Сердца трех - Лондон Джек (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Высокий худощавый старик с внешностью идальго, сидевший, несмотря на преклонный возраст, очень прямо в седле, при виде этой странной процессии пустил свою лошадь вскачь, прямо через поваленные деревья и ямы от выкорчеванных пней, навстречу путникам.
Узнав Энрико, он спрыгнул с лошади, снял перед Леонсией сомбреро, а с Энрико обменялся крепким рукопожатием, как старый закадычный друг. В его приветствиях и взглядах сквозило явное восхищение Леонсией.
Разговор велся по-испански, с быстротой пулемета: тотчас была изложена просьба помочь лошадьми и получено в ответ любезное согласие; затем состоялось представление обоих Морганов. По латиноамериканскому обычаю, плантатор моментально уступил свою лошадь Леонсии; он сам укоротил стремена и подсадил девушку в седло. Чума, пояснил он, истребила на его плантации почти всех верховых лошадей, но у его главного надсмотрщика еще осталась вполне приличная лошадь, которая будет предоставлена в распоряжение Энрико, как только ее приведут.
Он сердечно и в то же время с большим достоинством пожал руку Генри и Френсису, а потом добрых две минуты витиевато заверял их в том, что всякий друг его дорогого друга Энрико — друг и ему. Энрико принялся расспрашивать плантатора о дороге в Кордильеры и упомянул о нефти. Френсис сразу навострил уши.
— Вы хотите сказать, сеньор, — вмешался он в разговор, — что в Панаме найдена нефть?
— Конечно, — важно кивнув головой, подтвердил плантатор. — Еще наши предки знали, что у нас есть нефтяные фонтаны. Но по-настоящему взялась за дело только компания «Эрмосильо», которая втихомолку прислала сюда своих инженеров-гринго и, произведя разведку, стала скупать земли. Говорят, это целое нефтяное поле. Я лично ничего в нефти не понимаю. Знаю только, что уже пробурили немало скважин и продолжают бурить дальше, а нефти так много, что она заливает все вокруг. Говорят, что никак не могут удержать ее под землей — столько ее и под таким давлением она выходит. Им сейчас нужен нефтепровод, чтобы подавать нефть к океану, и они начали его строить. А пока нефть течет прямо по каньонам, и убытки от этого колоссальные.
— А нефтехранилища у них уже выстроены? — спросил Френсис, с волнением вспомнив о «Тэмпико петролеум» — предприятии, поглотившем львиную долю его состояния, о котором со времени своего отъезда из Нью-Йорка, когда акции «Тэмпико» на бирже резко подскочили вверх, он ничего не слыхал.
Плантатор покачал головой.
— Все дело в транспорте, — пояснил он. — Перевозить материалы на мулах с морского побережья до месторождения просто невозможно. Но многое в этом отношении у них уже сделано. Они устроили в горных низинах своеобразные нефтяные резервуары — большие нефтяные озера, запрудив их земляными дамбами; и все-таки им не удается остановить поток, и драгоценная жидкость стекает вниз по каньонам.
— А эти резервуары крытые? — поинтересовался Френсис, вспомнив, какое бедствие причинил пожар в первые дни существования «Тэмпико петролеум».
— Нет, сеньор.
Френсис неодобрительно покачал головой.
— Их необходимо делать крытыми. Достаточно какому-нибудь пьяному или мстительному пеону бросить спичку — и все может сгореть. Плохо поставлено дело, очень плохо!
— Но я же не владелец «Эрмосильо»! — возразил плантатор.
— Я, конечно, имел в виду не вас, а компанию «Эрмосильо», — пояснил Френсис. — У меня самого вложен капитал в нефть. И я уже поплатился сотнями тысяч за подобные случайности или преступления. Никогда ведь толком не знаешь, как это случается. Но факт тот, что всетаки случается…
Что еще собирался сказать Френсис о целесообразности защиты нефтехранилищ от глупых и злонамеренных пеонов, так и осталось неизвестным, ибо в эту минуту к ним подъехал главный надсмотрщик плантации с хлыстом в руке, — он с интересом разглядывал вновь прибывших и столь же зорко наблюдал за работавшим поблизости отрядом пеонов.
— Сеньор Рамирес, сделайте одолжение, сойдите с лошади, — вежливо обратился к нему его хозяин-плантатор и, как только тот спешился, познакомил его с гостями.
