Посланник - Александрова Марина (мир книг .txt) 📗
— Неужель и тебя, боярин, гроза испужала?
Кузьма от неожиданности резко обернулся.
Недалече от молодки стояла, кутаясь в знакомую шаль, Катерина.
— Доброго здравия, Катерина, — еле слышно прошептал Кузьма. Она, дабы соблюсти нравы послушные, лишь поклон отвесила и отвернулась.
«Эх, хитра девица!» — подумал Кузьма. Но решился в тот момент не упускать ее из виду. Дождь все лил, и приятно было стоять Кузьме вот так, когда за спиной зазноба твоя, и тоже смотрит на тебя участливо. Кузьма оглядел люд честной. Но так никого и не запомнил, одна Катерина перед глазами стоит.
Наконец начали все расходиться. Остались под крышей только они одни.
— Ну, сказывай, как поживаешь? — спросил Кузьма.
— Да как сказать. Я толком и не знаю, что творится, — она смотрела на Кузьму.
— Ты это о чем?
— О тебе, боярин.
Кузьму как обухом по голове огрели. В смущении не знал, куда деть глаза. Руками кафтан расшитый стал теребить. Катерина остановила его. Взялась своей маленькой ручкой за его и тихо произнесла:
— Видела я тебя у дома своего. Ходишь, словно недоросток, а чтоб зайти в дом к холопке простой и думу свою сказывать, нет помыслов? — обида была в ее глазах.
— Что ты, — Кузьма подошел ближе, — неужель не видишь седин моих? Думаешь, легко мне вот так старому зайти в дом к молодой девице? Да еще осмеют! Да и Прокоп, дядька твой, наверняка нашел тебе жениха подходящего. А мне куда! Только и могу, что смотреть на тебя издали и судьбу благодар…
Катерина перебила его:
— Душа моя не только благодарностью к тебе полна. Вот и разумей теперь сам. А про Прокопа и заботу его забудь! — она отвела взгляд.
— Неужто обижать тебя посмел? — Кузьма провел рукой по нежной щеке Катерины. — Ежели есть у тебя обида на него, скажи, я его враз угомоню!
— Нет, нет, что ты! Хорош дядька, да только не отец ведь он мне и не брат кровный.
Проводил Кузьма в тот вечер Катерину и через месяц сватов прислал. И в тот же 1671 год, в день Святых Апостолов Петра и Павла — 29 июня, когда Кузьме Петровичу исполнилось ни много ни мало 40 лет, в Успенском соборе он обвенчался с Катериной Агеевой.
Свадьба удалась на славу. Веселая, пышная, с ряжеными и скоморохами дворцовыми. Рядились даже придворные. В день свадьбы Кузьмы и Катерины и придворные, и челядь были одинаковы: все в масках и веселы. Поздравил молодую чету и сам царь Алексей Михайлович, и думный дворянин его Артамон Матвеев.
Глава 2
Больше десяти лет прожили Преонские без детей. И в день, когда умер царь Федор, у четы Преонских родилась дочь Татьяна. Шел 1682 год.
Вскоре наступили смутные, неспокойные времена в государстве Русском. В мае стрельцы подняли бунт, во главе которого, как потом оказалось, стояла сама царевна Софья — по ее приказу были казнены бояре Матвеев и Нарышкины, которые обвинялись в смерти Иоанна. Напрасно больной и слабый царевич сам выходил к ним и уверял, что никто не думал лишать его жизни: безумцы уже успели убить добродетельного боярина Матвеева, доктора фон Гадена и начальника Стрелецкого приказа князя Долгорукова. Хотя вид живого царевича Иоанна их и остановил на несколько минут, но потом, как будто пожалев о потерянном времени, злодеи бросились доканчивать свои убийства.
Главными жертвами после первых трех были братья царицы — Афанасий и Иван Нарышкины, князья Ромодановские и Черкасский, бояре Языков и Салтыков, всего 67 человек.
Смутным и тяжелым оказалось то время, но и оно не могло омрачить радость Кузьмы из-за рождения дочери. Однако счастье его продлилось не долго — вскоре после появления на свет Татьяны ее мать Катерина скончалась, так и не оправившись после трудных родов.
Потерю Катерины Кузьма Петрович переживал тяжело и даже к новорожденной дочери не сразу привык.
