Клан Пещерного Медведя - Ауэл Джин Мари Антинен (читать книги полные TXT) 📗
Охотники обладали огромной выносливостью, однако молодой зубр казался неутомимым. Друк, самый высокий в Клане и невероятно длинноногий человек, бросился в погоню со свежими силами. Зубр чуть было не рванулся вдогонку за удаляющимся стадом, но охотник заставил его сменить направление. Ко времени, когда на место изможденного Друка заступил Краг, зверь был уже явно измотан. Охотник обрушился на зубра с запасом свежих сил и слегка полоснул сбоку острием копья. Раненый зверь рванулся от него как ошалелый.
Когда же на смену Крагу пришел Гув, прыти у мохнатого животного значительно поубавилось. Бычок безумно метался из стороны в сторону, а Гув то и дело подзадоривал его тычками копья, лишая последних сил. Наконец наступил черед Бруда. Он заметил, что к зубру направляется Бран, и с диким визгом бросился к огромному зверю. Но тот уже был загнан и едва шевелился, а вскоре и вовсе стал недвижим. Голова у него повисла, шкура была вся взмылена, изо рта валила пена. Молодой охотник, держа наготове копье, приблизился к измученному зверю.
Бран опытным взглядом мгновенно оценил положение. В голове теснились вопросы: «Парень волнуется из-за того, что впервые должен убить, или просто чересчур перевозбужден? Достаточно ли истощен зверь? Бывало, старый хитрый зверь, изможденный до потери сил, в предсмертную минуту мог убить или здорово ранить охотника, в особенности неопытного. А не оглушить ли зубра болой? Голова его совсем упала, дыхание ослабло, конец совсем близок». Но если бы Бран применил болу, он умалил бы значение решающего удара юноши. Поэтому вождь решил оставить последнее слово за Брудом.
Парень молниеносно взобрался на громадную мохнатую тушу и поднял копье. Вспомнив в последнее мгновение о своем тотеме, Бруд нанес решительный удар. Копье глубоко вошло в бок зубра, пронзив грубую шкуру и сломав ребро. В предсмертной битве зверь чуть было не отомстил обидчику. Однако Бран во избежание подобного исхода подскочил на помощь и изо всех сил стукнул зубра дубинкой по голове. Удар решил судьбу молодого бычка. Тот повалился на бок, посучил в воздухе копытами и больше не двигался.
После недолгого оцепенения юноша разразился победным криком. Он это сделал! Он первый раз в жизни убил зверя! Теперь он стал мужчиной!
Бруд ликовал. Он вырвал копье, глубоко вонзившееся в зверя, и ему в лицо струей хлынула теплая соленая кровь. Бран с гордостью похлопал Бруда по плечу.
– Отличная работа, – означал его жест. Бран был счастлив, что теперь ряды охотников пополнятся еще одним членом – дюжим охотником, сыном его жены и сыном его сердца.
Пещера отныне принадлежала им. Они закрепят свою победу на вечерней церемонии, но главное Бруд уже совершил. Их тотемы будут довольны. Встречая остальных охотников, которые с радостными кликами приближались к поверженному зверю, юноша поднял вверх окровавленное копье. Бран вытащил нож, чтобы вскрыть зубру брюхо и вытащить внутренности. Разрезав свежую печенку на небольшие кусочки, он раздал их охотникам. Эта еда предназначалась только для мужчин. Считалось, что свежая печень придает силу и острое зрение. После этого Бран вырезал у мохнатого зверя сердце и похоронил его в земле – дар, который он обещал своему тотему.
Вместе со вкусом теплой печенки Бруд впервые ощутил вкус мужской зрелости, и от счастья сердце у него едва не выскочило наружу. Теперь на пещерной церемонии он станет мужчиной, возглавит охотничий танец, будет принимать участие в мужских вечерних ритуалах. Уже за то, чтобы видеть на лице Брана выражение гордости за своего питомца, он был готов отдать жизнь. Для Бруда это были минуты триумфа. После церемонии он станет героем дня. Все только и будут восхищаться его охотничьей отвагой. Это будет его ночь. А глаза маленькой Оги засияют невыразимой преданностью и благоговейным почтением.
Мужчины связали ноги зубра чуть выше коленных сухожилий. Грод и Друк скрепили свои копья, а Краг и Гув – свои, образовав таким образом два усиленных шеста. Один из них продели между передними ногами бычка, другой – между задними. Грод с Друком взялись с двух сторон за передний шест, Краг с Гувом – за задний, а Бран с Брудом, неся в одной руке копье, ухватились другой за рога. Вождь подал знак, и все шестеро поволокли тушу к пещере, едва отрывая ее от земли. Обратный путь оказался более долгим. Обремененные тяжелой ношей, мужчины с трудом передвигались по степи вверх к подножию гор.
