Кэрри в дни войны - Бодэн Нина (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Что ты наделала? — вдруг спросил Ник.
— Это не я, — всхлипнула она. — Это он. Он опрокинул кувшин.
— Я не об этом тебя спрашиваю, ты, полоумная идиотка! Послушай, что он говорит. Это ты его надоумила?
— …говорил тебе, что будет, а? — кричал он на тетю Лу в кухне. — Говорил тебе, что она своего не упустит, но ты меня не слушала! «Мисс Грин это, мисс Грин то!.. Она так добра к бедняжке Дилис!» Добра! Она знала, что делает, эта пригретая на груди змея! А теперь, наверное, радуется, что одержала победу, лишив меня моих законных прав и обретя недурной кров до конца дней своих! Нет, не будет этого, я не позволю. Даже если мне придется таскать ее по всем судам в Англии…
Ник прикрыл дверь в гостиную.
— Что ты ему сказала, Кэрри? — полуиспуганно, полувозбужденно прошептал он.
— Ничего плохого, по-моему. — Она промокнула глаза концом скатерти, но скатерть была мокрая. — Я просто передала ему все то, о чем просила меня миссис Готобед. Я думала, он обрадуется. Может, он бы и обрадовался, если бы я все объяснила как следует. Но я старалась. Я даже сказала ему, какие чувства испытывала бы я сама, если бы на их месте были мы с тобой, если бы мы поссорились и ты бы умер…
— Ненормальная! — гаркнул на нее Ник. — Ненормальная! Тебя бы надо посадить под замок!
— Я только пыталась поставить себя на его место, — объяснила Кэрри. — Мне было так его жалко!
— Ты совсем спятила! — убежденно констатировал Ник.
11
Мистер Эванс рвал и метал, но гнев его обычно угасал быстро. Ник и Кэрри давно научились довольно точно определять, когда он успокаивается. Они пошли погулять на полчаса, а когда вернулись, он уже сидел в кухне и читал газету. Вид у него был задумчивый, отчего Кэрри снова занервничала, но он сказал только:
— Я тебе весьма признателен, Кэрри. Чего только не узнаешь из уст несмышленыша!
Замечание это было малопонятным, но, поскольку оно было высказано добродушным тоном, Кэрри облегченно вздохнула: по крайней мере, на нее он не сердится!
Но он сердился на Хепзебу, и, думая об этом и в тот вечер, когда она лежала в постели без сна, и во время занятий в школе, Кэрри решила, что должна ее предупредить. Альберт сказал, что мистер Эванс взбесится, когда узнает о завещании, оставленном миссис Готобед. И Альберт оказался прав. Мистер Эванс действительно разозлился, но не на миссис Готобед, а на Хепзебу, потому что она, мол, «лишила его его законных прав». Он кричал, что затаскает ее по судам, что звучало очень грозно. И если он в самом деле причинит Хепзебе неприятности, то виновата будет она, Кэрри, хотя она вовсе не хотела накликать беду, а лишь выполнила данное ей поручение. Но когда она думала об этом, перед ее глазами вставала странная картина: будто бы она, ни о чем не подозревая, снимает крышку с какого-то ящика, а оттуда вылезает что-то черное и бесформенное…
Весь день ее преследовало это видение, и только занятия кончились, как она уже бежала вдоль железнодорожной линии, и ей казалось, что и здесь за ней гонится черное крылатое существо. Она бежала быстрее и быстрее, боясь оглянуться, но в сердце ее теплилась надежда: как только она добежит до кухни Хепзебы, она будет вне опасности.
Но мистер Эванс уже побывал там до нее…
Она сразу это поняла. Хотя с виду ничего вроде не изменилось — на одном конце стола сидел за книгами Альберт, а на другом Хепзеба делала яблочный пирог, тыкая вилкой в тесто, чтобы по краю получилась оборочка, — тем не менее ощущение было такое, словно погас свет. Потемнело в кухне, потухли их лица…
— У нас сегодня был посетитель, Кэрри, — сказал Альберт. Он сидел с каменным лицом, и она поняла, что он считает ее виноватой…
— Что удивительного в том, что он захотел прийти и попрощаться с сестрой? — спросила Хепзеба.
— Он приходил рыться в ее вещах, — возразил Альберт.
— Он ее ближайший родственник, Альберт, — вздохнула Хепзеба. — Он имеет право здесь распоряжаться.
