Искатель приключений. Книга 2 - де Монтепен Ксавье (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
— Можете ли вы надеяться, что я найму эту квартиру для графини?
— Именно.
— Без сомнения, можете…
— Итак, я буду иметь честь?..
— Иметь жилицей вдовствующую графиню де Сент-Анилль? — перебил Рива. — Непременно…
— Вы меня несказанно радуете…
— Радуйтесь, радуйтесь, я не вижу к этому препятствий. Ах! Кстати, я совсем забыл…
— Что такое?
— Главное.
— Главное?
— По крайней мере для вас, а нам это решительно все равно.
— Что же такое?..
— Цену квартиры.
— Цену?..
— Да, цену. Вы ее знаете, вероятно…
— Разумеется, разумеется… Я сдаю… Я сдаю ее…
— За сколько?
— Она стоит триста ливров в месяц, — сказал наконец Дюран, который до сих пор сдавал эту квартиру за полтораста.
— Триста ливров? — повторил Рива.
— Ровно столько.
— Это не дорого…
— Очень дешево! Очень дешево, но чтобы иметь жилицей такую знатную даму… Я иду на жертвы…
— Дело решенное, пойдемте к вам… Вы дадите мне расписку.
— Расписку?
— Да.
— В чем?
— В уплате квартирных денег за три месяца, которые я тотчас же вам и отсчитаю.
— Но к чему торопиться? Вы можете мне платить в конце каждого месяца…
— Я не так веду дела, месье Дюран…
— Но если я не захочу взять ваших денег?
— Тоща я не захочу и вашей квартиры.
— Пойдемте же! Если так необходимо, я дам вам расписку…
Управитель, смеясь, ударил по плечу Дюрана и сказал:
— Экой черт! Его с трудом заставишь принять его собственность! Честное слово, только на улице Бурдоннэ можно найти хозяев, которые не хотят слышать о плате за квартиру!..
Дюран нашел эту шутку удивительно остроумной и хохотал во все горло, пока спускался со второго этажа на первый.
Здесь мы обнаружим досадный пробел в нашем рассказе. К счастью, восполнить его еще не поздно. Представив нашим читателям Дюрана, мы забыли очертить им в то же время силуэт этого честного домохозяина, торговца сукнами, бархатом и шелковыми материями.
Дюрану было около пятидесяти лет. Он мог называться Аполлоном преклонных лет, очень хорошо сохранившимся. Благодаря своему лицу, глупо-правильному, академическим пропорциям своей фигуры, глазам навыкате и белым зубам Дюран слыл в свое время красавцем. В молодости он имел поистине изумительные успехи. Долго говорили о нем и о его любовных похождениях в квартале Сент-Оппортюнь, на площади Шевальэ-дю-Гэ. Его приключение с прелестной меховщицей на улице Пля-д'Этень было не совсем еще забыто. Дурные языки утверждали даже, что после его свадьбы с мадам Дюран месье Дюран, несмотря на рождение трех прекрасных детей, делавших честь плодовитости супружеского ложа, довольно часто наставлял рога своей жене. Некоторые лукаво подмигивали и посмеивались исподтишка, когда при них упоминали о Манетте, хорошенькой горничной, которая так проворно спрятала в своем кармане шестиливровый экю Агамемнона Рива.
Однако если нравственность Дюрана критиковали, то его торговая честность была выше всяких нападок. Чрезвычайно богатый и ежедневно увеличивавший свое состояние огромными делами, торговец сукнами, бархатом и шелковым материалом пользовался на парижской бирже неограниченным кредитом. Тщеславный выше всякого выражения, Дюран чувствовал с некоторого времени глухие припадки вредной страсти: честолюбия. Накопленные денежки не удовлетворяли уже его гордыни. У него вдруг появилась другая страсть, кроме страсти к богатству. Он мечтал о почестях. Ему хотелось быть церковным старостой, окружным мэром и даже префектом. Да! Его честолюбивые притязания доходили даже до звания префекта. А через кого мог он добиться этих почестей, если не через знатных особ? Поэтому Дюран поклонялся аристократам, как индийцы поклоняются идолу Брамы!
Купец и управитель вернулись в кабинет на первом этаже.
— Смею надеяться, что вы не откажетесь сделать мне честь отведать моего вина… — сказал Дюран.
