Владычица Рима - Мизина Тамара (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
По пути Зефар развлекал пленника разговорами, словно не замечая, сколь неприятна благородному римлянину его скверная латынь:
– Руки не слишком перетянуты? Нет? Вот и хорошо. Ремни эти, конечно, только символ, но без них нельзя. Сам должен понимать. Я-то знаю: тебе бежать некуда, но ведь ты – раб госпожи Лиины, независимо от того, оскорбляет твой слух это слово или нет. И ты не просто раб. Ты раб беглый и по обычаю должен предстать первый раз перед своей госпожой нагой и в оковах. Ну, а если оков нет, как у нас сейчас, то со связанными руками. Но! Бездельники! – прикрикнул он на мулов. – Плететесь, как сонные. Но! Лентяи. Так вот, парень, если госпожа сердится, она накажет тебя сама или отдаст приказ воинам. Но это вряд ли. Хотя все может случиться. Главное – веревки должна снять она сама. Это ее право. Эх, парень! Ну, зачем ты бежал? Разве госпожа наказывала тебя? Или работа была непосильна? Или тебе хотелось, чтобы она была по-ласковее? Но она же не римская матрона, меняющая за свою жизнь дюжину мужей и сотню любовников. Юная госпожа знает о женской чести не понаслышке. У нее мать перед глазами.
– Что ты знаешь про римских женщин, – обиделся Валерий.
– Знаю, парень. Я много где побывал. И воевал, и Богам служил, и на чужое добро руку налагать приходилось. И в Риме я был. Шумный город. Грязный город. Правда, не грязнее других. Куда лучше эти леса и горы.
– Рим – великий город.
– Может, и великий, – согласился Зефар. – Но не время тебе сейчас вспоминать о величии твоего родного города. Лучше бы тебе подумать, как умилостивить прекрасную Лиину, юную дочь великой вещуньи, сестры Богов.
– Пышный титул.
– Что поделаешь, парень, люди не любят склонять голову перед равными и, оправдывая свое поклонение, дают своим вождям и их близким самые неожиданные прозвища. А разве народ Рима не обожествляет своих императоров? Все мы – люди.
Валерий немного поразмыслил над этими словами, а так как презирал он свою чернь не меньше, чем варваров, то, согласившись про себя с рассуждениями Зефара, спросил:
– Так господин Зефар верит, что ваша добрая госпожа – сестра Богов?
– Непростой вопрос, – Зефар подхлестнул мулов и продолжил. – Я не слишком верю, что Боги вообще существуют, но то, что в жилах юной Лиины течет царская кровь, – знаю точно. Я сам видел надпись на свитке, который, как говорят, Лиина спасла из огня. Там стоит царская печать и написано, что сей список дарится великой царице ее царственным супругом. И так далее. Я не запомнил всю надпись, так как видел ее мельком.
– Великая вещунья – царского рода? – новая удивительная история Валерия заинтересовала, но Зефар остудил его пыл.
– Я не говорил этого. Она была царской женой и великой царицей, но не более. Правда, я не слышал, чтобы девушка без роду, без племени становилась царицей, но ведь она – великая вещунья и могла оказать своему будущему супругу такую услугу, что он просто не смог бы отблагодарить ее иначе. Но то, что в жилах юной Лиины, – царская кровь, увидит всякий, кто умеет смотреть. Говорят, она с большим достоинством принимала вас в первый вечер?
– Да, там она была госпожой, милуя и карая с таким величием, что мы не замечали ее юности.
– Видишь? А ведь согласись, парень, положение ее было совсем непростое. Тут и царица растерялась бы. А ее познания?.. Вот мы с тобой за разговором уже и приехали. Что еще могу я тебе, парень, посоветовать… Если госпожа твоя улыбнется тебе, ты помилован, если нахмурится – попробуешь плетей, но если зевнет… Хуже для тебя и быть ничего не может. Ты парень красивый, но не надейся на это особенно. Лиина – дочь своей матери, и еще она слишком молода, чтобы в полной мере оценить мужскую красоту. Робостью и покорностью ты добьешься большего. Женщинам всегда нравится покорность. Они любят «покорять». Ну а если она позволит тебе говорить, тогда я за тебя спокоен, – договаривая наставления, Зефар остановил мулов, спрыгнул с повозки сам, помог слезть юноше, подвел его к двойному шатру и, сдернув с пленника плащ, прикрывавший того во время пути, изо всей силы толкнул его в спину.
