Клятва и меч - Шелби Грэм (мир бесплатных книг TXT) 📗
Так что им пришлось принести кошелек с монетами в указанное место в лесу. Забрав его, облаченный в черный плащ с капюшоном Варан отпустил юного дворянина из своего лесного убежища.
– Возвращайся, красавчик, к себе в гнездышко, – сказал он назидательно. – И в следующий раз поменьше думай о пере на шляпе и больше – о своей охране.
– Если бы вы были мужчиной, вы сняли бы этот дурацкий колпак и показали свое лицо! – воскликнул оскорбленный Гилберт, хватаясь за пояс, где у воина висел бы меч, которого у него не было.
Варан хмыкнул.
– Радуйся, что я не сделал этого, малыш, – резонно заметил он. – Иначе мне пришлось бы выколоть твои голубые глазки.
Услышав эту неприкрытую угрозу, Гилберт сразу же остыл и стал сочинять такую историю своего пленения, которая менее бы ранила его гордость. К моменту, когда он достиг Вестминстера, разбойник превратился в шайку из двенадцати головорезов. Он, Гилберт, боролся с нападавшими как лев, троих зарубил на месте, в то время как бандитам не удалось нанести ему ни единой царапины.
Его родственники выслушали эту фантастическую историю с сомнением, они посмеивались или откровенно скучали, поглядывая в окно. Но Гилберт предпочел всего этого не замечать, упоенный своим рассказом, в который он уже почти верил.
Неделя стремительно мелькала за неделей, и год катился к концу. В последних числах ноября пять рыцарей неожиданно приехали в Уоллингфорд и предложили Бриану Фитцу свои услуги. Эдвиге столько же раз пришлось расплатиться с Моркаром во время их свиданий на берегу реки. В декабре констебль Варан сообщил своему хозяину, что неизвестный благодетель оставил кошелек с монетами у ворот замка. В нем оказалось ровно четыреста фунтов – вполне достаточно, чтобы финансировать оборону Уоллингфорда во время длительной осады. В кошельке с монетами была и анонимная записка, гласившая: «Во имя славного будущего Уоллингфорда и ради безопасности Англии».
В течение следующего месяца еще шесть рыцарей пообещали барону Бриану Фитцу свою помощь. Встревоженная леди Элиза предупредила свою служанку, что та может серьезно простудиться, если будет в такой холод так часто прогуливаться по берегу.
Матильда не отвечала, хотя посланник леди Элизы клялся, что передал ее письмо в руки капитана охраны императрицы.
Наступил 1138 год. Самозваный король Стефан вот уже три года находился на троне…
В начале февраля он вновь повел свою армию на север, готовя очередное вторжение в Шотландию. Поводом для него послужили слухи о союзе, заключенном между королем Давидом и одним из восставших баронов – могущественным Ранульфом Честерским. Но молниеносная карательная операция провалилась. Английская армия завязла в непроходимых болотах, и численность ее войск уменьшилась от перебежчиков. К апрелю шотландцы укрепились на южных рубежах своей страны, а по Англии прокатилась давно ожидаемая весть – Роберт Глостерский открыто заявил о своем переходе на сторону Матильды.
Война назревала. В Уоллингфорде и десятках других укрепленных замков подготовка к боевым действиям завершилась. Стало ясно, кто из вельмож поддерживает нынешнего короля, а кто верен императрице. У Стефана кружилась голова и давило грудь от свалившихся на него проблем. Он терялся в догадках, кто же первым нанесет ему удар – король Давид? Роберт Глостерский и иже с ним? Или проклятый Готфрид Ангевин?
К маю ситуация прояснилась. Граф Роберт передал свои континентальные владения сестре. Он не желал больше служить Стефану и был готов вместе с армией Матильды переплыть через Ла-Манш и высадиться в Англии. Тогда те, кто поддерживал ее на острове, могли открыто присоединиться к войску императрицы.
Англию разделила невидимая, но глубокая пропасть. В поддержку императрицы Матильды высказались Бристоль, Кентербери и Дувр. Чуть позже к ним присоединились Шрусбери, Герифорд, Дорчестер, Уорхейм, Данстер и еще дюжина других городов и замков, не говоря уж об Уоллингфорде. Солсбери колебался, так же как и Черенчестер, Траубридж, Стаффорд и Вустер. Основные города и замки на востоке поддерживали короля Стефана, а на западе – Матильду.
Вскоре в Англии началась гражданская война.
