Курумилла - Эмар Густав (лучшие книги .txt) 📗
— Да, ведь расстояние не велико, не более двух дней пути. Лучше уж лично устроить это дело, тем более что никто — я в этом уверен — не достигнет таких результатов от поездки к колонистам, как я.
— Почему?
— Слишком долго рассказывать, не так давно я оказал важную услугу колонистам и надеюсь, они ее не забыли.
— О-о! Если так, то я не настаиваю, действительно, ты большего достигнешь в переговорах, чем кто-либо другой.
— Едем, — ответил Луи.
— Ну, вот видите, — сказала улыбаясь донья Анжела. — Не говорила ли я вам, что буду хорошей советчицей?
— Я в этом нисколько не сомневался, — галантно отвечал охотник. — Да иначе и быть не могло, так как брат уверил нас, что вы будете нашим ангелом-хранителем.
Дон Луи, передав командование одному из своих лейтенантов, посоветовав всем быть как можно деятельнее и в то же время осторожнее, объявил о неожиданном отъезде на несколько дней.
Но цель поездки граф скрыл, чтобы в случае неудачи переговоров с колонистами не привести товарищей в уныние.
При заходе солнца, простившись с Анжелой, он в сопровождении одного лишь Валентина поскакал по дороге в Гетцали.
ГЛАВА X. Переговоры
В бумаге, которую слуга-индеец передал капитану де Лавилю и которая вызвала в нем такое волнение, заключалось одно только имя, но это имя было хорошо известно в Гетцали — имя графа Луи-Максима-Эдуарда де Пребуа-Крансе. Колонисты Гетцали слышали о французской экспедиции, организуемой в Сан-Франциско для разработки неисчерпаемых рудников Планча-де-Плата. Они знали также и о том, что этот отряд достиг Гуаймаса, но с тех пор до них не доходило никаких известий, и колонисты ровно ничего не знали о последующей судьбе этого предприятия.
Капитан был вполне уверен в том, что руководителем этой экспедиции был граф Пребуа-Крансе. Вместе с тем по нескольким словам, вырвавшимся у графа во время его пребывания на асиенде, де Лавиль догадывался об интригах мексиканского правительства, направленных против графа. Поэтому, прочитав его имя, он сейчас же воскликнул: — Он здесь?! Что же такое случилось? И де Лавиль немедленно отправился навстречу графу в полной уверенности, что тот, лишившись покровительства закона за какой-нибудь проступок, пришел к нему искать помощи и убежища.
Неожиданный визит полковника Суареса странным образом совпал с прибытием графа и только подтверждал для капитана справедливость его предположений. Все наводило его на мысль, что полковник привез предписание не принимать изгнанника в колонию и в случае его появления захватить и передать в руки мексиканского правительства.
Не колеблясь ни одной минуты, де Лавиль решил не только не выдавать графа, но оказать ему самое широкое покровительство. Читатель видит, что капитан де Лавиль был не так уж далек от истины.
Дон Луи и Валентин, сидя в креслах, курили и беседовали, на столе перед ними стоял отвар из тамариндовых ягод, который они пили маленькими глотками, рассчитывая освежиться после продолжительного пути.
Дверь отворилась, и вошел капитан. Все трое раскланялись, горячо пожали друг другу руки. После обычных приветствий де Лавиль пригласил гостей садиться.
— Какие обстоятельства, граф, привели вас в Гетцали? — начал он.
— Гм, вы бы спросили, какой ураган, это было бы вернее. Никогда мне не приходилось подвергаться такой ужасной буре, которая грозит мне сейчас.
— О! Рассказывайте скорее, в чем дело, я считаю излишним уверять вас в своей преданности.
— Благодарю, но прежде всего позвольте спросить: кто заступил на место графа Лорайля в управлении колонией?
— Я, — скромно ответил молодой человек.
— Неужели? Как я рад! — откровенно сказал граф. — Лучшего преемника ему невозможно желать.
— Граф, — смущенно пробормотал юноша.
— Честное слово, капитан, я откровенно говорю вам то, что чувствую. Неужели это вас задевает?
— Нисколько, — улыбнулся капитан.
— В таком случае все отлично. Я уверен, в моих интересах довериться вам.