— Разумеется, нет! — отвечал Агамемнон. — Вы мне нравитесь, месье Дюран! Вы честный человек, а мне всегда будет приятно чокнуться с честным человеком… Увы! В нынешнее время честные люди так редки!.. — прибавил управитель с глубоким вздохом.
Дюран, раздувшись от радости и гордости, позвал Манетту. Хорошенькая служанка тотчас явилась.
— Бутылку аликанте, — сказал ей Дюран, — самого старого, бисквит и две рюмки…
Манетта воротилась через минуту с требуемыми предметами. Достопочтенный слой пыли и паутины покрывал знаменитую бутылку. Дюран раскупорил ее со всем уважением, должным ее преклонному возрасту, и налил по рюмке Агамемнону Рива и себе. Агамемнон поднял свою рюмку:
— За ваше здоровье, месье Дюран, — сказал он, чокнувшись с купцом, который вскричал:
— За ваше, за ваше!
III. Графиня де Сент-Аниллъ
Оба собеседника сели друг против друга и начали пить медленно, как знатоки. А можно ли пить и не разговаривать? Итак, разговор завязался.
— Как вы находите это вино? — спросил Дюран.
— Бесподобным.
— Без комплиментов?
— Честное слово!
— Оно прямо из Аликанте, и бутылке двадцать пять лет.
— Верю, у нас точно такое в погребах Сент-Анилльского замка!..
— Какая честь для меня!.. У меня такое же вино, как и у графини!..
— Месье Дюран, оно было бы достойно его высочества регента…
— Мосье Рива, вы меня радуете несказанно… Надеюсь, когда вы переедете на мою квартиру, вы позволите мне подарить вам двадцать пять бутылок?
— Как же, помилуйте!.. С величайшим удовольствием принимаю ваше любезное предложение…
— Кстати, могу я задать вам вопрос?
— Десять, если хотите, любезный Дюран.
— Графиня де Сент-Анилль живет обычно не в Париже?
— Нет, после своего вдовства моя благородная госпожа живет постоянно в своих поместьях… То в нашем замке Сент-Анилль, то в Го-Па, иногда в Тур-Баррэ в Пуату, или в Фолль-Орти в Анжу, или в Плуесгатинельгаз в Бретани, не говоря уже о наших других резиденциях, не столь важных…
— Значит, у графини огромное богатство?..
— Огромное? Это слабо сказано: скажите — гигантское, неслыханное, баснословное!..
— Как же велики доходы графини?..
— Она сама этого не знает, даже и я не знаю, я, ее управитель!.. Теперь судите сами!..
— Неужели? — вскричал Дюран, вытаращив глаза.
— Точно.
Купец горько пожалел, зачем не запросил за свою квартиру пятьсот ливров в месяц. Агамемнон продолжал:
— Обстоятельство, вдвойне торжественное, привело нас в Париж, где теперь у нас будет опять свой дворец, как прежде!
— Торжественное обстоятельство? — повторил Дюран.
— Двойная свадьба.
— Разве графиня де Сент-Анилль опять выходит замуж?
Агамемнон расхохотался.
— Не совсем так, — отвечал он, — она только празднует свадьбу своих детей…
— Сколько их у нее?
— Двое, сын и дочь.
— Они приедут вместе с нею в Париж?
— Только дочь, мадемуазель Артемиза. Что касается нашего молодого господина, графа Сципиона, он теперь в Испании.
— В Испании?
— Да. Он должен привезти с собой родных его будущего зятя: мадемуазель Артемиза выходит за испанца, маркиза Алонзо-Рикардо-Стефано Лопец Трагадаллас Пекопито Лас Бамбокинас, гранда испанского первого класса… Невеста нашего молодого графа венгерская княгиня…
Дюран был ослеплен.
— Когда же будут эти две свадьбы? — спросил он.
— В будущем месяце.
— Дочь графини хороша собой?
— Гораздо прелестнее амуров и Венеры, их матери…
— Черт побери! — сказал Дюран. — А граф?
— Похож на Марса!
— Какая семья!
— Вдовствующая графиня была красавица. Лет тридцать тому назад она слыла одной из прелестнейших женщин при дворе великого короля. Ах! Если бы она захотела, она заставила бы его забыть Фонтань и Монтеспан… Людовику XIV так хотелось отдать графине свое сердце.
— И графиня отказала? — вскричал Дюран.
— Конечно, да еще наотрез!.. Это была тигрица насчет добродетели! Надо сказать, что она обожала покойного графа, своего супруга.