— И приказать тебе убираться отсюда? — спросил Альберт ледяным тоном. — На это он тоже имеет право?
— Он предупредил меня за месяц — какие могут быть претензии? — спокойно рассудила Хепзеба. — За это время я, может быть, что-нибудь найду. Думаю, это будет не очень трудно, на фермах не хватает рабочих рук, потому что мужчины ушли на войну. Я готова работать за еду и кров, а силы у меня пока есть. И мистер Джонни тоже может работать. Он умеет управляться с коровами и с овцами, особенно во время ягнения.
— Но, Альберт, ты же сказал, что они могут жить здесь! — вскричала Кэрри.
— По-видимому, я ошибся.
— Но ты мне сказал…
— А ты передала ему, да?
— Перестань, Альберт, — остановила его Хепзеба. Она чуть улыбнулась Кэрри. — Завещания не существует, и ничего не поделаешь! Мистер Эванс звонил в банк и ее лондонским адвокатам, и нигде никаких следов. Бедняжка, по всей вероятности, выдавала желаемое за действительное, упокой, господи, ее душу! У нее были добрые намерения, она считала, что завещание составлено, так часто бывает с людьми, которых мучают боли. Винить ее нельзя.
— Я ее и не виню, — упорствовал Альберт.
Хепзеба поглядела на них, потом поставила яблочный пирог в духовку, захлопнув дверцу с такой силой, что несколько угольков выпало на решетку. Она подобрала их, поправила огонь и сказала:
— Даю вам время помириться, пока пирог в духовке. Иначе я с вами поговорю как следует. Нынче у меня терпение кончилось.
Альберт встал, показав головой на дверь.
— Пойдем. Делай, что она велит.
Они вышли из кухни и, миновав холл, поднялись наверх по натертой до блеска лестнице. На площадке одна дверь была полуоткрыта, и Кэрри увидела застеленную шелковым покрывалом кровать и задернутые шелковыми занавесями окна. Спальня миссис Готобед!
Она замерла, сердце ее стучало.
— Она там?
На лице Альберта было написано презрение.
— Ничего бы с тобой не случилось, если бы и была, но ее там нет. Она внизу, в гробу. Я вовсе не собирался тебе ее показывать.
Он распахнул дверь настежь. В большой сумрачной комнате пахло розами. На столе стоял большой букет, который отражался, как и она сама, в десятках зеркал. Они покрывали все стены. И когда Альберт открыл дверцы гардероба, чтобы показать ей туалеты миссис Готобед, вся комната превратилась в радугу из красок.
— Ее платья, — прошептал Альберт. — Все ее платья.
— Двадцать девять, — сказала Кэрри. — По платью в год, пока был жив ее муж.
Альберт удивленно замигал, потом пришел в себя и заговорил, еле сдерживаясь от гнева:
— Твой мистер Эванс! Знаешь, что он сделал? Он поднялся сюда, пересмотрел их все, пересчитал и переписал. А потом сказал Хепзебе, что она будет отвечать, если хоть одно пропадет. Как будто она способна украсть! Хепзеба не сказала, что он еще ей наговорил, но я уверен, именно из-за того, что она молчит, ничего приятного он ей не сказал. А ты как думаешь?
Кэрри согласно кивнула головой. «Змея, пригретая на груди». Неужели он сказал это Хепзебе прямо в лицо?
— И лазил здесь по всем ящикам, — добавил Альберт. — Рылся в шкатулке с драгоценностями.
Шкатулка была тут же на туалетном столе, среди флаконов с серебряными крышками. Блестящий ящичек черного дерева, крышка его была откинута, дно выложено голубым бархатом. Камни сверкали и блестели.
Альберт нахмурился. Потом выпрямился и замер, тяжело дыша, словно закаляя себя на подвиг. Кэрри смотрела на него во все глаза, но он ничего особенного не совершил, только вытащил из шкатулки ее бархатное дно. Под ним оказалось углубление, в котором лежала нитка жемчуга.
— Так, — медленно сказал Альберт. — Только случайно, по-моему…
— Что случайно? — спросила Кэрри, но не успел Альберт ответить, как в дверях показался мистер Джонни.
— Кулдык-кулдык, кулдык-кулдык… — Он суетливо вбежал в комнату и бросился к ним, просительно заглядывая в их лица. — Кулдык-кулдык… — Он говорил совсем не так, как обычно, когда хотел лишь поддержать разговор. Он старался им что-то сказать.
