Мертвые сраму не имут... - Серба Андрей Иванович (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗

Немигающий взгляд Цимисхия в ожидании ответа впился в лицо Склира. Тот отвел глаза в сторону и, глядя куда-то в стену позади собеседника, твердо сказал:

— Нет, император. Именно потому, что хорошо знаю славян, я повторяю еще раз — нет. Русы и болгары скорее умрут до единого, нежели уступят нам победу. Чтобы их уничтожить, необходимо втрое больше войск, чем у князя Святослава. А у Империи попросту нет времени, дабы собрать такую армию, — славяне уже в нескольких переходах от столицы.

По губам Цимисхия расплылась довольная усмешка

— Я благодарен тебе за правду, Варда. Империя на самом деле не может сейчас воевать с князем Святославом. Твой честный ответ лишний раз убедил меня в этом.

Действительно, положение нового императора было не из завидных. Войска до сих пор продолжали любить покойного императора Никифора Фоку больше, чем Цимисхия. Щедрыми подарками военачальникам и раздачей денег солдатам Иоанн смог купить их молчание и послушание, но никак не расположение. В самой Империи уже третий год свирепствовал голод, в результате чего среди подданных наблюдались смуты и волнения. Пользуясь этим, родственники и друзья бывшего императора Никифора Фоки подняли восстание в Каппадокии. Сарацины, чувствуя внутреннюю ослабленность Империи, подступили к самой Антиохии и грозили отнять у Византии ее восточные области. Поэтому угроза, исходившая от появившихся на подступах к столице войск киевского князя, была для Империи смертельной.

Зажав бороду в кулак, Цимисхий снова отошел к окну, некоторое время молча наблюдал за искрившимся под лучами солнца морем.

— Варда, — глухо начал он, — если Империи не по силам сражаться с князем Святославом и болгарами, ей остается одно — просить мира. Она должна получить его любой ценой, поэтому я пообещал выполнить все условия киевского князя. Я заплачу Руси выкуп, дам на всех живых и погибших воинов-русов дань, даже провозглашу полную независимость всей Болгарии. Я пойду на все, но отведу языческий меч от града святого Константина.

Он смолк, и в комнате повисло гнетущее молчание. Лишь было слышно, как глухо и размеренно бились о подножие стен дворца набегавшие на камень волны.

— Но горе князю Святославу, — продолжил через некоторое время Цимисхий. — Варвар надеется лишь на собственный меч, а Империя воюет не только оружием. Я завтра же отправлю в Болгарию своих верных людей, которые станут следить за каждым шагом русов и вредить им, где только смогут. Заодно я пошлю тайных послов к болгарскому царю Борису и его кметам, пообещаю им все, чего лишь пожелают, только бы они отошли от киевского князя и примкнули ко мне. Я соберу войско, которого еще не видела Империя, направлю в Дунай весь наш флот.

Оставив место у окна, Цимисхий вернулся к Склиру. Император был заметно возбужден. Его щеки побагровели, голос гремел на всю комнату, заглушая даже звуки шевелившегося за окном моря.

— Когда ты, Барда, железной рукой наведешь должный порядок в самой Империи, я лично поведу войска против князя Святослава. Тогда не со слов моих послов, а на собственной шкуре русы узнают, что Новый Рим не прощает унижений, почувствуют, как сурова его месть и тяжела карающая десница…

2

Отвыкшую за последнее время от тяжести доспехов спину ломило, от нагревшегося на солнце металла тело покрылось едким потом. Поднятая копытами лошадей пыль висела в воздухе непроницаемым облаком, прилипая к влажной коже и вызывая нестерпимый зуд. Пыль скрипела на зубах, лезла в глаза, покрывала толстым рыхлым слоем сафьяновые сапоги, не позволяя видеть их красный цвет, признак императорской власти.

Однако, несмотря на все неудобства, Цимисхий уже который день не оставлял седла, следуя впереди рядов закованных в броню «бессмертных» — его личной гвардии. Едва став императором, Иоанн отобрал из византийского войска несколько тысяч молодых отважных солдат и младших командиров, в чьей преданности себе не сомневался. Они были облачены в блестящую броню, посажены на лучших скакунов и, получив название «бессмертные», стали опорой Цимисхия в армии. Сам прожженный политикан, пришедший к власти путем заговора, Иоанн прекрасно знал, где может назревать самая реальная угроза его правлению, и стремился пресечь ее в зародыше.

