Алакет из рода Быка - Николаев Роман Викторович (читаемые книги читать .TXT) 📗
Строители перебрасывались веселыми возгласами, но временами все умолкали, лица становились мрачными, а женщины украдкой смахивали слезу. В такие минуты у всех перед глазами возникал образ погибшего Асмара.
Внезапно раздался конский топот, и все взглянули на дорогу.
В селение во весь опор скакал всадник в пыльной одежде. Он осадил коня возле строящегося дома Гелона. Медный шлем и богатая сбруя с бронзовыми бляхами в виде баранов на луке седла говорили о том, что прибывший принадлежит к дружине князя племени. Он громко воскликнул:
— Старейшины родов и главы семей! Лучшие воины и опытные мужи! Все в ставку князя! На совет племени!
Удивленный Гелон бросил тесло и направился к всаднику.
Много лет не собиралось народное собрание племени Огненного Кольца. Князья управляли племенем, советуясь лишь с ближайшими сородичами и дружиной, и только в особо важных случаях собирали совет старейшин.
— Брат, — спросил Гелон, — что случилось? Уж не решили ли князья собрать племена для похода на землю хуннов?
— Нет, брат, — ответил всадник, — поход начнется будущей весной. Досточтимый правитель Эллей решил за зиму собрать войска племен в одном месте. Оттуда они вместе с войском Дугая пойдут через Безводную степь к ставке Ойхана. Все лето и зиму наши юноши будут упражняться в военном искусстве и конной езде. Князь решил держать совет о том, как лучше оборониться от хуннов, ибо теперь, после поражения лули-князя, каган может двинуть на нас более мощные силы.
Высокий земляной вал, поросший зеленой травой и цепким кустарником, тянулся от одной гряды гор до другой. На верху его был частокол, а вода в ров поступала из текущего рядом притока Великой реки. Вал защищал селение рода Барана — центр племени Огненного Кольца. У подножия вала расстилался широкий луг.
Сегодня на нем толпилось множество людей. Среди русых, рыжих, каштановых голов изредка мелькали черноволосые. Слышались возгласы:
— Мир дому твоему, славный Гелон!
— Мир тебе, Идат!
— Да будут безоблачны годы твои, почтенный Соур! Как твои посевы?
— Благодарю тебя, Умахет. А посевы наши, сынок, сожгла орда проклятого лули-князя, сына змеи и шакала.
— Но я, проезжая мимо вашей долины, видел, как шумел сочный ячмень…
— Это поля старейшины и дружинников. Когда пришла орда, они, видя, что силы неравны, откупились богатыми дарами, а мы скрылись в горах и укреплениях и оттуда били врагов. Счастье тем, у кого род един. Ваш старейшина вместе со всеми сородичами сражался против хуннов, потерпел и потерял столько же, сколько и другие.
— Так, да не так, отец. Это правда, что старейшина вел нас в бой и сражался бок о бок с нами. Хунны угнали у него столько же скота, сколько и у моего отца. Но старейшина потерял десятую часть своих стад, а мы потеряли все. Спасибо Гелону, по-братски уступил нам отару своих овец, а я продал Дугундэю из рода Барана четырех пленных хуннов.
— Счастье твое, Умахет, а вот мне пришлось занять у старейшины пять остродонных сосудов зерна, и теперь я на старости лет и сыновья мои должны, как невольники, пасти его стада, охотиться и ловить рыбу для его семьи, пока не расплатимся с долгом… А ведь если бы не мы, никакие дары не спасли бы его богатство. Посидели бы хунны до зимы в долине и все поглотили бы, как саранча.
В этот момент раздались оглушительный рев труб и удары бубнов. От вала к центру луга в сопровождении ближайших сородичей и телохранителей двигался князь верхом на белом коне. Ветер подхватывал полы его желтого халата, седую бороду и волосы. На лбу главы племени сияла шитая золотом красная повязка. Конская узда украшена золотыми бляхами и пластинами с изображениями баранов и тигров, а над головой коня покачивалось золотое изображение оленьих рогов.
Двое телохранителей, следовавших за князем, держали на длинных древках знаки племени и княжеского рода — горящее кольцо и изображение барана.
