Битва Шарпа - Корнуэлл Бернард (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Кили кивнул и погнал своего коня прочь. Его офицеры последовали за ним, предоставив Шарпу, священнику и капитану Донахью следовать за растянутой колонной, образованной багажом Real Compania Irlandesa, слугами и солдатскими женами.
***
В сумерках Real Compania Irlandesa дошла до отдаленного форта Сан Исирдо, отведенного по воле Веллингтона им под казармы. Это был древний форт, устаревший и давно заброшенный португальцами, так что усталым после долгого пути солдатам пришлось сначала вычистить грязные каменные бараки, которые должны были стать их новым домом. Башня привратного укрепления была предназначена для офицеров, и отец Сарсфилд и Донахью устроились там со всеми удобствами, в то время как Шарп и его стрелки приспособили под жилье склад боеприпасов. Сарсфилд провез в багаже королевское знамя Испании, которое был гордо поднято на крепостных валах старого форта рядом со знаменем Великобритании.
— Мне шестьдесят лет, — сказал священник Шарпу, стоя под британским флагом, — и я никогда не думал, что наступит день, когда я буду служить под этим знаменем.
Шарп поднял взгляд на знамя.
— Это беспокоит вас, отец?
— Наполеон беспокоит меня больше, сын мой. Победим Наполеона, тогда можно будет искать противника послабее, вроде вас! — Это было сказано дружеским тоном. — И еще меня беспокоит, сын мой, — продолжал отец Сарсфилд, — что у меня есть восемь бутылок приличного красного вина и дюжина хороших сигар и только капитан Донахью, чтобы разделить их со мной. Вы окажете мне честь присоединиться к нам за ужином? И скажите мне, вы играете на каком-нибудь инструменте? Нет? Печально. У меня была скрипка, но потерялась где-то, однако сержант Коннор прекрасно играет на флейте, и солдаты в его отделении поют очень красиво. Они поют о доме, капитан.
— О Мадриде? — спросил Шарп ехидно.
Сарсфилд улыбнулся.
— Об Ирландии, капитан, — нашем доме за морями, где немногие из нас когда-либо бывали и где большинству из нас никогда не суждено побывать. Ну, давайте ужинать.
Отец Сарсфилд дружелюбно приобнял Шарпа за плечи и повел его к башне у ворот. Холодный ветер дул на голыми вершинами гор, наступала ночь, и над кухонными очагами синеватые дымки поднимались, завиваясь, в небо. Волки выли на холмах. Много было волков в Испании и Португалии, и зимой они иногда забегали прямо на линию пикетов в надежде стащить пищу у зазевавшегося солдата, но этой ночью волки напомнили Шарпу французов, одетых в серую форму бригады Лупа. Шарп поужинал со священником, а потом вместе с Харпером обошел под ярким звездным небом крепостные валы. Внизу, в бараках солдаты Real Compania Irlandesa ворчали на превратности судьбы, забросившей их на эту неприветливую границу между Испанией и Португалией, но Шарп, у которого был приказ сделать их несчастными, задавался вопросом: сможет ли он вместо этого превратить их в настоящих солдат, с которыми он мог бы отправиться через холмы далеко в Испанию — туда, где водится волк, которого нужно обложить, загнать в западню и зарезать.
***
Пьер Дюко с нетерпением ждал новостей о прибытии Real Compania Irlandesa в армию Веллингтона. Самый большой страх француза состоял в том, что часть будет расположена далеко позади линии фронта, поскольку тогда она была бы бесполезна для осуществления его планов, но это был риск, на который Дюко был вынужден пойти. С тех пор, как французская разведка перехватила письмо лорда Кили, просившего разрешения короля Фердинанда отправиться с Real Compania Irlandesa вовевать на стороне союзников, Дюко знал, что успех его схемы зависит от невольного сотрудничества союзников столько же, сколько от его собственного ума. Однако со всем своим умом Дюко ничего не мог бы поделать, если бы ирландцы не прибыли, и поэтому он ждал их с растущим нетерпением.
Новости редко доходили из-за британских линий. Было время, когда солдаты Лупа могли безнаказанно хозяйничать по обе стороны фронта, но теперь британские и португальские армии надежно перекрыли границу, и разведка Лупа зависела от ненадежной горстки гражданских, согласных продавать информацию ненавистным французам, от допросов дезертиров и от умозрительных соображений, сделанных на основании докладов его собственных солдат, которые в подзорные трубы рассматривали горные долины по ту сторону границы.