— Лошадь ваша, друг Энрико, — сказал плантатор. — Если она падет, пришлите мне, пожалуйста, при случае седло и уздечку. А если вам это будет трудно, то, пожалуйста, забудьте о том, что вам нужно что-либо мне присылать, кроме, конечно, привета. Мне жаль, что вы и ваши спутники не можете принять моего приглашения и посетить мои дом. Но шеф — кровожадный зверь, я это знаю. И уж мы постараемся направить его по ложному следу.
Когда Леонсия и Энрико уселись на лошадей и багаж был привязан к седлам кожаными ремнями, кавалькада тронулась в путь; Алесандро и Рикардо побежали рядом, держась за стремена отцовского седла, — так было легче бежать. Френсис с Генри последовали их примеру, ухватившись за стремена притороченные к седлу Леонсии, и предварительно привязав к луке мешок с серебряными долларами.
— Тут какая-то ошибка, — сказал плантатор своему надсмотрщику. — Энрико Солано — благородный человек. И все, что он делает, благородно. И если он за кого-нибудь ручается — значит, это люди благородные. Однако Мариано Веркара-и-Ихос преследует их. Если он явится сюда, мы направим его по ложному пути.
— Да вот и он! — воскликнул надсмотрщик, — Только пока ему, видно, не удалось достать лошадей.
И он, как ни в чем не бывало, со страшными ругательствами набросился на пеонов: ну хоть бы они за день сделали половину того, что следует.
Плантатор краешком глаза следил за быстро приближавшейся группой во главе с Альваресом Торресом, делая вид, будто вовсе и не замечает их, и продолжал обсуждать с надсмотрщиком, как лучше выкорчевать пень, над которым трудились пеоны.
Плантатор любезно ответил на приветствие Торреса и вежливо, но не без иронии спросил, куда это он ведет свой отряд — не на поиски ли нефти?
— Нет, сеньор, — ответил Торрес. — Мы ищем сеньора Энрико Солано, его дочь, его сыновей и двух высоких гринго, что путешествуют вместе с ними. Нужны-то нам, собственно говоря, эти гринго. Они проходили тут, сеньор?
— Да, проходили. Я подумал, что их тоже захватила нефтяная лихорадка: они так спешили, что даже из вежливости не задержались у нас и не сказали, куда путь держат. Неужели они провинились в чем-нибудь? Да что я спрашиваю! Сеньор Энрико Солано слишком достойный человек…
— В каком направлении они пошли? — спросил запыхавшийся начальник полиции, протискиваясь сквозь группу жандармов, которых он только что нагнал.
Плантатор и его надсмотрщик, стараясь выиграть время, отвечали неопределенно, а потом указали прямо противоположное направление. Однако Торрес заметил, что какой-то пеон, опершись на лопату, внимательно прислушивается к разговору. И пока одураченный начальник полиции отдавал приказание направиться по ложному следу, Торрес украдкой показал пеону серебряный доллар. Тот кивком дал понять, в каком направлении на самом деле уехали всадники, незаметно поймал монету и снова принялся подкапывать огромную корягу.
Торрес тотчас отменил приказ шефа.
— Мы пойдем не туда, — сказал он, подмигивая начальнику полиции. — Одна маленькая птичка сообщила мне, что наш уважаемый друг ошибается: они пошли совсем в другом направлении.
И отряд жандармов устремился по горячему следу, а плантатор и его надсмотрщик, совершенно подавленные, в изумлении уставились друг на друга. Надсмотрщик одним движением губ показал своему хозяину, чтобы тот молчал, и быстро оглядел лесорубов. Предатель-пеон трудился рьяно, не разгибая спины, но сосед его едва заметным кивком указал на него надсмотрщику.
— Вот она, эта маленькая птичка, — воскликнул надсмотрщик и, подскочив к предателю, принялся трясти его за плечи.
Из лохмотьев пеона выкатился серебряный доллар.
— Ага, — произнес плантатор, поняв все. — Он, оказывается, разбогател. Какой ужас, мой пеон стал богачом. Значит, он кого-нибудь убил и ограбил. Сечь его, пока не сознается.
Несчастный пеон, стоя на коленях под градом ударов, которыми осыпал его надсмотрщик, признался, наконец, каким образом он заработал этот доллар.
