Дорога китов - Лоу Роберт (книги бесплатно читать без txt) 📗
Эти слова толпятся во мне, дерутся, как пьяные, что пытаются выбраться из горящего дома. Мой отец, он бесподобен... ни слова о том, где он был или почему так долго не возвращался, или о том, какой была моя жизнь в те пять лет, до того как он привез меня сюда. Или хотя бы об этом клятом медведе ? ведь это же все по его вине.
Меня это бесит. Я раскрываю и закрываю рот, как только что выловленная треска, а он думает, что я попросту вне себя от радости оттого, что вижу своего давно потерянного отца. Однако и к этому отнесся он спокойно. Хлопнул меня по плечу и прохрипел:
? Ты можешь ходить? Эйнар там, в доме, и хочет тебя видеть.
Мне же хотелось крикнуть: к черту Эйнара! И тебя тоже к черту! Фрейдис умерла из-за твоего проклятого медведя и оттого, что тебя не было рядом, чтобы решить, что с ним делать прежде, чем кто-нибудь попытается избавиться от него и даст ему сбежать. Где ты был? И расскажи мне обо мне, о моей матери, откуда я. Я ничего не знаю.
Но я киваю и, шатаясь, встаю на ноги, а он помогает мне натянуть штаны, обувку, куртку и рубаху. Опираясь на него, я чувствую его жилистую силу.
От него пахнет застарелым потом, кожей и мокрой шерстью, и волосы у него из-под ворота рубахи лезут вьющимися пучками, седеющими и более темными, чем на голове и подбородке.
И все это время мысли во мне крутятся и кричат, как крачки вокруг свежего улова. Годы, годы между нами, и ? судьба этого белого медведя. Сколько лет зверь жил на свободе? Шесть? А может, восемь?
А нынешней зимой он как-то выследил меня, пошел по моим следам и своей смертью ? как жертва Одину ? призвал ко мне моего отца.
Эта судьба заставила меня содрогнуться ? они, три сестры, три Норны, ткут жизнь каждой твари, и вот начали ткать для меня странный узор.
Наконец я затянул и завязал петлей пояс, а мой отец выпрямился ? он обматывал мне ноги ? и протянул мне меч Бьярни. Клинок отдраили ? ни пятнышка крови; его начистили лучше, чем когда-либо прежде ? теперь на нем стало меньше ржавых пятен, меньше даже, чем в тот день, когда я его украл.
? Это не мое, ? говорю я, наполовину стыдясь, наполовину с вызовом; отец же склонил голову набок, как птица, и я выкладываю ему всю историю.
Это меч Бьярни, стародавнего соратника Гудлейва. Он и Гудлейв учили меня мечевым приемам, а Гуннар Рыжий на все это глядел, глядел, да и не выдержал, взял меч, плюнул себе под ноги и показал, как работают им в настоящей сече.
? Когда ты стоишь в стене щитов, парень, ? сказал он, ? забудь обо всех этих хитрых ударах. Руби проклятым по ногам. Отсекай лодыжки. Коли над и под щитом, а еще ? под подол кольчуги, прямо в ятра. Вот единственные удары, какие ты можешь встретить или нанести в любом случае.
Потом он показал мне, как работать рукоятью, щитом, коленями, локтями и зубами, а Гудлейв с Бьярни стояли покорно и тихо.
Тогда я понял, что они боятся Гуннара Рыжего, а позже узнал ? от Халлдис, конечно, ? что Гуннар живет в Бьорнсхавене потому, что это он спас и Бьярни, и Гудлейва. Неудачный вышел набег на Дюффлин. Все считали их погибшими, а потом, через две зимы, они вернулись с украденным кораблем, захваченными рабами и рассказами о бесстрашии Гуннара. Они обязаны ему жизнью и властью по гроб жизни.
? Я украл его у Гудлейва, ? сказал я отцу, ? когда понял, что он хочет моей смерти, чтобы я умер в снегах по дороге на хутор Фрейдис.
Отец, поглаживая бороду, хмурится и кивает головой.
? Да, так сообщил мне Гуннар в своей весточке.
Это случилось в тот день, когда Гуннар напрочь порушил мир ? тот мир, к которому я привык. А начался день так: Гудлейв сидел на своем дареном троне, высоком месте с корабельными мысами с обеих сторон, весь закутанный в меха, и пытался изобразить великого ярла, а похож был на злую кошку.
Бьярни умер за год до того, а Халлдис ? годом раньше. Теперь Гудлейв жаловался на холод и старался поменьше выходить из дома. Он сидел, сгорбившись и сердито глядя перед собой, прислуживал ему старый Каов, раб, выкраденный из христианского монастыря в Дюффлине.
