Вторжение в рай - Ратерфорд Алекс (чтение книг TXT) 📗
— Твой родич, Махмуд Кундузский, осадил Самарканд. Должно быть, он вступил в сговор с Тамбалом и держал войско наготове. Выждал, когда я с передовым отрядом вышел из города, и атаковал. Внутри его поддержали некоторые из бывших сторонников великого визиря, которых, как я понимаю, вовлекла в заговор, посылая к ним гонцов и суля небывало щедрую награду, жена Махмуда, дочь великого визиря. Мы отъехали от города на пять дней, когда меня нагнал посыльный с вестью о падении Самарканда. Мне очень жаль, повелитель, я подвел тебя.
— Махмуд…
Сказанное Байсангаром не укладывалось у Бабура в голове. Родич, которого он знал всю жизнь, считал другом и которому совсем недавно послал невесту… Такое предательство казалось немыслимым.
— А что с Али Мазид-беком?
— Он мертв, повелитель. Сейчас над Бирюзовыми воротами вместо тела великого визиря висит его тело. И остальные, хранившие тебе верность, тоже мертвы.
Бабур отвернулся, полный отвращения к Махмуду и скорби, вызванной кончиной Али Мазид-бека и других преданных соратников, в то время как его ум еще только пытался осмыслить всю безмерность утраты. Его власть над Самаркандом… Сто дней… И кто он сейчас — правитель без державы, владыка без владений, не имеющий власти даже над Ферганой?
Бабур все еще сжимал в руке отцовский меч, и тяжесть клинка каким-то образом успокаивала его. Нет, поклялся он себе, крепче стискивая рукоять, у него другая судьба! Он этого не допустит. Сколько бы ни потребовалось времени, сколько бы ни пришлось пролить крови, он вернет все, что ему принадлежит. А посмевших причинить ему зло ждет суровая расплата.
Часть 2
ВЛАДЫКА БЕЗ ТРОНА
Глава 7
Ударить и исчезнуть
Шел мокрый снег, и холод забирался даже под овчинный тулуп, в который кутался Бабур, ехавший, ежась и пряча лицо от ветра, во главе немногих оставшихся верными ему соратников вдоль берега наполовину скованной льдом речки, что протекала по уединенной долине, затерянной среди высоких гор северной Ферганы.
В первые страшные дни, последовавшие за тем, как он узнал, что лишился даже не одного, а обоих своих владений сразу, юноша собирался остаться поблизости от крепости, надеясь найти способ прорваться туда и вызволить родню, и Вазир-хану стоило немалых трудов убедить его в том, что делать этого не следует. Мудрый советник указал, что враги ждут от него именно такого опрометчивого шага и, разумеется, будут к нему готовы.
— Если хочешь спасти своих близких, — отечески увещевал он Бабура, — тебе нужно не бросаться сломя голову навстречу собственной смерти, а заставить врагов бояться тебя. Для этого нужно, чтобы они не знали ни дня покоя, ты должен нападать на них то здесь, то там: в самое неожиданное время, в совершенно неожиданных местах, и, нанеся удар, исчезать бесследно, прежде чем они опомнятся и смогут послать преследование. Будь вездесущим, неуловимым, несущим постоянную угрозу, так, чтобы они не могли спать спокойно, — и они не посмеют тронуть твоих родичей.
Бабур хоть и не сразу, но осознал безусловную правоту Вазир-хана и, как следует поразмыслив, высказал свои соображения:
— Нам надобно найти безопасное укрытие, где мы сможем переждать зиму и откуда совершим первые набеги. Я помню, как однажды летом, обучая военному делу, ты взял меня с собой в поездку по северным горам, в маленькую глинобитную крепостцу, гарнизоном которой командовал один из людей Тамбала. Место дальнее, там почти никто не бывает. По-моему, нам бы оно подошло. Что думаешь?
— Как же, помню я это место. Ты прав, оно укромное и вполне может послужить нашим целям.
Так и получилось, что четыре месяца назад они отправились в горы. Сопровождало их всего двести воинов. Бабур, с помощью Вазир-хана, произвел тщательный отбор, составив отряд отчасти из заслуживших полное доверие ветеранов, вроде Байсангара, в основном же из молодых бойцов, лишенных семейных связей. Остальные были отправлены по домам с напутствием — ждать его зова, каковой непременно последует. В начале второй недели их перехода пошел снег, валивший тем сильнее, чем выше они забирались в горы.
