Венецианская маска - Sabatini Rafael (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗

— В конце концов, последнее слово осталось за ним.

Мужчины и женщины обступили его, осуждая Вендрамина. Один из мужчин из желания продемонстрировать венецианский характер предложил мистеру Мелвилу свои услуги в том, что могло последовать.

Виконтесса, явно встревоженная, держалась возле этой маленькой группки. Сначала она сделала было движение догнать Вендрамина. Но, поразмыслив, она вернулась обратно; и в ее глазах Марк-Антуан мог прочесть страстное желание, с которым она ждала возможности перемолвиться с ним.

Когда через некоторое время он выходил, она выбрала момент и попросила его проводить ее до гондолы, которая ожидала у ступеней Пьяцетты.

Когда они вышли под аркады площади, она с силой вцепилась в его руку. На ней была маска и вуаль, ибо теперь был октябрь, начиная с которого и до великого поста маска была обычным явлением для Венеции, потому что дама высокого положения едва ли показалась бы с неприкрытым лицом вне дома.

— Что вы сделали, месье? — причитала она. — Что вы сделали?

— Я мог бы ответить лучше, если бы знал, о ком из нас вы заботитесь?

— Я забочусь об обоих.

— Ну, успокойтесь. Мы не оба умрем.

— О, ради бога, не смейтесь над этим! Вы не должны встретиться на дуэли.

— Вы заставите его извиниться?

— Если необходимо, я постараюсь.

— Есть более очевидный путь, — сказал Марк-Антуан.

Они пересекали площадь уже в сумерках. Свет мерцал из лавок под Прокурациями. Цветные стекла мозаики на соборе Св. Марка сияли впереди, словно колоссальные драгоценные камни, а в воздухе плыл мерный звон колоколов, ибо был канун дня Св. Теодора.

— Есть условие, задерживающее эту дуэль. Сначала он должен заплатить мне тысячу дукатов. Если он придет занимать деньги у вас, откажите ему, и это устроит дело.

От удивления у нее перехватило дыхание.

— Почему… Почему вы полагаете, что он придет за деньгами ко мне?

— Ответ самый простой. Потому что ему больше некуда пойти. Больше никто — простите меня — не будет так глуп, чтобы давать ему взаймы.

Она задумалась.

— Вы сообразительны. Сообразительны и проницательны, -немного нервно засмеялась она, соглашаясь. — Обещаете ли вы мне, что если он не заплатит вам, то вы не встретитесь с ним?

— Клянусь в этом.

Казалось, она задышала свободнее. Со своей стороны, она поклялась, что Вендрамин не получит от нее ни цехина.

В соответствии с клятвой она и действовала, когда, придя домой, она застала поджидающего ее Вендрамина.

Ее отказ поразил его. Утверждение о том, что она не может достать денег, даже половину этой суммы, вызвало у него вспышку ярости. Он указал на нитку жемчуга на ее шее, на бриллианты, сверкающие на ее ленте. Она считает, что эти безделушки дороже его чести?

Это вызвало ответное возмущение с ее стороны. Неужели она должна раздеваться догола, чтобы он мог приодеться? Сколько денег он взял у нее за последние шесть месяцев? Известно ли ему, что он занял более пяти тысяч дукатов? Если он отрицает или сомневается в этом, она может принести ему чеки, отмеченные банком Виванти; и все они имеют его подпись — доказательство того, что он получил эти деньги.

Он уныло взглянул на нее.

— Если вы не поможете мне, Анна, то, ради бога, скажите, что же мне делать?

Он в отчаянии бросился на покрытую парчой кушетку. Она стояла над ним побелевшая, почти презирающая.

— Зачем вы дали выход своему озлоблению? Почему вы не подумали об этом, безумец, прежде чем намеренно затеяли с ним эту ссору?

Он не мог ей рассказать, чем он был так глубоко задет. Не в его интересах было пригвоздить к позорному столбу даму, на которой он собирался жениться. В конце концов, жалоба — не единственное, что может обеспечить расположение хозяйки.

— Мог ли я предположить, мог ли джентльмен предположить, что Мелвил откажется от дуэли, пока не будет уплачен долг? Только англичанин мог поступить так низко. Боже мой, Анна, я убью этого человека! — он поднялся, дрожа от ярости, пристально посмотрел на нее и резко привлек ее к себе. — У него с вами дело, из-за которого вы боитесь? Из-за этого вы и не ссужаете мне денег? Потому что хотите спасти этого пса?

