Последний козырь - Кондаков Алексей (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗
Выступающие, вопреки ожиданию Фостикова, говорили сдержанно, выражали сомнения, выдвигали проблемы, ответы на которые никто не мог дать.
– Все мы готовы к борьбе и самопожертвованию, – сказал генерал Евсюков, – и если нам удастся завтра решить проблему вооружения, боеприпасов, вещевого и продовольственного снабжения, я первым встану в ряды новой армии. Ведь кадровая армия требует планового снабжения.
– Мы получим все необходимое для армии, как только завершим ее формирование, – уверял Фостиков. – Кроме того, кубанский хлеб – вот наше вооружение. Он имеет волшебное свойство перевоплощаться во что угодно. Надо лишь начинать с захвата черноморских портов. Нас устраивает формула: кубанский хлеб – английское оружие.
– Это, конечно, не свежевыпеченная формула, – снова вмешался Крыжановский, – ею пользовались все, кому родина вручала свою судьбу. Но из этого ничего не получилось.
– Все они, и особенно адмирал Колчак и генерал Деникин, взваливали на плечи своих армий непосильные задачи, стремясь установить свою самодержавную власть над всей Россией. Мы же приведем свои политические задачи в точное соответствие с военными возможностями. Каждый мост имеет свою грузоподъемность!
Полковник Крыжановский не сдавался:
– Все это возможно, если Советы любезно предоставят нам время на отмобилизование.
– В ближайшие два месяца девятая Кубанская армия не будет способна вести широкие боевые действия против нас. Ее едва хватает на то, чтобы прикрыть Екатеринодар, Новороссийск, железнодорожные коммуникации и побережье Азовского и Черного морей.
Полковник Чапега внимательно слушал выступающих и наносил на топографическую карту места дислокации отрядов, проставляя их численность. Постепенно вырисовывалось, что основная масса отрядов находилась в Майкопском, Лабинском и Баталпашинском отделах. Называлось полтора десятка отрядов, действовавших в горах и в плавнях Таманского отдела, и даже несколько – в Екатеринодарском.
«Для начала этого вполне достаточно», – думал генерал Фостиков.
Капитан Горбей спрятал пакет в разрезе седла и приказал ординарцу отвезти седло старому шорнику Миджиду Дарганову.
– Передай: дескать, капитан приказал к утру починить.
Получив седло, шорник проверил, на месте ли пакет, и аккуратно зашил разрез.
…Ночью патрульному почудилось, что от крайней хаты оторвалась тень и мгновенно исчезла в кукурузном поле.
– Дядя Егорий, там кто?то прошмыгнул в кукурузник! – испуганно захлебнулся молоденький солдатик.
– Где прошмыгнул? Чавой?то тебе померещилось, – недовольно пробурчал бородач с сеченым лицом и вытекшим глазом.
– Ей?богу, дядя Егорий. Можа, мне сбегать глянуть?
– Ты, Митек, шибко не ершись. Ента тебе не матушка?Расея. Оторвешься от кучи – и поминай как звали. Злы все на нас. Уж больно нашкодили мы, и нет нам прощения.
Митек перекрестился и нерешительно сказал:
– Черкесы – што, мы им разве чаво худово сделали? Стоим тихо, мирно. А ежели ента красный лазутчик?
– Ишь ты, ничаво худого. Еще бы. А вот в восемнадцатом да девятнадцатом гуляли мы в здешних местах под командой полковника Шкуро… – У бородача загорелся единственный глаз, задергалась сеченая щека. – Местные пши и норки [17] в дружках у Шкуро ходили, так брали мы у азатов.[18] Долго терпели они, да, видно, невмоготу стало. Начали таять наши отряды, што сало на сковороде. Попробуй возьми хоть одного коня, а уж ежели бабу… бросаются, как дикие кабаны, удержу нет. Ента в те времена, а теперича… Так што: хошь понежить милку, не спеши в могилку. – Довольный концовкой, бородач ухмыльнулся.
– Дядя Егорий, а вы?..
– Нишкни, Митек, нишкни, не смущай душу.
Рассвет только угадывался, и до смены оставалось дождаться вторых петухов, когда на восточной окраине станицы показалась пароконная арба. Егорий обратил внимание на то, что ее возница свернул с дороги и поехал к балке напрямую, по росному полю. Он окликнул его. Арба остановилась.