— Как думаешь, Вазир-хан, далеко мы еще от той крепости?
— Повелитель, мы бы ее уже сейчас видели, если б не эта дрянная погода. Но, с другой стороны, ее защитники тоже нас не видят, и это хорошо. Предлагаю сделать привал под теми деревьями: подкрепиться вяленым мясом, еще оставшимся в наших седельных сумах. А я тем временем вышлю вперед разведчиков.
Пятеро разведчиков отсутствовали полтора часа, и все это время снег, то усиливаясь, то ослабевая, шел непрерывно. Когда бойцы вернулись, их кони были покрыты снежной коркой, а губы начавшего докладывать командира посинели и еле шевелились от холода.
— Крепость за поворотом, не дальше чем в двух милях отсюда. Судя по полному отсутствию следов ног и копыт, сегодня оттуда никто не выходил, патрули не высылались, аванпосты не выставлялись. Мы спешились и подобрались так близко, что учуяли, как оттуда тянет дымком, надо думать, кухонным. Но главное, ворота у них открыты. Похоже, им просто не приходит в голову ожидать атаки в такую погоду.
— Значит, скоро они будут неприятно удивлены. Вазир-хан, не будем затягивать: мы должны подобраться туда под прикрытием снегопада, пока он не прекратился. Пусть разведчики осторожно доведут нас до поворота, за которым дорога ведет к воротам. С того места рванем к ним галопом. По коням!
Вазир-хан кивнул, и через пять минут всадники, в колонну по одному уже ехали вверх по пологой горной тропе к укрытой между гор долине. Примерно через пару миль, когда снегопад слегка поутих, Бабур разглядел впереди тень скалистого выступа. Заметив его взгляд, командир разведчиков пояснил:
— Поворот как раз там, за скалой. Оттуда до ворот крепости не больше тысячи шагов, по прямой. А дорога прямо отсюда начинает расширяться.
— Отсюда и начнем атаку. Пусть воины оставят при себе лишь оружие, а переметные сумы, тюки, котомки, — сложат здесь, у скалы. Мы должны домчаться от поворота до ворот так быстро, насколько позволит снег.
Бойцы принялись готовиться к броску, но не успели закончить, как снег неожиданно прекратился, и впереди на белом фоне отчетливо обрисовался темный силуэт крепости.
— Все, кто готов, — в седло! Мы должны атаковать, пока нас не заметили! — закричал Бабур, выхватывая из ножен Аламгир.
Вскочив в седло, он припал к конской гриве и погнал своего вороного скакуна галопом к воротам, все еще остававшимся открытыми. Сразу за ним скакало не больше десяти всадников, остальные растянулись сзади. Кровь стучала у него в ушах. Когда до ворот оставалось не больше двухсот шагов, изнутри донеслись крики — их увидели. Защитники налегли на створы ворот, чтобы закрыть их и оградиться от неожиданной угрозы, но сделать это быстро мешал толстый слой снега. Два человека выскочили наружу и принялись ногами отбрасывать снег, чтобы ускорить дело.
— Застрелить их! — выкрикнул Бабур, не замедляя скачки.
И через несколько мгновений один человек рухнул со стрелой в горле, а второго он сам, уже домчавшись до ворот, полоснул Аламгиром. Судя по ощущению, клинок рассек плоть, но юноша даже не оглянулся, а натянув поводья, резко развернул коня, направляя его в проем так и не успевших закрыться ворот. Вороной всхрапнул, и Бабур почувствовал, что одно его копыто слегка поскользнулось, но конь устоял, и всадник влетел под арку. Так же как и трое других, следовавших вплотную за ним.
Но четвертому это не удалось. Бабур услышал глухой удар, когда лошадь упала вместе со всадником, перекрыв проезд.
Юный эмир прорвался в крепость, но с ним было всего три человека. Оглядевшись, он увидел людей, со всех ног бегущих к воротам из широких, распахнутых дверей строения, видимо служившего здешними казармами. Некоторые на бегу пытались натянуть кольчуги, другие вытаскивали оружие.