От такого толчка Валерий, как и полагалось беглому рабу, влетел в шатер и, не удержавшись на ногах, рухнул на колени.
Тут только он увидел девочку.
Лиина сидела в кресле и сосредоточенно рассматривала рассыпанные по столу альчики. Рядом, кожей вниз, лежал бубен. Пышные одежды, как обычно, совершенно скрывали линии ее тела, и только светлые волосы, свободные от покрывала, прихотливо рассыпались по спине и по плечам. Она повернулась на шум, но ни гнева, ни удивления не отразилось на ее спокойном лице:
– Вернулся, хорошо.
Усмехнувшись, Валерий поднялся с колен. Наготу его прикрывал только узкий лоскут ткани на бедрах, и даже со связанными руками, а может быть, именно благодаря им, смотрелся юноша великолепно.
Лиина приподняла бровь и стала похожа на птицу, рассматривающую заинтересовавший ее предмет одним глазом. Она встала, откинула мешавшие пряди, все также, чуть боком, приблизилась к Валерию, поза которого как бы говорила: «Смотри и оцени то, что случай вернул тебе. Любуйся, как красиво мое лицо, как совершенно тело. Перед тобой – Римлянин. Так пользуйся тем, что ремни стягивают его руки».
Девочка не спеша обошла вокруг него, зачем-то потрогала ремни на руках, словно не решаясь коснуться тела, пробормотала, как про себя: «Прекрасен. Ничего не скажешь».
Валерий не видел ее, но именно потому, что девочка стояла у него за спиной и тоже не могла видеть его лицо, презрительно улыбнулся. Женщина – всегда женщина. Что бы там ни говорили глупцы, вроде Зефара.
Юноша гордо расправил плечи, еще выше поднял голову.
– Зачем римлянин пытался скрыться от глаз своей госпожи? – прямой вопрос был подобен пробному камню, но столь резкого ответа Лиина не ожидала.
– Я – римлянин. Мне надоело быть живой куклой в руках сопливой девчонки.
Лиина горько улыбнулась. Едва-едва заметно. Защищая свою гордость, юноша не собирался щадить чужую. Глаза пленника были достаточно остры, чтобы заметить даже это, слабое движение уголков губ, и он жестоко добавил:
– Безродная дочь безродной гадалки, вся грязь в жилах которой не способна оплатить и каплю благородной римской крови, неужели ты настолько глупа, что думаешь, будто юноша из старинной патрицианской фамилии смирится с подлым рабством? В своем ли ты уме, дитя? Да я презираю и тебя и твои «милости».
Уголки губ девочки опять еле заметно дрогнули. Слова достигли цели. Может быть, желая скрыть, сколь сильна была нанесенная обида, она опять неспешно двинулась вокруг него.
Валерию было чем гордиться. Красивая голова венчала гордую шею. Мускулистые руки и плечи, широкая грудь, гибкий, сильный торс, узкие бедра, жилистые, стройные ноги. Кожа его, опалённая солнцем, матово лоснилась, напоминая цветом благородную бронзу. Ожившая статуя!
Подавляя отчаянный зевок, Лиина едва не свернула челюсти, а когда пленник увидел ее глаза, в них ничего не было, кроме скуки. Такая же скука звучала в голосе:
– Ну и что мне делать с тобой теперь?
Валерий растерялся. Сказанного им было достаточно, чтобы вызвать гнев, кажется, у кого угодно, а эта девчонка зевает. Даже намека на угрозу нет в ее вопросе. Вот тут-то римлянин разозлился по-настоящему:
– Госпожа не знает, как поступают с непокорными рабами? Или мое тело так красиво, что она и кожу мне боится испортить?
– Кожу испортить? – в голосе девочки звучало сомнение. Она, как бы в последний раз, оценивает предложенную вещь. – Велю-ка я тебя… – колебания вполне оправданы. Вещь, конечно, привлекательна, но цена за нее… нет, цена не сходная. – На кол посадить, – закончила она, полувздохнув, полузевнув.
Слова эти обрушились на Валерия, как ведро холодной воды. Он ждал гнева девчонки, он нарочно вызывал его. Оплеуха, несколько часов на солнцепеке, плети, наконец. К этому он был готов, но к смерти…
До того, как девочка произнесла страшные слова, он и представить не мог, что она решится убить его, а Лиина, уже отвернувшись от пленника, шла к креслу.