Сейчас, остановив коня, император пристально всматривался в видневшиеся среди гор дефиле.

Это были Железные ворота, или Клиссуры, как называли их византийцы, естественный проход в Балканских горах, открывавший дорогу в Болгарию. К ним только что подошли императорские войска, выступившие в марте против князя Святослава и союзных с ним болгар. Вдоволь насмотревшись на горы и мрачные ущелья между ними, Цимисхий повернулся к пышной свите придворных и полководцев, застывших в шаге за его спиной. Чуть в стороне от них виднелись два конных болгарина: богато одетый боярин и священник в скромном повседневном одеянии. Это были болгарский вельможа Самуил, переметнувшийся на сторону Византии, и его личный пастырь. Они встретили Иоанна сегодня утром, при подходе имперских войск к Клиссурам.

— Болгарин, ты пытаешься уверить меня, что воины киевского князя не охраняют ущелья? — спросил Цимисхий, пытливо глядя на боярина Самуила.

— Да, император. Русы верят в заключенный с Византией мир, поэтому, согласно договору с ней, не оставили в проходах ни одного своего дружинника. Твоей армии здесь ничего не грозит, император.

Губы Цимисхия дрогнули в иронической усмешке.

— Киевский князь — опытный полководец, он отлично понимает, что Клиссуры — это ворота в Болгарию. Раз так, в ущельях не может не быть русов. Крепкий замок на Клиссурах стоит намного дороже любого договора, — уверенно заявил Иоанн.

— Русов в Железных воротах нет, — твердо проговорил боярин. — Сильный и честный не способен на вероломство, поэтому русы всегда держат данное ими слово. Поверив и твоему, они ничем не нарушают заключенный с Империей договор.

В направлении дефиле появилось облачко пыли, стало стремительно приближаться к разговаривавшим. Вот уже можно рассмотреть группу всадников в византийских доспехах, услышать стук копыт их лошадей. Подскакавшая кавалькада остановилась в нескольких десятках шагов от Цимисхия, двое прибывших сдержали скакунов напротив него. Это были молодой центурион из отряда «бессмертных» и бородатый болгарский воин в кольчуге и шлеме, однако без оружия.

— Говори… — нетерпеливо бросил Иоанн византийцу.

— Император, мои легионеры-разведчики прочесали Клиссуры насквозь и не обнаружили ни единого варвара… кроме этого, — с пренебрежением указал центурион кивком головы на бородатого болгарина без оружия. — Но он заявил, что является давним другом Империи и имеет срочное и важное дело к боярину Самуилу. По твоему приказу, император, я оставил центурию для охраны входа в Клиссуры. Считай, что дорога в Миссию [1] в твоих руках, — напыщенно закончил он.

— Благодарю, мой храбрый юноша, — сказал Иоанн. — Однако уверен ли ты, что в ущельях нет засады? Может, ловушка устроена столь искусно, что твои солдаты попросту ее не обнаружили?

Лицо центуриона вспыхнуло от обиды.

— Император, Клиссуры пусты! — с горячностью воскликнул он. — Я готов ответить за эти слова собственной головой! Прикажи первым вступить в Клиссуры впереди наших войск!

— Верю тебе, мой юный храбрец, — успокоил центуриона Иоанн. — Не волнуйся понапрасну, лучше отдохни. Ты вполне заслужил это.

С просветлевшим лицом центурион ускакал к легионерам-разведчикам. Боярин Самуил с довольной улыбкой посмотрел на Цимисхия.

— Теперь веришь мне, император?

Не ответив, Иоанн опустил голову на грудь, задумчиво погладил бороду. Когда он вновь глянул на Самуила, какое-либо сомнение в его глазах отсутствовало полностью, голос прозвучал отрывисто и повелительно.

— Болгарин, ты мне больше не нужен, — произнес он. — Подожди меня вместе с ними, — кивнул Иоанн на продолжавшего стоять невдалеке от него центуриона с легионерами-разведчиками.