Года два исполнилось Татьяне, когда он впервые взял ее на руки. А когда она вошла в свою шестнадцатую весну, он рассказал ей вот что: «Этот перстень — подарок мне от твоей матери. Я тебе наказываю хранить его после моей смерти. Носи его, никому не продавай, не дари и не избавляйся от него. Это единственная память о матери твоей Катерине. Родовое оно. Наказывала она мне беречь его и тебе передать».
Кузьме Петровичу было около семидесяти, когда он покинул Россию и вместе с послами отправился в союзную Польшу. Поездка обещала быть скорой. Но, увы…
Отец Татьяны пропал. О нем ничего не было слышно почти год, в течение которого Татьяна нигде не появлялась. А затем случайно встретилась с Антуаном де Кюри в доме своей дальней родственницы.
Татьяна тогда впервые вышла в свет после исчезновения отца. И каково же было ее состояние, когда она увидела хорошо знакомый ей отцовский перстень на пальце молодого графа де Кюри. Ей сделалось дурно при виде перстня, так что подружки ее, не на шутку перепугавшись, побежали за Быстровой, которая была занята разговором с другими гостями.
Татьяне пришлось все объяснить Анастасии Быстровой. Та пообещала вскорости разузнать про француза и колечко.
Татьяна не могла дождаться дня, когда была назначена встреча с Быстровой.
Встревоженная, сидела Татьяна утром за вышиванием. Даже ее нянька Дуня заметила неспокойное состояние госпожи.
— Ну чаво ты, детонька, опечалилась? Али кто обидел тебя? — вопрошала она Татьяну.
Татьяна только покачала головой и принялась заново за шитье, которое обронила, вглядываясь в незнакомую карету, проезжавшую по улице.
— Ох, жалость-то, что батеньки рядом нету! Не случилось бы с тобой, милая, хандры-то! — тяжко вздыхая, проговорила Дуня.
Татьяна в сотый раз за сегодняшний день вздрогнула. Снился ей отец. Просил жалостливо о чем-то. Но не могла разобрать Татьяна, о чем ее молит отец. Только руки запомнились. Тянет, тянет их. Руки отцовы видела чистыми и здоровыми, токмо без пальца одного, без того, на котором колечко было.
Рассказала она сон своей няньке, та лишь плечами пожала и разгадать не смогла. Это показалось странным. Обычно на все сны, которые поверяла ей юная хозяйка, у Дуни всегда находился верный и дельный ответ.
Наконец Татьяна решила немного передохнуть. Она встала и прошла в залу, где Дуня приказала накрывать на стол к обеду.
Уже сели за стол, как к крыльцу с шумом подъехала карета.
Татьяна вскочила, обронив нож, и опрометью бросилась к окну.
С козел кареты соскочил мужчина и, приводя себя в порядок, посмотрел в окно. Увидав Татьяну, он махнул шляпой в знак приветствия. На лице мужчины играла ослепительная улыбка, но Татьяне почему-то стало неспокойно.
— Никак к нам гости пожаловали? — спросила Дуня, выглядывая из-за спины Татьяны.
Татьяна сразу же узнала Антуана. Именно он был обладателем кольца, которое принадлежало их семейству.
«Зачем он-то пожаловал? — думала Татьяна. — Неужели Быстрова ему сказала о кольце? А может, он что зазорное подумал про меня?»
Тысячи мыслей пронеслись в разгоряченном мозгу девушки, пока Дуня встречала Антуана.
Он вошел в дом, и Татьяна вспомнила свои обязанности гостеприимной хозяйки.
— Добрый вам день, Татьяна Кузьминична! — поприветствовал Татьяну Антуан. В тот момент уже никого в комнате не осталось, кроме них да Дуни.
— Здравствуйте, — ответила Татьяна. Она немного сердилась, что визитер, не предупредив, явился в дом молодой девушки.
— Вы простите меня любезно! — Антуан приложил руку к сердцу. — Я знаю о правилах, но не смог более медлить, как только узнал о вашем интересе к моей скромной персоне. К тому ж и Анастасия Павловна, поручительница ваша, захворала и не могла выехать со мной.
Дуня придвинулась ближе к Татьяне и внимательно слушала, мало понимая, о чем говорит этот незнакомый молодой человек.
Он стоял и ждал какого-нибудь словечка от Татьяны. Но та лишь завороженно следила за его руками, вернее, за одной, на которой было кольцо ее отца.
— О-откуда? — спросила Татьяна дрожащим голосом, показывая на кольцо.