— Вы правы.
— Позвольте представить вам самого моего близкого друга. Вы доставите мне большое удовольствие, если поближе сойдетесь с ним. По всей вероятности, вы уже о нем слышали. Это тот французский охотник, которого индейцы и американцы прозвали Искателем Следов.
Капитан быстро вскочил со своего места и протянул руку охотнику.
— Так это вы! — воскликнул он. — Вы Валентин Гилуа?
— Да, капитан, — с поклоном ответил тот.
— О, я очень рад познакомиться с вами лично, — с жаром заговорил молодой человек. — Здесь вас все очень любят и уважают, вы с достоинством носите французское имя, которым мы так гордимся. Благодарю вас, граф. Боюсь, мне не удастся вполне отблагодарить вас за доставленное удовольствие. Требуйте от меня любой услуги.
— Боже мой, — ответил граф, — в настоящее время я не стану требовать очень многого. К вам скоро приедет, если еще не приехал, один из адъютантов генерала Гверреро.
— Полковник Суарес?
— Да, он здесь.
— Уже?
— Уже. Прибыл час тому назад.
— Он вам ничего не говорил?
— Нет, до сих пор нам еще не пришлось побеседовать.
— Тем лучше. Я прошу спрятать меня в такое место, откуда можно услышать весь разговор, самому оставаясь незамеченным.
— С удовольствием. Рядом с той комнатой, в которой он ждет, находится кабинет, отделенный от нее одной только занавеской. Но можно сделать еще лучше.
— Как же?
— Вы с ним знакомы?
— Я?
— Да, знает ли он вас в лицо?
— Нет.
— Вы в этом уверены?
— Вполне.
— А вашего друга он также не знает?
— Тоже нет.
— Отлично, я все устрою. Поговорим теперь о ваших личных делах.
— О нет, это бесполезно.
— Почему же?
— Потому что полковник сообщит вам обо мне гораздо больше, чем могу сказать я сам.
— Значит, вы думаете, он из-за вас приехал?
— Я в этом нисколько не сомневаюсь.
— Отлично. Не беспокойтесь ни о чем.
— Мы на вас надеемся.
— До скорого свидания. Капитан вышел.
Полковник находился все в том же положении, как мы его оставили. Он уже успел выкурить значительное количество папиросок из маисовой соломы, никотин начал оказывать влияние на его мозг, веки отяжелели, и полковника стало клонить ко сну.
Капитан своим внезапным приходом сразу вывел его из этого оцепенения.
— Простите меня, полковник, я заставил вас так долго дожидаться, но меня задержало одно непредвиденное дело.
— Пожалуйста, не извиняйтесь, сеньор, — вежливо отвечал полковник. — Будьте любезны дать знать о моем приходе графу де Лорайлю, дела, из-за которых и приехал, не терпят ни малейшего отлагательства.
Капитан удивленно взглянул на полковника.
— Как, — произнес он, — вы хотите видеть графа де Лорайля?
— Конечно. Я должен передать ему депеши, которые привез с собой.
— Но ведь граф де Лорайль умер. Скоро исполнится год со дня его кончины. Неужели вы не знали об этом?
— Нет, я в первый раз слышу. Какое печальное известие!
— Странно. Но я отлично помню, что посылал нарочного к губернатору Соноры известить о смерти графа де Лорайля и сообщить, что соотечественники избрали меня на его место.
— Значит, ваш курьер не исполнил поручения. Может быть, он погиб дорогой?
— Боюсь, что так.
— Итак, теперь вы командир Гетцали?
— Да, полковник.
— Мне кажется, вы слишком молоды для такого трудного поста.
— Полковник, — ответил де Лавиль с некоторой важностью, — мы, французы, не придаем никакого значения ни росту людей, ни их возрасту…
— Иногда это бывает совершенно некстати. Впрочем, это меня не касается. Позвольте узнать, с кем имею честь говорить?
— С шевалье Шарлем де Лавилем. Полковник поклонился.
— Позвольте сообщить вам, кабальеро, содержание депеши.
— Прошу, мсье, подождать одну минутку, — живо ответил капитан, — я не имею права выслушивать вас один, я должен пригласить двух старших колонистов.
