Троя. Герои Троянской войны Книга 1 - Измайлова Ирина Александровна (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT) 📗
Он вышел из Скейских ворот один, как ни разу еще не выходил в бой. Ворота раскрыли перед ним молчаливые и растерянные стражники. Никто не пытался удержать его. Этого он боялся больше всего: вечером накануне и отец, и мать, и братья, и все, кто только мог с ним поговорить – все как один умоляли его отказаться от страшного поединка.
Сейчас у ворот не было никого, кроме воинов и стражи. Все остальные поднялись на стену, и Гектор был благодарен отцу (а еще более – матери, потому что наверняка решающее слово сказала она) за то, что ему не пришлось выносить новых прощаний и напутствий. Он со всеми простился во дворце.
Залитая утренним светом равнина была пуста. Очень далеко неровной темной чертой виднелись ряды ахейцев, выстроившихся не для атаки – они ждали. Ждали его, Гектора.
Он прошел вперед шагов двести и остановился. С Троянской стены долетали неясные возгласы с Троянской стены – оттуда виднее была равнина, и, наверное, собравшиеся наверху троянцы уже видели то, что сейчас предстояло увидеть ему.
И он увидел. От густой толпы ахейцев отделился и пошел вперед огромного роста воин, в таких же, как на самом Гекторе, блистающих доспехах, в шлеме со светлой конской гривой, с копьем невероятных размеров. Ахилла легко было узнать издали.
Он шел ровным, размеренным шагом, не ускоряя и не замедляя движения. Шел так спокойно, будто и не собирался драться насмерть. Его круглый шлем был бесстрашно сдвинут на затылок, и чем ближе он подходил, тем яснее можно было рассмотреть его лицо, тоже спокойное, с чуть нахмуренными бровями, с презрительно сжатым ртом, бледное, но исполненное той страшной уверенности, которая дается перед боем только тому, кто не боится умереть.
– Гектор! – донесся с Троянской стены отчаянный крик, и герой узнал голос отца. – Гектор, слышишь, вернись! Опомнись, сын, не губи нас всех! Ты – единственная надежда Трои... Он убьет тебя, и тогда ахейцы возьмут город! Вернись, пожалей меня – я потерял уже стольких сыновей и близких! Тебе откроют ворота! Сын мой, вернись!
– Я не могу, отец, и ты это знаешь! – ответил герой, не поворачивая головы, чтобы не видеть тех, кто на стене. – Я должен драться. И уже поздно.
– Гектор, мальчик мой!
Это был голос матери. Но она ничего больше не крикнула, даже не позвала его во второй раз. О, как он был благодарен царице Гекубе за ее силу! Позови она его еще раз, попроси вернуться, и он мог бы дрогнуть...
Еще кто-то что-то кричал. Голоса Андромахи Гектор не слышал. Его жена была на стене, в этом он не сомневался, но она молчала...
…Ахилл шел и шел вперед, и вот уже его лицо, освещенное восходящим солнцем, стало совсем отчетливым под блестящим изгибом шлема. И глаза, не темные, а будто вспыхнувшие огненно-золотыми искрами, смотрели прямо в лицо Гектору, смотрели в него и сквозь него.
«Нельзя! – подумал вдруг Гектор. – Нельзя с ним драться... его нельзя победить. Может, пойти к нему навстречу, сложив оружие, предложить переговоры, пообещать от имени отца, что мы вернем Елену и все, что Парис похитил в Спарте, заплатим любую дань, выполним любые условия... Чушь! Он не станет слушать и просто заколет меня, как свинью на бойне!» Тряхнув головой, герой отогнал малодушные мысли. Между ним и Ахиллом оставалось уже не более тридцати шагов.
И тут, словно при яркой вспышке молнии, Гектор ясно увидел, что это подходит его смерть. Не опасность, не угроза была в этом лице, в этих ровных, будто неторопливых шагах, но именно смерть, беспощадная и непреклонная. Ахилл шел, чтобы убить его, и Гектор понимал, что будет убит.
И тут смотревшие с Троянской стены увидели то, что ошеломило их и вызвало общий крик смятения: их великий защитник, шлемоблещущий Гектор внезапно бросил на землю тяжелый щит, копье, повернулся и кинулся бежать! Он бежал так, как не бегал ни разу в жизни, охваченный даже не ужасом – то было чувство вообще не человеческое, а скорее звериное – дикое, ни с чем не сравнимое желание сохранить жизнь.