– Дядя Егорий, а пошто вы остановили?
– Так ведь он не прячется. Из станицы выехал по дороге, а там есть пост. А ежели мы пропустим без внимания, опять же взыщут.
Они подошли к арбе. Возницей оказался старый черкес. Вылинявший бешмет и поношенная черкеска с деревянными газырями говорили о том, что это бедный азат.
– Бывай здоров, аксакал, куда держишь путь?
Черкес пробормотал что?то по?своему и подал солдату пропуск, в котором было сказано, что ему разрешается проезд в Эрсакон. Пропуск подписан капитаном Горбеем.
– Ну, езжай, аксакал.
Возница не заставил себя ждать. Он хлопнул вожжами по спинам лошадей и, быстро поднявшись на холм, скрылся за его гребнем.
Но не прошло и получаса, как арба вновь появилась на вершине холма. Энергично размахивая руками, старик погонял единственного коня и громко кричал: «Абрек! Абрек!..» Из взволнованного потока русских и черкесских слов патрульные с трудом поняли: когда он спустился с холма, из лощины выскочил бандит с карабином и отнял у него коня, накинул на спину бурку и ускакал в сторону гор.
– Езжай к капитану Горбею и доложи, – сказал патрульный. – Без седла далеко не уедет.
Старик, охая и вздыхая, поехал к капитану. Он застал его во дворе. По пояс раздетый, офицер занимался гимнастикой. Ординарец ждал на крыльце, когда капитан закончит, чтобы помочь обмыться. Увидев старого черкеса, он крикнул:
– Чего остановился, проваливай дальше!
Черкес хотел было слезть с арбы, но не решился, тронул коня и поехал дальше.
Для капитана Горбея было достаточно увидеть арбу с одним конем, чтобы понять, что Амин, внук деда Шумафа, благополучно проскользнул мимо патрульных, а дед Шумаф передал ему у лощины, как и было договорено, коня и седло.
На следующий день в разведуправлении Кавказского фронта была получена шифрованная телеграмма: «В Баталпашинском отделе началось сосредоточение банд атамана Крыжановского, Бочарова, Ларионова, Шапошникова, Поперка, Князева, Козлихина, Кривоносова. Общая численность – около 2450 штыков и сабель. Остальные выжидают. Цель – формирование „Армии возрождения России“ под командованием генерала Фостикова. Горный».
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
1
Густые сумерки скрадывали очертания предметов. Шофер включил фары броневика и мгновенно затормозил. Врангеля бросило вперед, он ударился о войлочную обивку корпуса.
– В чем дело?
– Извините, ваше превосходительство, – на дороге что?то лежит. Посмотрю объезд.
Врангель открыл дверцу, легко выпрыгнул из броневика. Прошел вперед. Присмотревшись, он увидел тушу бизона.
«Идиоты, – думал Врангель, вспомнив, что еще днем видел убитых антилопу канну, нильгуа и даже двух страусов, – уничтожают редчайшие и интереснейшие экземпляры животных и птиц заповедных мест. Надо издать строгий приказ».
Где?то далеко на самом горизонте, полыхали багровые зарницы пожаров. Слева, со стороны Каховки, еле доносился гул артиллерийской стрельбы. «Не слишком ли далеко мы удалились от Крымского перешейка, – подумал Врангель. – Можно позволить себе растянуть фронт еще верст на двадцать, не более. Иначе плотность боевых порядков станет столь мала, что противнику не составит труда прорвать их в любом месте».
Он вспомнил газетные дифирамбы по поводу успешного продвижения его войск вперед. Захват Мелитополя, Каховки и выход на левобережье Днепра газеты встретили взрывом восторга. «Но разве они знают, скольких усилий это стоило. Под Каховкой, к примеру, пришлось ввести в сражение оперативные резервы – Донской корпус. А красные все еще дерутся силами 13?й армии. Они еще не начали наращивать усилий за счет фронтовых резервов, еще не подвели войска из глубины страны. Газеты кричат о наступлении на Москву, но никто не знает, что этот удар нанесен, главным образом, для того, чтобы отвлечь силы красных с Кубани… Надо ускорить подготовку кубанской операции. Главное – не зарваться в Северной Таврии и не упустить момента высадки группы особого назначения на побережье Азовского моря».