Рядом столь же старая Хельга двигала назад-вперед ткацкий стан и ухмылялась мне двумя последними зубами, а Гуннар Рыжий, едва видимый в дымящейся тьме, трудился над кожаным ремешком.
? В этом году не по силам мне ехать на верхнее пастбище, ? сказал Гудлейв. ? А нужно перегнать вниз табун и отвезти Фрейдис кое-какую поклажу.
Была уже зима, снег, кружась, налетал со Снефела, от холодов земля вылиняла, выцвела ? на сером под серым небом чернели только остовы деревьев. Даже море было аспидного цвета.
? Снег выпал, ? напомнил я. ? Пожалуй, он уже слишком глубок, и лошадей невозможно спустить вниз.
Я не стал напоминать, что уже говорил об этом несколько недель тому назад, когда сделать это было легче.
В ответ ни звука, только стук да шорох стана, да шипение огня ? дрова слишком сырые. При Халлдис такого не случалось.
Гудлейв пошевелился и сказал:
? Может, и так. Значит, ты там перезимуешь и приведешь их весной. Фрейдис обо всем позаботится.
Предложение не из приятных. Фрейдис была странная женщина. Честно говоря, многие считали ее вельвой ? колдуньей. За все пятнадцать лет жизни я ни разу ее не видел, хотя до ее хутора был всего день ходьбы вверх по ближним предгорьям. Там, на горном пастбище, она присматривала за лучшими жеребцами и кобылами Гудлейва и была в этом весьма сведуща.
Я подумал обо всем этом и о том, что даже если она хорошо подготовилась, там не хватит корма для лошадей на суровую зиму, а зима обещала быть суровой. Для животных, да и для нас двоих тоже.
Я сказал об этом вслух, но Гудлейв только пожал плечами.
Я подумал, что, может быть, лучше будет, если пойдет Гуннар Рыжий, и об этом тоже сказал. Гудлейв опять пожал плечами, а я посмотрел на Гуннара Рыжего, но тот сидел у очага, делая вид ? так мне показалось, ? что слишком занят своим кожаным ремешком, и даже глаз не поднял.
Так что я приготовил мешок и выбрал самую крепкую лошадку. Я размышлял, что бы такое привезти Фрейдис, когда Гуннар Рыжий явился на конюшню и там, в теплых шуршащих сумерках, несколькими словами все напрочь порушил:
? Он послал за своими сыновьями.
Вот тебе на! Гудлейв помирает. Его сыновья Бьорн и Стейнкел вернутся оттуда, где воспитывались, чтобы вступить в наследство, а от меня можно... избавиться? Похоже, он надеется, что я погибну, и это уладит все затруднения.
Гуннар Рыжий, конечно, видел, как мысли пробежали ? будто собака за кошкой ? по моему лицу. Но молчал, неподвижный в вонючей темноте, словно кусок точильного камня. Лошадь запыхтела и топнула копытом; зашелестела солома, и единственное, что я смог придумать и сказать, было:
? Значит, вот откуда такие чудеса. А я-то дивился...
И Гуннар Рыжий угрюмо улыбнулся.
? Нет никаких чудес. Он послал весть в соседнюю долину. А я отправил Крела и Длинноносого на веслах в Лагарсфел, чтобы весть дошла до Рерика.
Я тревожно глянул на него.
? А Гудлейв знает?
Гуннар покачал головой и пожал плечами.
? Он теперь мало о чем знает. А даже если узнает ? что он может сделать? Он и сам, может быть, так поступил бы, когда бы ему об этом сказали. ? В сумраке лицо Гуннара было темным, непроницаемым. Но он продолжал: ? Снежная дорога не так уж плоха. Лучше, чем оказаться здесь, когда прибудет Рерик.
? Если ты так думаешь, сам и поезжай, а я останусь, ? с горечью заметил я, ожидая услышать в ответ насмешки и ворчание.
Но к моему удивлению ? как мне показалось потом, к нашему общему удивлению, ? Гуннар положил мне руку на плечо.
? Лучше не надо, парень. То, что придет с Рериком, будет похуже отмороженного носа.
Я похолодел и поневоле спросил, о чем он. Его глаза блеснули в темноте.
? Эйнар Черный со своей братией, ? ответил он, и то, как он это произнес, сказало мне все, что я хотел знать.
Я рассмеялся, но даже и сам услышал, как вымученно.
? Если только он прибудет.
