Черное Сердце и Белое Сердце - Хаггард Генри Райдер (бесплатные книги полный формат txt) 📗

Несколько минут король стоял с мрачным лицом, уставившись себе под ноги. Затем, подняв глаза, приказал:

– Приведите чужестранца!

Услышав эти слова, Хадден выступил вперед и с как можно более спокойным и хладнокровным видом протянул руку Сетевайо. К его удивлению, король ее пожал.

– Белый человек, – сказал он, оглядывая его высокую, подтянутую фигуру и точеные черты лица, – сразу видно, что ты не умфагозан (низкородный человек), в тебе течет благородная кровь.

– Да, король, – с легким вздохом подтвердил Хадден, – в моих жилах в самом деле течет благородная кровь.

– Что тебе нужно в моей стране, Белый человек?

– У меня к тебе скромная просьба, о король. Ты, должно быть, слышал, что я торговал в твоей стране и распродал все свои товары. А сейчас я прошу, чтобы перед возвращением в Наталь ты позволил мне поохотиться на буйволов и другую крупную дичь.

– Нет, не дам я тебе такого разрешения, – ответил Сетевайо. – Ты шпион, подосланный Сомпсю или королевским индуной. Убирайся, пока цел.

– Ну что ж, – сказал Хадден, пожимая плечами. – Остается только надеяться, что Сомпсю или королевский индуна или они оба вместе вознаградят меня, когда я вернусь в Наталь. Конечно, я не могу ослушаться повеления короля, но сперва я хотел бы вручить ему подарок.

– Какой подарок? – спросил король. – На что мне твои подарки? У нас тут всего вдоволь, Белый человек. Мы богаты.

– Нет так нет. Боюсь, мой подарок не из тех, что подносят королям, – всего-навсего ружье.

– Ружье, Белый человек? Где же оно?

– Я оставил его за оградой. Твои слуги предупредили меня, что перед «Слоном-сотрясающим-землю» под страхом смерти запрещается появляться с оружием.

Сетевайо нахмурился, уловив нотки сарказма в словах Хаддена.

– Принесите подарок Белого человека. Я хочу его осмотреть. Индуна, который сопровождал Хаддена, пригнувшись так низко, что казалось, вот-вот упадет лицом на землю, бросился к воротам. Через несколько минут он возвратился с оружием в руке и протянул его королю, дулом вперед.

– Прошу тебя, о Слон, – медленно произнес Хадден, – прикажи своему слуге, чтобы он отвел дуло от твоего сердца.

– Почему? – спросил король.

– Ружье заряжено и на взводе, о Слон. Поэтому, если ты хочешь по-прежнему сотрясать землю, вели, чтобы ружье сейчас же у него отняли.

«Слон» издал громкий вопль и, начисто позабыв о своем королевском достоинстве, кубарем скатился с трона. Испуганный индуна, отпрыгнув назад, случайно нажал спусковой крючок, и пуля просвистела как раз там, где всего мгновение назад находилась монаршья голова.

– Уберите этого глупца! – приказал, не поднимаясь с земли, король, но индуна уже успел отшвырнуть ружье, крича, что оно заколдовано, и стремглав выбежал из ворот.

– Он уже сам убрался, – под общий смех заметил Хадден. – Только не притрагивайся к ружью, король: оно многозарядное. Смотри! – И подняв винчестер, он быстро выстрелил еще четыре раза, сбив верхушку ближнего дерева.

– Удивительное ружье! – ахнули советники.

– А больше оно не выстрелит? – осведомился король.

– Нет, – ответил Хадден. – Можешь его осмотреть. Сетевайо взял винчестер в руку и осторожно осмотрел, направляя ствол поочередно на животы своих советников, которые испуганно шарахались в сторону.

– Видишь, какие они трусы, Белый человек! – скривился король. – Боятся, что в ружье остался еще патрон.

– Да, – ответил Хадден, – трусы они отъявленные. Если бы они сидели, то все повалились бы на землю, как и Ваше величество!

Индуны отвернулись, сделав вид, что рассматривают изгородь.

– А ты что-нибудь смыслишь в изготовлении ружей, Белый человек? – спросил Сетевайо.

– Нет, король, я умею только чинить их.

– Если я хорошо тебе заплачу, Белый человек, не возьмешься ли ты чинить ружья здесь, у меня в краале?