Ахилл, увидев, что троянский герой кинулся прямо к Скейским воротам, бросился ему наперерез. Гектор вкладывал в бег все свои силы, но Ахилл бежал куда быстрее и преградил ему путь шагах в сорока от ворот, которые стража приоткрыла, но тут же захлопнула, едва Пелид оказался к ним ближе, чем Гектор. Тот, поняв, что путь к спасению отрезан, рванулся в сторону и побежал вдоль Троянской стены. Он мчался что было сил, ничего не видя, уже не выбирая дороги. Дикие вопли ужаса, долетавшие со стены, не касались больше его слуха. Он слышал лишь ровный и стремительный топот позади, звон щита и легкий скрежет нагрудника, и знал, что его враг все на том же расстоянии – шагов в двадцать-тридцать. Ахилл бежал, не бросив ни щита, ни копья, казалось, даже не замечая их тяжести, равно как и тяжести своих доспехов.
Сколько длился этот безумный бег? Впереди снова показалось широкое пространство равнины, и Гектор, захлебываясь застрявшим в горле дыханием, сквозь пелену залившего глаза пота увидел, что бежит к своему лежащему на земле щиту. Копье валялось шагах в семи-восьми от щита. Значит, они обежали вокруг города...
Гектор остановился, обернулся. Ахилл тоже остановился, переводя дыхание, но не задыхаясь, будто этот бег и не стоил ему больших усилий. И троянский герой, внезапно опомнившись, понял, что Пелид мог двадцать раз догнать его и поразить сзади, но не сделал этого, потому что хотел поединка, а не убийства!
Шатаясь от изнеможения, Приамид подобрал щит и копье, выпрямился.
– Торжествуешь? – глухо спросил он Ахилла.
– Жду, когда тебе надоест бегать от меня, – ответил тот все с тем же спокойствием.
– Больше я не побегу, – сказал Гектор. – Я готов драться.
– Не готов, – голос базилевса звучал ровно, почти не выдавая ни ненависти, ни презрения, и от этого был еще страшнее. – Ты едва дышишь. Отдыхай, я подожду.
Он оперся на копье и стоял, опустив щит, почти не глядя на Гектора. С Троянской стены теперь не доносилось ни звука. Молчали и ахейцы, до того все время вопившие от восторга и посылавшие вслед беглецу насмешливые выкрики.
Некоторое время молчали все и все. В этой неестественной тишине упорно верещала лишь какая-то цикада, перепутавшая утро с вечером...
– Все! – теперь голос Гектора прозвучал твердо. – Мы можем начинать. Но перед тем, как будем биться, выслушай меня, Ахилл. Я знаю, как ты меня ненавидишь. Я тоже ненавижу тебя, хотя и благодарен безмерно за то, что ты пощадил вчера моего брата и других пленников... Мы не можем знать наверняка, кто из нас падет в этом бою, но знаем оба, что один будет убит. Я даю слово, что не стану бесчестить твоего тела, если боги даруют победу мне. Обещай то же самое, поклянись, что если убьешь меня, то дашь моим родным предать меня погребению!
Впервые за все время какая-то тень промелькнула на лице Ахилла.
Губы его дрогнули и покривились.
– А не ты ли пытался отсечь мечом голову убитого Патрокла? – спросил он тихо. – И ты хочешь заключить со мной договор? Нет и не будет между нами договоров! Дерись, троянец, и помни: ты дерешься последний раз в жизни. Я убью тебя!
Гектор понял, что в следующий миг ахеец бросит в него «пелионский ясень». Но Пелид медлил, и сын Приама первым вскинул свое копье и метнул его. Ахилл не уклонился, но лишь с огромной быстротой поднял свой круглый щит. Наконечник копья ударил в середину щита, прогнул, но не пробил его. Недаром ахейцы, сражаясь за тело Патрокла, так упорно отбивали ахиллов щит!
Ахейский герой даже не пошатнулся. Он сделал лишь одно движение, лишь взмахнул правой рукой, и «пелионский ясень», точно гигантская стрела, сверкнул в воздухе. Гектор, ожидавший удара, пригнулся, почти прижался к земле и почувствовал, как чудовищное копье рассекло воздух в том месте, где только что была его грудь... Он выпрямился. Его копье лежало у самых ног Ахилла, нечего было и думать вновь овладеть им.
– Зевс-громовержец! – прошептал герой и, вырвав из ножен меч, бросился навстречу врагу. Ахилл ждал его, не вынимая своего оружия, его рука лишь касалась кованой рукояти меча. Но, когда между ними оставался один шаг, новое неуловимое движение, – и широкое лезвие сверкнуло перед самым лицом Гектора.
