Первая встречная - Соколов Борис Вадимович (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

– Откуда это? – поинтересовался Сеньковский.

– Япония. Как гулялось?

– Бродил по Арбату. Хотел зайти в кино, не было билетов. – И, не думая, спросил: – Женщина была?

– Угу! – кивнул Бреккер.

– Красивая? – еще не отдавая себе отчета, для чего это ему нужно, не отставал Владимир Прохорович.

– Красивая. Русские женщины самые красивые в мире. А эта еще лучше.

«И чего он врет?» – подумал Сеньковский и, размышляя над случайно подслушанным разговором, прошел в кухню.

– Завтра дежурите? – услышал он оттуда.

– Дежурю.

– Что там у вас за завод? – продолжал Бреккер.

– Противопожарного оборудования, – ответил Владимир Прохорович и услышал, как Бреккер засмеялся.

– Секретный?

– Да нет, что вы.

– Ну уж мне-то можно сказать правду, что за противопожарное снаряжение вы выпускаете, – не унимался Бреккер.

– А вы приезжайте, я покажу. Я ребятам про вас говорил, – и услышал, как скрипнула тахта.

– Вот это напрасно! – в дверях стоял Бреккер.

– А что?

– Тебе же неудобно. Узнают, что сдаешь комнату, еще фининспектор придет, неприятности будут. Нет, ты лучше скажи, что я переехал.

Упоминание о фининспекторе встревожило, еще обложит налогом, и он решил помалкивать… Не хотелось терять такого выгодного постояльца… Незаметно для себя Владимир Прохорович превратился в рассказчика – Бреккер умел слушать. Все его интересовало – и цены, и разговоры в очередях и настроения. Сеньковский, видя, что это доставляет его собеседнику удовольствие, старался вовсю. Так в дни, когда к канадцу никто не приходил, попивая коньяк они беседовали…

В конце августа от тетки из Моздока пришла посылка с фруктами. Получив извещение, Владимир Прохорович собрался идти на почту, но паспорта не нашел. Он перерыл все – паспорт пропал. Оказалось, что его брал Бреккер, – получал письма до востребования на имя Сеньковского. Владимир Прохорович не придал этому значения. Тогда же, в один из вечеров, когда, потягивая коньяк, они болтали, раздался телефонный звонок. Как всегда, трубку взял канадец. Короткий разговор, видимо, его встревожил.

– Иди погуляй. Возвращайся к десяти, – приказал он.

– Опять баба? – недовольно спросил Владимир Прохорович. Накрапывал дождь, и ему не улыбалось ходить по мокрым мостовым.

– Конечно. Давай скорей!

Владимир Прохорович неохотно оделся, но, выйдя на улицу, дошел до угла… и вернулся. Забрался в заросшую сиренью беседку – решил рассмотреть гостью. Прошло немного времени, из подворотни показался человек. Оглядев двор, он быстро прошелся мимо беседки к лестнице, вошел в парадное. Теперь Сеньковский рассмотрел его хорошо. Это был тот же, что в прошлый раз, – сутулый, плотный, с нависшими, густыми бровями. Ничем не приметным был и костюм – темный пиджак, брюки в сапоги. Колхозник из отстающего колхоза. И ради такого гостя его погнали гулять по дождю.

«Черт знает что! – разозлился Владимир Прохорович. – А может, придет женщина?» – подумал он, решив переждать дождь в беседке.

Время тянулось невыносимо медленно. Владимир Прохорович, не зная, как убить его, разглядывал двор, пересчитал окна в доме напротив, прикинул, сколько удастся положить на книжку, – вышла немалая сумма. Это обрадовало, он повеселел. Дождь утих, но редкие капли еще постукивали по тонкой крыше, по листьям. Это напомнило о времени. Владимир Прохорович взглянул на часы – прошел только час, до десяти оставалось еще столько же. Он поднялся, шагнул из беседки, но в эту же минуту отпрянул назад. Хлопнула дверь парадного, и вышел незнакомец. Осмотрелся, сутулясь прошел мимо, в нескольких шагах от Сеньковского, и пропал в темной пасти подворотни. Под мышкой у него был небольшой сверток. Владимир Прохорович узнал его – тот самый, что принес вечером Бреккер. «Э, да он, наверно, спекулянт! – решил Сеньковский. – Ну, теперь ясно! Майкл приносит, а этот продает. А то откуда столько денег?» – подумал он, и довольный, что разгадал секрет своего квартиранта, пошел домой.