Издалека за ними наблюдала Ога. Навстречу охотникам вышел весь Клан и в молчаливом приветствии сопроводил их до самой пещеры. Процессию возглавлял Бруд – это означало, что он убил зверя. Даже Эйла, которая не понимала, что происходит, ощущала витавшее в атмосфере радостное волнение.
Глава 6
– Сын твоей жены – молодец, Бран. Чисто сработано, – произнес Зуг, когда охотники сбросили груз с плеч у самой пещеры. – Таким охотником можно гордиться.
– Он проявил мужество и силу, – жестом ответил Бран, положив руку на плечо юноши и сияя от гордости. Бруд наслаждался славой.
Зуг и Дорв с восхищением изучали огромную тушу молодого зубра, не без тоски вспоминая собственный азарт и радость победы, то, что, невзирая на все опасности и разочарования, таила в себе эта большая игра. Не имея возможности охотиться наряду с молодыми и в то же время не желая оставаться в стороне, они все утро провели в близлежащих лесах в поисках более мелкой добычи.
– Да вы с Дорвом, как я погляжу, не теряли времени зря. Запах жареного мяса разносился чуть ли не за полпути отсюда, – продолжал Бран. – Вот устроимся в новой пещере и непременно поищем местечко вам для занятий. В Клане каждый не прочь овладеть пращой так, как ты, Зуг. Скоро Ворн подрастет, и ты начнешь его учить.
Вождь ценил вклад, который вносили старики в пропитание Клана, и не упускал случая сказать им об этом. Бывало, что большая охота заканчивалась неудачно, и мясную пищу в Клан приносили одни старики. В снежное время года, когда всем надоедало вяленое мясо, а замороженные запасы подходили к концу, свежее мясо гораздо проще было добыть с помощью пращи.
– Конечно, нет ничего лучше молодого зубра. Но мы все равно прихватили с собой несколько кроликов и толстого бобра, – в свою очередь заметил Зуг. – Еда готова, и мы ждем только вас. Кстати, я тут неподалеку приглядел одну лужайку – неплохая будет площадка для занятий.
Зуг после смерти жены жил вместе с Гродом. Оставив ряды охотников Брана, он не переставал совершенствовать свое искусство метания. Людям Клана труднее всего давалось владение пращой и болой. Их мускулистые, ширококостные, крючковатые руки обладали не только невероятной силой, но и ловкостью и были способны раздробить даже кремневую гальку. Развитие суставов рук и в особенности то, как прикреплялись мышцы и сухожилия к костям, позволяло развить наряду с немыслимой силой невероятную точность удара. Но в этом заключалось и их слабое место. Те же суставы ограничивали движения рук, не позволяя им сделать полную дугу и хороший бросок. Отсутствие рычага – вот чем приходилось расплачиваться за силу.
Копья у них еще не стали метательным оружием, и наносить ими удар можно было только с большой силой и на близком расстоянии. Если для пользования копьем или дубинкой не требовалось почти ничего, кроме хороших мускулов, то на овладение пращой или болой уходили годы напряженного труда и сосредоточения. Праща представляла собой полоску эластичной кожи, посреди которой помещали круглый камешек; взяв полоску за оба конца, раскручивали ее над головой, чтобы придать метательному снаряду начальное движение. Зуг не зря гордился своей сноровкой в обращении с пращой. Льстило ему и то, что Бран предложил обучать этому мастерству юношей.
Пока Зуг с Дорвом охотились в горных лесах, женщины тоже промышляли в округе, и в результате их совместных усилий была приготовлена еда, издалека искушавшая своими ароматами шестерых охотников. Охота разожгла у них зверский аппетит, но им не пришлось долго ждать. После сытной еды мужчины, устроившись на отдых, не без удовольствия принялись пересказывать Зугу и Дорву в волнующих подробностях приключения прошедшей охоты. Принимая сердечные поздравления, довольный собой Бруд держался на равных со всеми мужчинами. Не ускользнул от его внимания восторженный и несколько застенчивый взгляд Ворна. До нынешнего утра у них с Ворном были равные права. Мальчик оставался его единственным приятелем среди детей Клана с тех пор, как Гув вступил в ряды охотников.
