Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2 - Клавелл Джеймс (читать книги онлайн без .TXT) 📗
– Привет, Энди. Ты, как всегда, оказался всех мудрее: внутри такая духота, и весь этот дым, брр!
– Я никогда особым танцором не был.
– Единственное время, когда я могу потанцевать, это когда Дункана нет рядом. Он такой закоснелый, все время брюзжит. – Она нерешительно помолчала. – По поводу завтрашнего рейса, как ты думаешь, я мо…
– Нет, – мягко ответил он. – Пока еще нет. Через недельку или около того. Подожди, пока пыль уляжется.
Она кивнула, не скрывая своего разочарования.
– Что сказал Скрэг?
– Да… если остальные согласятся и план будет реальным. Мы хорошо поговорили и утром еще завтракаем вместе. – Гаваллан приобнял ее и дружески прижал к себе. – Не переживай за Мака, я прослежу, чтобы с ним было все в порядке.
– У меня для него еще одна бутылка виски, ты ведь не будешь возражать, нет?
– Положу ее в свой дипломат: Иранское управление воздушным движением предупредило нас, что в запасах продовольствия на самолете не должно быть спиртного, но это не беда, я довезу ее на руках.
– Тогда, наверное, не стоит, не в этот раз. – Его мрачное настроение тревожило ее, оно было ему совсем не свойственно. Бедный Энди, всякому видно, что он места себе не находит от беспокойства. – Энди, можно мне предложить кое-что?
– Конечно, Дженни.
– Используй этого полковника и Робертса, нет, Армстронга, этих больших шишек, которых тебе приходится возить в Тебриз. Почему бы не попросить их завернуть на обратном пути в Ковисс, сказать, что тебе нужно забрать оттуда кое-какие двигатели для ремонта, а? Тогда ты сможешь поговорить с Дюком напрямую.
– Отличная мысль. Садись, пять с плюсом.
Она приподнялась на носочках и по-сестрински поцеловала его.
– Ты и сам ничего соображаешь. Ну, я возвращаюсь на поле боя, я не пользовалась такой популярностью со времен войны. – Она рассмеялась, и он тоже. – Спокойной ночи, Энди.
Гаваллан вернулся в свой отель, стоявший рядом на той же дороге. Он не заметил людей, следивших за ним, как не заметил того, что его комнату обыскивали, все его бумаги прочли и установили прослушивающие устройства в номере и в телефоне.
Суббота
24 февраля
Глава 46
Международный аэропорт Тегерана. 11.58. Дверь пассажирского салона 125-го закрылась за Робертом Армстронгом и полковником Хашеми Фазиром. В кабине пилота Джон Хогг поднял большой палец, показывая Гаваллану и Мак-Айверу, стоявшим на бетоне рядом с машиной, что все в порядке, и покатил на взлетную полосу, направляясь в Тебриз. Гаваллан только что прибыл из Эль-Шаргаза, и это был первый момент, когда они с Мак-Айвером остались одни.
– Как дела, Мак? – спросил он; ледяной ветер дергал за их теплую зимнюю одежду и подымал вокруг столбики снежной пыли.
– Проблемы, Энди.
– Это я знаю. Рассказывай быстро.
Мак-Айвер наклонился ближе к нему.
– Я только что узнал, что у нас не больше недели, потом всех посадят на землю в ожидании национализации.
– Что? – Гаваллан вдруг перестал ощущать холод и вообще все вокруг. – Талбот тебе сказал?
– Нет, Армстронг, несколько минут назад, когда полковник ходил в туалет и мы остались наедине. – Лицо Мак-Айвера перекосилось. – Этот ублюдок сообщил мне со своей гладкой напускной вежливостью: «Я бы не рассчитывал больше чем на десять дней, будь я на вашем месте. Неделя у вас, пожалуй, точно есть. И не забывайте, Мак-Айвер, в закрытый рот мухи не залетают».
– Бог мой, ему известно, что мы что-то планируем? – Порыв ветра забросал их колючими снежинками.
– Не знаю. Я просто не знаю, Энди.
– А что насчет НВС? Он о нем упоминал?
– Нет. Когда я спросил у него про эти бумаги, он сказал лишь: «Они в надежном месте».
– Он не говорил, когда мы сегодня должны встретиться?
Мак-Айвер покачал головой.
– «Если вернусь вовремя, я свяжусь с вами». Сволочь. – Он резко распахнул дверцу автомобиля.
В смятении Гаваллан смахнул снег с куртки и скользнул в приятное тепло. Стекла машины запотели. Мак-Айвер включил обогреватель стекол и поставил обдув на максимум, печка уже работала на полную, потом он пихнул в щель магнитофонную кассету, сделал звук погромче, выругался, убавил его снова.
– Что еще не так, Мак?