– Смотря, сколько ты предложишь, – ответил Хадден. – Но сейчас я устал от работы, хочу отдохнуть. Разреши мне поохотиться в твоих владениях и дай несколько сопровождающих; возможно, после моего возвращения мы и договоримся. Если нет, я попрощаюсь с тобой и вернусь в Наталь.

– Чтобы донести обо всем, что ты видел и слышал, – пробурчал себе под нос король.

Тут появились воины, те самые, что некоторое время назад увели старого индуну на казнь. Они молча простерлись перед королем.

– Он мертв? – спросил король.

– Он перешел через королевский мост, – мрачно ответили они, – и умер, вознося хвалебную песнь в честь своего повелителя.

– Хорошо, – сказал Сетевайо, – больше я не буду спотыкаться об этот камень… Расскажи о его судьбе Сомпсю и королевскому индуне в Натале, Белый человек, – сказал он с горькой усмешкой.

– Баба! Слушайте, что говорит наш отец! Слушайте трубный глас Сотрясающего землю! – подхватили индуны, почувствовав угрозу, скрытую в словах Сетевайо, а один, посмелее других, добавил: – Скоро мы споем этим белым с их извергающими огонь трубами другую песнь, красную песнь копий, все наши полки споют им эту песнь!

С той же внезапностью, с какой вспыхивает иссушенная зноем трава, зулусов охватил пылкий энтузиазм. Они вскочили с земли, где почти все сидели, и, дружно подтаптывая ногами, затянули:

Индаба ибомву – индаба е миконто

Лизо дунйисва нге импи ндхмбени яхо

(Красную песнь! Красную песнь! Песнь копий

Наши полки им споют!)

Один из них, яростного вида верзила, подошел к Хаддену и потряс своим кулачищем у него перед носом, хорошо еще, что у него не было с собой ассегая, – и прокричал эти фразы прямо ему в лицо.

Король заметил, что разожженный им огонь пылает слишком жарко.

– Молчать! – прокричал он своим громовым голосом, знаменитым на весь Зулуленд; и все сразу же замолчали, застыв каменными изваяниями; только эхо вновь и вновь доносило: «Песнь копий наши полки им споют».

«Здесь мне не место, – еще раз подумал Хадден. – Будь этот негодяй вооружен, дело могло бы кончиться плохо. Но кто это?»

В ворота вошел великолепный представитель зулусского народа, лет тридцати пяти на вид, в полном боевом облачении военачальника полка Умситую. Над его лбом, обвитым шкуркой выдры, красовался высокий плюмаж; туловище, руки и ноги были украшены длинной бахромой из черных бычьих хвостов; в одной руке он держал небольшой щит, какие обычно носят танцоры, также черного цвета. Другая его рука была свободна, ибо он оставил оружие у входа. Зулус был очень красив, глаза, хотя и омраченные беспокойством, смотрели приветливо и прямо, в очертаниях губ таилась чувственность. Ростом он был примерно в шесть футов и два дюйма, однако не казался очень высоким, благодаря, вероятно, широкой груди и мощным рукам и ногам, ничуть не похожим на небольшие, почти женственные руки и ноги, отличающие обычно зулусскую знать. Короче говоря, то был типичный, полный достоинства и отваги, зулусский аристократ.

Его сопровождал человек в муче 7 и одеяле, судя по седым волосам уже достаточно пожилой, за пятьдесят. И у него тоже было приятное, благородное лицо, но в глазах проглядывала робость, а рот свидетельствовал о недостаточной воле.

– Кто эти люди? – спросил король.

Вошедшие пали на колени, низко, до самой земли, поклонились, вознося королю традиционные хвалы – сибонгу.

– Говорите! – нетерпеливо приказал он.

– О король! – начал молодой воин, усаживаясь по зулусскому обычаю. – Я Нахун, сын Зомбы, один из начальников полка Умситую, а это мой дядя Умгона, брат одной из моих матерей, младшей жены моего отца.

Сетевайо сдвинул брови.

– Почему ты не в своем полку, Нахун?

– С позволения старших начальников, о король, я пришел просить тебя об одной милости.

– Тогда поторопись, Нахун.

– О король, – заговорил рослый зулус, не без некоторого замешательства, – недавно ты оказал мне высокую честь, возведя меня в сан кешлы. – Он притронулся к черному кольцу на голове. – Будучи отличен тобой, я прошу тебя разрешить мне воспользоваться своим правом – правом женитьбы.