навыкам, которые переняла у женщин Клана, а ее собственный ум и смелость помогли ей обеспечить себя всем необходимым. Конечно, охотничьи навыки позволили Эйле постоять за себя и обеспечить нормальные условия бытия, по главным итогом своей одинокой жизни она считала обретение свободы и независимости. И сейчас ей, естественно, не хотелось отказываться от столь ценных преимуществ.
— Эйла, почему бы тебе тоже не достать свою копьеметалку? — сказал Джондалар и добавил, вновь обращаясь к Талуту: — В моем броске силы явно побольше, но в точности попадания мне не сравниться с Эйлой, и она покажет вам преимущества этого приспособления. А если вы хотите увидеть уникальную меткость, то вам надо посмотреть, как она управляется с пращой. У этого оружия есть свои сильные стороны, и она владеет им в совершенстве.
Джондалар продолжал рассказывать о чем-то Талуту, но Эйла, уже не слушая его, облегченно вздохнула — сама того не сознавая, она простояла все это время затаив дыхание — и пошла доставать дротики и копьеметалку. Просто удивительно, с какой легкостью этот мужчина из племени Других воспринял то, что она охотится, и с каким естественным спокойствием он оценивал ее мастерство. Похоже, Джондалар был уверен, что Талут и все Львиное стойбище точно так же воспримут ее желание участвовать в охоте. Эйла взглянула на Диги, интересуясь, как отнесется к этому женщина.
— Талут, если ты собираешься использовать новое оружие, тебе следует спросить позволения у Великой Матери. Мут должна увидеть его до начала охоты, — сказала Диги. — А мне, пожалуй, тоже пора достать копья и заплечную сумку. Да и палатка, наверное, понадобится, ведь скорее всего мы заночуем в степи.
После утренней трапезы Талут подозвал Уимеза, и они присели на корточки возле одного из боковых очажков большого кухонного помещения; там находился участок мягкой земли, хорошо освещенный дневным светом, проникавшим через дымоход. Рядом с ними в землю было воткнуто острое орудие, вырезанное из кости ноги оленя. По форме оно напоминало нож или заостренный кинжал, притупленное лезвие которого заканчивалось гладким коленным суставом, служившим рукояткой. Взявшись за нее, Талут плоским краем ножа разровнял землю перед собой и затем, перехватив нож поудобнее, начал чертить на этой ровной поверхности какие-то знаки и линии. Постепенно вокруг собралось еще несколько охотников.