Выехав на середину луга, князь остановил коня. Горели четыре больших костра, над каждым из которых подвешен огромный медный котел, напоминающий по форме кубок с двумя кольцеобразными ручками. Возле котлов стояли шаманы в праздничной одежде, среди них была и Байгет. В котлах варилось мясо жертвенных животных. Как только князь подъехал к кострам, Байгет, подав рукой знак остальным шаманам, затянула древнюю священную песню и приплясывая пошла вокруг костров. Шаманы повторяли за ней слова и движения. Но вот снова раздался звук трубы, и от свиты князя отделился огромного роста воин с квадратным лицом, верхом на вороном коне.
— Дугундэй! — пронеслось по рядам собравшихся.
— Люди племени! Братья по крови и духу! — густым басом пророкотал Дугундэй. — Слушайте слово князя!
— Люди племени! — начал князь. — Хунны, подобно черному вихрю, обрушились на наши горы и степи, поля и селения. Но вы, люди племени, вы наступили на горло змее, вы сжали врага огненным кольцом, вы, как ветер песчинку, перебросили его через горы в Безводную степь!
Рокот прошел по полю. Раздались боевые возгласы. Над головами собравшихся взвился целый лес луков и кинжалов, копий и клевцов.
— Люди племени! — продолжал князь. — Злобный хуннский каган много лет держал нас в петле аркана. Мы разорвали эту петлю! По совету правителя Эллея племена собирают войско для совместного похода на землю хуннов.
Толпа одобрительно загудела.
— Люди племени! Много племен входит в народ Динлин. Они отделены друг от друга реками и горами. Пока все войско соберется вместе, наступит осень. Зима настигнет нас в походе. Вы знаете, как тяжело везти за собой припасы на многие десятки дней. А гнать через горы скот в метель и вьюгу — значит усеять костями путь. Поэтому ни массагеты, ни хунны не начинают поход зимой. Не можем этого сделать и мы, а быстрый набег не принесет окончательной победы. Мы выступим весной, люди племени.
Князь сделал паузу. На лугу царила тишина. Слышалось приглушенное дыхание многих сотен людей.
— Люди племени! Примирится ли каган с тем, что динлины сбросили с себя цепи? В ставке под его рукой стоит не одна многотысячная орда. По одному его слову дикие всадники лавиной двинутся по пути, которым недавно пришел и бежал лули-князь!
Раздались угрюмые возгласы:
— Пусть попробует!
— Мы встретим их, как положено истинным воинам.
— Пусть спросят лули-князя, через какие перевалы удобнее бежать из земли Динлин!
— Я не сомневаюсь в вашей решимости, люди племени! — воскликнул князь. — Но вы все видели, все испытали на себе неисчислимые беды. Чтобы избежать их, надо еще лучше укрепить наши рубежи, надежнее запереть проходы в горах.
Народ снова загудел…
— Вы видели, люди племени, как вспыхнул от горящих хуннских стрел деревянный частокол на валу, запиравшем вход в наши долины. Он должен был защитить наших воинов, а принес им гибель. Нам нужна такая защита, которую невозможно уничтожить огнем. Нам, люди племени, надлежит построить каменную стену! Но сделать в короткий срок ее нелегко.
Люди племени! Как отец всех родов я советую, а как глава племени приказываю! Все, у кого есть рабы, должники, зависимые люди, пошлют их строить стену. У кого их нет, пошлют своих сыновей, младших братьев, племянников. У кого нет семьи, тот, помня свой долг перед родом, племенем и всею землею Динлин, придет сам с теслом и молотом на плече!
Послышались восклицания. Сквозь толпу протиснулся коренастый, с узловатыми руками и длинной изжелта-белой бородой Соур из рода Оленя.
— Люди племени! — отчаянно выкрикнул он. — Старейшины! Почтенный князь! Дайте ожить людям после страшного разорения! Я с моими сыновьями, скрываясь в горах, совершал набеги на врагов. Смотрите! — Старик поднял вверх берестяной колчан со стрелами. Ветер взметнул целую гриву черных волос. Это были скальпы убитых Соуром врагов. Народ с восхищением смотрел на трофеи мужественного старого воина.
— Люди племени! — снова воскликнул Соур. — Враги разорили мой дом, разграбили имущество, сожгли посевы! У меня и моих сыновей нет даже куска войлока для легкой кибитки. Мы в долгу перед старейшиной, и он, конечно, пошлет моих сыновей на постройку стены. А разве один я, старик, построю себе до зимы дом?
