Ключ к тайне - Триз Джефри (книги без сокращений .txt) 📗
Мы поднялись по лестнице и остановились у двери. Мурлыкая что-то себе под нос, Том начал ковыряться в замке. Каких только странных инструментов не носил он с собой! В шутку он называл эту связку портативными орудиями пытки.
– Пожалуй, я с этим справлюсь, – сказал он с довольным видом.
И в это мгновение я услышал отдаленный топот копыт. Эхо перекатывалось по отвесным стенам гор.
– Кто-то скачет! – прошептал я.
Спускаться не было времени, и мы просто спрыгнули с верхней площадки лестницы. На наше счастье, неподалеку, на расстоянии пятидесяти ярдов, рос высокий, густой папоротник. Мы, как зайцы, проскочили открытое место. Обернувшись, я убедился, что нас не могли заметить. Всадники были еще за откосом горы.
– Молчите и не двигайтесь, опустите головы. Я один буду следить, – сказал Том.
Но там, где я лежал, сквозь узорчатые, похожие на Перья листья папоротника все было прекрасно видно и можно было наблюдать, ничем не выдавая себя. Я уже мог различить голоса и звяканье уздечек. Затем появились всадники: впереди ехал сэр Филипп на знакомом мне сером коне, за ним еще два человека, а позади всех, на прекрасной гнедой лошади, появился и наш старый знакомец, джентльмен в желтом.
Они спешились у подножия лестницы, и сэр Филипп показал, где привязать лошадей. Значит, эти трое впервые очутились здесь. Два дня назад, должно быть, приезжали другие заговорщики.
Когда они отперли дверь и вошли внутрь, Том подполз ближе ко мне.
– Тебе хорошо знакомы эти места? – спросил он шепотом. – Неужели нам все время придется лежать в мокрой траве? Нельзя ли незаметно удрать отсюда? Как бы они не вздумали смотреть в окна.
– Ползите за мной, – скомандовал я.
Сначала я заставил их пробираться сквозь заросли мокрого папоротника, а затем карабкаться вверх из глубокого оврага, по которому бежит вода из нашего озерка прямо в Глендермейкин. Каково же было их изумление, когда мы вдруг очутились на берегу маленького горного озера, расположенного прямо у подножия нашей «крепости»!
– Теперь – за еду! – решительно сказал Том.
И мы с Кит не посмели возразить ему.
Мы уселись на земле, наслаждаясь солнечными лучами, которые, пробиваясь сквозь тучи, сушили наше мокрое платье.
– Мортон и Викерс… – проговорил Том. – А других вы знаете?
Я отрицательно покачал головой.
– Одного из них я, кажется, видела, – ответила Кит после некоторого колебания. – Я встречала его в компании с сэром Филиппом. По-моему, он живет где-то в Барроу, только я не могу вспомнить, как его зовут.
– Ничего, это легко узнать. После еды мы запишем все их приметы: как они выглядят, во что одеты, какие у них лошади. А когда понадобится, спросим у людей – может быть, их знает отец Питера или мистер Белл. Главное – не упустить ни одной мелочи.
Мы и думать забыли о скуке или усталости. Охота началась. Поев и записав все, что нужно, мы поспешили к своему наблюдательному пункту на склоне горы и начали смотреть на башню в подзорную трубу.
Лошади стояли на том же месте, где их привязали, переступая с ноги на ногу и отмахиваясь от мух. Через некоторое время подъехало еще два человека; один из них держал на рукавице сокола: пусть встречные думают, что он выехал в горы на охоту. Они слезли с коней и вошли в башню. Этих мы видели в первый раз, но нам показалось, что они не похожи на людей, которым пришлось проделать долгий путь.
– Их тоже придется взять на заметку, – пробормотал Том.
Через полчаса совсем с другой стороны появились три пешехода. Они бегом спустились по крутому склону Южного Холма. У одного из них была черная борода лопатой.
– Это Энтони Дункан, – сказал я. – Он самый богатый землевладелец в Траутбеке, вон там. – Я перекатился на другой бок и, опершись на локоть, взглянул на Тома. – Что они затеяли?
– Вот это мы и должны узнать.
Потом прибыло еще несколько человек, кто на лошади, кто пешком; те, которые явились пешком, наверное, оставили своих лошадей в укромном месте, за несколько миль от башни, и шли напрямик через горы. Если бы они ехали по одной тропинке, это сразу бросилось бы в глаза.