– Да практически все, – выпалил Мак-Айвер. – Эрикки похитили Советы или КГБ, и он торчит где-то на севере возле турецкой границы со своим 212-м, занимаясь бог знает чем… Ноггер думает, что его заставили помогать им потрошить тайные американские пункты радиолокационного слежения. Ноггер, Азадэ, два наших механика и британский капитан едва успели унести ноги из Тебриза, спасая свои жизни, они вернулись вчера и сейчас сидят у меня в квартире. По крайней мере, сидели, когда я уходил сегодня утром. Бог мой, Энди, ты бы видел их состояние, когда они появились. Капитан оказался тем же самым, который спас Чарли в Дошан-Таппехе и которого Чарли тогда подкинул до Бендер-э-Пехлеви…
– Что он сделал?
– Это была тайная операция. Парень – капитан в гуркхском полку, его зовут Росс, Джон Росс, от него и от Азадэ трудно было добиться чего-то толкового, Ноггер тоже был изрядно возбужден; сейчас они, по крайней мере, в безопасности, но… – Голос Мак-Айвера вдруг сорвался. – Извини, что приходится говорить тебе это, но мы потеряли механика в Загросе, Долбаря Джордона, его застрелили, и…
– Боже милостивый! Старик Долбарь мертв?
– Да… да, боюсь, что так, и твоего сына задело… несильно, – торопливо добавил Мак-Айвер, когда Гаваллан побледнел. – Скот в порядке, с ним все нормально…
– Насколько несильно?
– Пуля прошла навылет через правое плечо. Кость не задета, только мягкие ткани… Жан-Люк сказал, что у них есть пенициллин, медик, рана чистая. Скот не сможет завтра вести 212-й в Эль-Шаргаз, поэтому я попросил Жан-Люка его заменить и забрать Скота с собой, потом вернуться в Тегеран со 125-м, и мы перебросим его назад в Ковисс.
– Что, черт подери, там произошло?
– Точно не знаю. Сегодня утром я получил сообщение от Старка, который только что услышал обо всем от Жан-Люка. Похоже, что в Загросе действуют террористы. Думаю, та же шайка, которая напала на «Беллиссиму» и «Розу»; они, должно быть, прятались в засаде в лесу вокруг базы. Долбарь Джордон и Скот загружали запчасти в 212-й сегодня после рассвета, и по ним открыли огонь. Бедному старине Долбарю досталась б?ольшая часть пуль, а Скоту – только одна… – Увидев лицо Гаваллана, Мак-Айвер снова поспешил добавить: – Жан-Люк заверил меня, что Скот вне опасности, Энди, Богом клянусь!
– Я думал не только о Скоте, – тяжело произнес Гаваллан. – Долбарь был с нами почти с самого начала… у него ведь вроде трое детишек?
– Да, да, это так. Ужасно. – Мак-Айвер отпустил сцепление и аккуратно повел машину по снегу к зданию управления компании. – Они все еще в школе учатся, если не ошибаюсь.
– Я сделаю что-нибудь для них сразу же, как только вернусь. Продолжай про Загрос.
– Да больше рассказывать особенно нечего. Тома Локарта там в этот момент не было: ему пришлось переночевать в Ковиссе из-за пятницы. Жан-Люк сказал, что никого из нападавших они не видели, никто не видел, выстрелы были сделаны прямо из леса – на базе в любом случае царила полная неразбериха, все вертолеты работают сверхурочно, доставляя людей с буровых, разбросанных по всей округе, и потом партиями переправляя их в Шираз, все торопятся успеть до крайнего срока, который наступает завтра на закате.
– Они успевают?
– Более-менее. Мы вывезли всех нефтяников и всех наших ребят, переправили самые ценные запчасти и все вертолеты в Ковисс. Вспомогательное оборудование на буровых придется оставить, но это не наша забота. Один бог знает, что станется с буровыми и с базой без присмотра.
– Все площадки опять зарастут и одичают.
– Согласен, столько трудов коту под хвост! Полный идиотизм! Я спросил полковника Фазира, может ли он что-нибудь сделать. Этот сукин сын просто улыбнулся свой гнусной улыбочкой и сказал, что сейчас очень трудно выяснить, какого черта происходит даже в соседнем кабинете здесь, в Тегеране, не говоря уже о том, что творится так далеко на юге. Я у него спрашиваю, как насчет комитета в аэропорту, может, они смогли бы помочь? Он говорит, нет, комитеты почти ни с кем не поддерживают никаких связей, даже здесь, в Тегеране. Дословно: «Там, в горах Загрос, среди полуцивилизованных кочевников и горцев, если у вас нет автомата и вы не иранец, предпочтительно аятолла, вам лучше всего делать то, что они говорят». – Мак-Айвер закашлялся и нервно высморкался. – Этот сукин сын говорил серьезно, не смеялся над нами, Энди. При этом нельзя сказать, что он и не радовался.