Глава VI
ГНЕВ ЕПИСКОПОВ
Август 1138 – сентябрь 1139
В течение нескольких недель короля по ночам мучили кошмары, и он просыпался с воплями, колотя руками по перине. Его жена пыталась успокоить его, стараясь допытаться у трясущегося от ужаса Стефана, что же ему приснилось в очередной раз. Но тот ночью не мог от страха выговорить ничего внятного, а наутро начисто забывал свои тяжкие сновидения.
Жена Стефана Матильда решила окружить королевскую супружескую постель квадратом из пылающих факелов. Ему так было легче прийти в себя, проснувшись от ужаса среди ночи. И она начала кое-что вспоминать.
– Мне снился заговор… – шептал он, испуганно глядя на свою супругу. – Они хотят свергнуть меня с трона. Понимаешь, они хотят убить меня!..
Его супруга, по иронии судьбы тоже Матильда, как и ненавистная кузина-императрица, была бледной, хрупкой женщиной с кротким взглядом и тихим голосом. Но внешность ее была весьма обманчива. Королеву Матильду отличал твердый характер, ясный, логичный ум и настойчивость в достижении целей. Она хорошо дополняла импульсивного, непредсказуемого Стефана, склонного к необдуманным импровизациям и неспособного к самоанализу.
Горящими по ночам факелами вокруг постели королева хотела рассеять кошмары, так мучившие ее супруга, и одновременно докопаться до их причины. Почему, просыпаясь, Стефан так молотил кулаками перину? Кто были его смертельные враги? Чего они добивались?..
Однажды в душную летнюю ночь ее замысел с факелами наконец-то оправдался. Стефан в очередной раз с воплем сел на постели, закрыв потное лицо дрожащими руками.
– Что с вами? – Матильда успокаивающе поглаживала короля по плечу. – Чего вы боитесь?
– Зачем? – пробормотал Стефан, еще находясь в путах сна. – Зачем ты сломал мою корону, брат? Чтобы поиграть ее обломками, словно безделушками?
Свет факелов быстро привел его в чувство. Он глубоко вздохнул, опустил худые руки на одеяло… и замер.
– Мой брат? – изумленно спросил он себя. – Да, мне снился Генри… Но я не подозревал его… Зачем же тогда он выковыривал ножом драгоценности из моей короны?..
– Успокойтесь, мой супруг, – сказала королева. – Вы уже не спите, и я рядом с вами. Вы чувствуете тепло моей руки? Хорошо. Вам приснилось, что епископ Генри напал на вас?
Стефан прислонился головой к стене спальни, пытаясь сосредоточиться, его одолевала зевота.
– Я не знаю… Мне снилось, что они…
– Кто?
– Не помню… Это уходит… Мы были в церкви… Генри… Нет, я не уверен…
– Он подошел к вам с оружием? – продолжала допытываться королева.
– Боже, нет, нет! Он наклонился надо мной… и с ним другие… Они сорвали с меня корону… Генри достал нож и стал выковыривать ножом самый крупный рубин…
– Все ясно, – ласково сказала Матильда. – А теперь попытайтесь вспомнить, кто были те, другие.
– Другие?
– Да, вы сказали, что Генри был не один.
– Э-э… кажется, епископы… или какие-то церковники… Не помню. Давайте спать, я очень хочу спать…
Стефан снова лег, повернулся на бок и, глубоко зевнув, заснул. Остаток ночи он провел без сновидений – впервые за много недель.
Матильда осторожно легла рядом, с тревогой глядя на своего измученного супруга.
– Господь благословит вас, мой король, – тихо сказала она и задумалась, глядя на пылающие факелы.
В оставшуюся часть ночи Матильда не сомкнула глаз. Она мысленно перебрала имена всех членов высшего духовенства Англии. «Итак, церковь против нас, – размышляла она. – И в первую очередь этот страусиный обожатель Генри. Я никогда ему не верила, уж больно хитер. Безусловно, и эта ходячая бочка с вином, Роджер Солсберийский, и его змеиный выводок: сын, канцлер Англии, племянники Александр и Нигель – епископы Линкольнский и Айльский. Что ж, вполне возможно, что эта семейка участвует в заговоре. Я давно подозревала их. Они скорее бароны, чем епископы. И заботятся не столько о пастве, сколько о своих землях. И другие священники не лучше. Мало того что они плетут тайные интриги против своего короля, они еще вторгаются в его сон, не давая покоя даже ночью…»