Она вырвалась из его рук.

— О, вы — сумасшедший. Бог знает, почему я терплю вас.

Он вновь приблизился к ней, обхватил ее руками и прижал к себе.

— Вы терпите меня, потому что я вас люблю, Анна. Как я люблю вас, дорогая Анна! Дорогая моя Анна! Спасите меня еще раз. Я разорен, опозорен, обесчещен, если вы не придете мне на помощь. Вы не можете допустить, чтобы такое произошло с человеком, который поклоняется вам, который живет ради вас. Я дал вам столько доказательств моей любви, Анна!

— Вы забрали почти все, чем я обладала, — призналась она. — Вот почему вы видите меня теперь на грани моих ресурсов.

— Но есть ваш кузен — посол!

— Лальмант! — рассмеялась она невесело. — Если бы вы знали, какие сцены он мне устраивал потом за мои излишества! Мои излишества! Знал бы он правду… Сейчас я не смогу выжать из Лальманта ни одного дуката.

Он вернулся к разговору о ее драгоценностях и умолял, чтобы она позволила выручить за них деньги. Он заявил, что теперь уже скоро женится и тогда сможет выкупить безделушки и, вместе с ними, возместить все, что брал в долг.

Но ее не тронули его мольбы, даже когда слезы брызнули из его глаз. В конце концов, он выскочил из ее апартаментов, проклиная ее за жестокосердие Иезавели 31, так и не познавшей смысла любви.

Казалось, сама судьба против этой дуэли. Едва это неодолимое препятствие встало перед Вендрамином, как другое, и не менее прочное, выросло перед Марком-Антуаном.

Это случилось на следующий вечер — вечер праздника Св. Теодора — популярного праздника в Венеции, где этого святого почитали вторым после Св. Марка. Марк-Антуан сидел у себя в гостинице «Шпаги» и писал письма, когда, к его удивлению, перед ним неожиданно появился Доменико.

Маленькое происшествие в казино дель Леоне, вполне естественно, породило слухи, часть которых достигла и форта Сан-Андреа с одним из сослуживцев-офицеров Доменико. Этим, по словам молодого капитана, и объяснялся его приезд.

— Приятное свидетельство дружбы, — сказал Марк-Антуан. — Но у вас мало оснований выражать мне соболезнования.

— Вы говорите, Марк, будто исход не вызывает сомнений. Тут нечем гордиться.

Марк-Антуан пожал плечами.

— Когда мужчина связан обязательствами такого рода, какие на меня возложены в Венеции, и когда он знает, что его жизнь в любой момент может зависеть от его искусства владения оружием, он был бы безумцем, если бы не вел свои дела скрытно. Вы считаете меня безумцем, Доменико?

Доменико положил руку ему на плечо.

— Надеюсь, эта ссора была спровоцирована не вами. Я рассчитываю на это, но…

— Даю вам слово, что она была умышленно затеяна Вендрамином. К моему изумлению, он публично оскорбил меня.

— Именно такую историю я и слышал. Что же вы собираетесь делать?

— Не могу и думать о том, что эта встреча состоится. Я так связал Вендрамина, что дуэль невозможна, пока он не выплатит мне долг в тысячу дукатов, взятых им у меня взаймы. Представляется совершенно невозможным, чтобы ему удалось найти такую сумму.

— Надеюсь, вы окажетесь правы. Я искренне надеюсь на это. В душе, Марк, я могу желать, чтобы вы убили его. Но если это случится, мой отец никогда не простит вас. Вы умрете для нас, Марк. Против вас будет то, что вы убили единственный шанс, остающийся пока для нашего дела. Таково влияние, которое в определенных кругах приобрел этот негодяй. Бывали случаи… О, но что проку говорить об этом? Я не думаю, что мой отец питает излишние иллюзии в отношении Вендрамина. Однако, ради того, что Вендрамин может сделать для Венеции, нет жертвы, на которую для него отец не пошел бы.

— Включая Изотту, — сказал Марк-Антуан уныло. — Свою дочь и вашу сестру! Может ли дальше зайти фанатизм?