XV

Человек медленно поднимался по Кузнецкому мосту. У книжной лавки писателей остановился, долго смотрел на яркие обложки книг, но, если бы его спросили, что он видел, вряд ли он смог назвать хотя бы одну. Да сейчас для него это и не имело значения!

Пройдя несколько шагов, он задержался у витрину соседнего магазина и так же безразлично рассматривал такие же книги. Дальше было дамское платье – он остановился опять и снова отсутствующим взглядом оглядывал манекены с раскрашенными лицами и неживыми улыбками. Человек и сам чем-то напоминал их, только вместо улыбки у него застыла гримаса. Точно ему было больно и шел он через силу.

Отойдя от витрины, он перешел улицу и подошел к группе молодежи. Его толкали, спрашивали о марках, показывали альбомы, но ему ничего не было нужно, он не покупал и не продавал.

Филателисты, хорошо знавшие друг друга, посматривали на него с недоверием и неприязнью, но он не замечал перешептываний и косых взглядов.

Потоптавшись на месте, он снова, с трудом отрывая от тротуара ноги и все больше замедляя шаги, пошел дальше.

Наконец у одного из подъездов человек остановился, взгляд его скользнул по двери, табличке. Он тяжело вздохнул и вошел в здание.

В пустом зале, заложив назад руки, расхаживал дежурный в военной форме.

Человек медленно прошел мимо, в самый дальний угол, тяжело опустился на деревянный диван и задумался.

Ему показалось, что войдя сюда, он захлопнул за собой дверь в яркий и светлый мир. По ту сторону осталась жизнь с ее радостями и волнениями, семья, работа, надежды. Все, что в его представлении еще вчера было будничным и серым, сейчас приобрело иную окраску. Сжав голову руками, человек пытался сосредоточиться, привести в порядок свои мысли, но это не удавалось – в голове мелькали обрывки воспоминаний, какие-то встречи, знакомые и чужие лица, разрозненные и незапоминаемые. Они проскальзывали, крутились, как ярмарочная карусель, мелькали и пропадали, не оставляя следа. Неожиданно откуда-то издалека все ясней и резче выплыло лицо ребенка. «Сын!» – на мгновение вспомнил он, и это причинило тупую, ноющую боль в сердце…

К нему кто-то наклонился. Открыв глаза, он увидел чужие ноги и поднял голову.

– Вам плохо? – спросил дежурный. – Может быть, воды, помочь чем-нибудь?

Пришедший усмехнулся.

– Помочь? – переспросил он и неслышно, одними губами, ответил: – Вряд ли!

Дежурный пожал плечами и отошел.

Человек хотел опустить голову, подумать, но хлопнула дверь, вернула к действительности. Надо было что-то делать! Он поднялся и направился к выходу. «Еще можно было уйти, вернуться туда, откуда пришел, – мелькнула мысль, – убежать, спрятаться, постараться все забыть». Человек ускорил шаги.

Улица была та же, светлая, шумная. «Хотя нет, что-то изменилось в ней, или нет, изменился я сам», – подумал он и остался у входа. Так и стоял, растерянный и опустошенный, не зная, что делать… Как быстро все менялось: ночью он хотел умереть, но, боясь смерти, поторговавшись с собой, он решил, что придет сюда. Сейчас он искал лазейку для себя, чтобы уйти, и только сознание, что ни на одну минуту, никогда его не оставит страх разоблачения, удерживало его у этой двери.

Глядя на проходивших мимо, остро завидовал им. Люди громко разговаривали, смеялись, не обращали внимания на понуро стоявшего у подъезда, а ему казалось, что все смотрят на него, догадываются о его мыслях и глубоко презирают.

Неужели когда-нибудь он был таким, как они, громко говорил, смеялся? – спросил он себя и не мог ответить. Какими мелкими и незначительными были неприятности прошлого, казавшиеся тогда чуть ли не трагедией. Как был бы он счастлив, если бы мог уйти отсюда…

Стоявший на противоположной стороне мужчина, ловко лавируя среди проходивших машин, подошел к нему:

– Что вы плачите? Будьте мужчиной! Смелее, смелее! – и, хлопнув по спине, вошел в дверь.