И один из этих источников однажды принес Лупу известие о Real Compania Irlandesa. Отряд серых драгун был отправлен на одинокую горную вершину, откуда можно было видеть достаточно далеко вглубь Португалии, и откуда при некотором везении патруль мог бы увидеть скопление британских войск, что могло сигнализировать о новом наступлении. Наблюдательный пост доминировал над широкой, бесплодной долиной, где ручей блестел у подножья скалистого горного хребта, на котором высился давно заброшенный форт Сан Исирдо. Военная ценность форта была невелика, поскольку дорога, которую он охранял, давно вышла из употребления, и столетие пренебрежения разрушило крепостные валы и рвы, превратив их в пародию прежней силы, так что теперь Сан Исидро стал прибежищем воронов, лис, летучих мышей, блуждающих пастухов, бандитов, и случайного патруля серых драгун Лупа, которые однажды провели ночь в убогом бараке, чтобы укрыться от дождя.
Однако теперь в форте были солдаты, и командир патруля принес эту новость Лупу. Новый гарнизон — это не полный батальон, сказал он, всего пара сотен солдат. Форт, как было хорошо известно Лупу, нуждался по крайней мере в тысяче человек, чтобы обеспечить оборону его осыпающихся валов, таким образом двести едва ли могли составить гарнизон — и странно было слышать, что вновь прибывшие привели с собой жен и детей. Командир драгунского патруля капитан Бродель полагал, что солдаты были британцами.
— Они носят красные мундиры, — сказал он, — но не печные трубы вместо шляп. — Он подразумевал кивера. — У них двурогие шляпы.
— Пехота, говоришь?
— Да, сэр.
— Никакой кавалерии? Какая-нибудь артиллерия?
— Не видел никого.
Луп пожевал зубочистку.
— И что они делают?
— Занимаются строевой подготовкой, — сказал Бродель. Луп недовольно хмыкнул. Его совершенно не заинтересовала группа странных солдат, поселившаяся в Сан Исирдо. Форт не угрожал ему, и если вновь прибывшие будут сидеть тихо и заниматься своими делами, Луп не станет лишать их сна. Но тут капитан Бродель сказал нечто, способное лишить сна самого Лупа. — Но некоторые из них охраняют крепостные валы. Только они не в красных мундирах. Они носят зеленые.
Луп уставился на него.
— Темно-зеленые?
— Да, сэр.
Стрелки. Проклятые стрелки. Луп вспомнил наглое лицо человека, который оскорбил его, человека, который когда-то оскорбил всю Францию, захватив Орла, которого касался сам Император. Возможно, Шарп был в Сан Исидро? Дюко упрекал Лупа за его жажду мести, называя месть недостойной великого солдата, но Луп верил, что репутация солдата зависит от того, с кем он дерется и насколько убедительно он побеждает. Шарп бросил вызов Лупу — первый человек, который открыто бросил ему вызов за многие месяцы, и Шарп был чемпионом среди врагов Франции, таким образом месть Лупа — не только его личное дело, слух о ней пройдет по всем армиям, ожидающим битвы, которая решит, сможет ли Великобритания пробиться в Испанию или побежит, отбиваясь, назад в Португалию.
Поэтому Луп в тот же день забрался на вершину горы, выбрал самую лучшую подзорную трубу и направил ее на старый форт с его заросшими сорняком валами и полузасыпанным сухим рвом. Два флага свисали с флагштоков в неподвижном воздухе. Один флаг был британцами, но Луп не мог сказать, чьим был второй. Под этими флагами солдаты в красных мундирах отрабатывали приемы стрельбы из мушкетов, но Луп недолго смотрел на них, вместо этого он не спеша повел подзорную трубу в южном направлении и наконец видел двух человек в зеленых мундирах, прогуливающихся вдоль пустынных крепостных валов. Он не мог видеть их лица на таком расстоянии, но он мог сказать, что один из них носит длинный прямой палаш, а Луп знал, что британские офицеры легкой пехоты носят изогнутые сабли. «Шарп», — сказал он вслух, складывая подзорную трубу.