Последнего из вновь прибывших мы встретили возгласом удивления. Это был известный в Камберленде дворянин. Я не буду называть его имени, так как он давно мертв и я не хочу напоминать его семье о человеке, опозорившем ее.
Когда он взбежал по ступенькам и исчез в дверях, Том процедил сквозь зубы:
– Чем дальше, тем больше растет опасность.
Сколько мы ни допрашивали его, больше ни слова вытянуть не могли.
– Если здесь то, чего я опасаюсь, то надо действовать быстро, быстрее, чем я думал. Речь идет о жизни многих тысяч людей. Дорого бы я дал, чтобы послушать, о чем они там говорят! – Вот и все, что он сказал.
Но здесь и думать было нечего о том, чтобы вскарабкаться вверх по стене, как я это сделал на берегу Темзы. По крыше «замка» ходил часовой, его пышная шляпа с пером мелькала между зубцами башни. Подкрасться незаметно было просто невозможно. Хорошо, что мы находились далеко от башни и могли уйти, когда нам заблагорассудится. Около полудня мы так и поступили. Том сказал, что нет смысла торчать на солнцепеке: все, что можно было разглядеть с такого расстояния, мы уже видели, а теперь следует действовать по-другому.
– Может быть, подождать, пока они уйдут, а затем пробраться в башню? – предложил я. – Они, наверное, прячут там какие-нибудь документы.
– На это я и рассчитываю, – ответил Том, попыхивая трубкой. – Прежде всего мне нужны их имена. Как только они уберутся восвояси, я пойду в башню и посмотрю, что там внутри. – Он взглянул на нас и ответил на немой вопрос: – Да, один. Жаль вас разочаровывать, но это слишком важное дело, чтобы думать о личных обидах. Когда я один, я лучше соображаю. Надо побывать в башне так, чтобы не оставить никаких следов. Опасность утроится, если в этом примут участие три человека. Кроме того, нужно, чтобы Питер стоял на страже у конной тропинки. Вдруг кому-нибудь из них придет в голову вернуться.
– Можно и мне пойти с Питером? – робко спросила Кит.
– Лучше не стоит. Двое часовых менее надежны, чем один: они отвлекают друг друга. Ты останешься в лагере.
Мы не спорили. Приказ есть приказ. Мы знали, что от успеха предприятия Тома зависит слишком многое; кроме того, мы понимали, что он прав. Когда на страже стоят двое, они обязательно начнут болтать между собой и перестанут внимательно следить за местностью. А если стоишь один, то уж ни о чем больше не думаешь, кроме своего задания.
Чтобы Кит не обиделась, Том велел ей остаться на вахте всю вторую половину дня, он сам хотел немного отдохнуть.
Около пяти часов вечера я пришел сменить ее. Она сказала, что почти все заговорщики давным-давно разошлись; около башни остались только две лошади. Я отослал ее в крепость, условившись, что прибегу сказать, как только уедет последний гость и путь будет свободен.
Была уже ночь, когда сэр Филипп и джентльмен в желтом вышли из башни и заперли за собой дверь. Из осторожности я не двигался с места до тех пор, пока они не скрылись в долине. Тогда я бегом помчался в «крепость». Том и Кит ужинали.
– А я собирался идти тебе на смену, – сказал Том.
– Наконец-то убрались. Долго же они там сидели!
– У них идут серьезные приготовления, – пробормотал Том. Он зевнул и потянулся. – Ешь скорее и пойдем вниз.
– Пошли сейчас, – предложил я, – а то совсем стемнеет.
– Не спеши. В башне все равно темно: там ведь окна – как щели. Я возьму с собой свечу.
Пока я ел, он изложил свой план. Я спущусь в долину и спрячусь около конной тропинки. Если кто-нибудь появится, я предупрежу Тощ криком совы, а затем буду выбираться из опасной зоны, время от времени повторяя условный сигнал, чтобы быть уверенным, что Том меня слышит. В свою очередь, он, если ему удастся беспрепятственно завершить все задуманное, известит меня свистом. Тогда я буду знать, что моя вахта окончена, и смогу возвратиться в лагерь. Пока нас нет, Кит никуда не отлучается из «крепости».
