Двадцать лет спустя (иллюстрации Боже) - Дюма Александр (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
С минуту царило подавленное молчание. Портос и д’Артаньян сидели, судорожно сжимая весла, и бессознательно продолжали держать их над водой, перегнувшись всем телом вперед.
— Клянусь богом, — первый прервал гробовое молчание Арамис, — на этот раз, мне кажется, все действительно кончено.
— Ко мне, господа! Сюда! Помогите! Помогите! — вдруг долетел до слуха сидевших в шлюпке жалобный голос, словно исходящий от какого-то морского духа.
Все переглянулись. Атос вздрогнул.
— Это он! Это его голос! — проговорил он.
Все хранили молчание, потому что, подобно Атосу, все узнали этот голос. Расширенными от ужаса глазами они невольно обратились к тому месту, где исчезла фелука, и, насколько хватало зрения, всматривались в темноту.
Через минуту на воде показался человек; он плыл, с силою рассекая волны. Атос медленно протянул руку, указывая товарищам на плывущего.
— Да, да, — проговорил д’Артаньян, — я его хорошо вижу.
— Опять он! — пыхтя, как кузнечный мех, заметил Портос. — Он, наверное, железный.
— Боже мой, — прошептал Атос.
Арамис и д’Артаньян шептались.
Мордаунт сделал еще несколько взмахов и в знак отчаяния поднял кверху одну руку.
— Господа, помогите, ради всего святого, помогите! Я чувствую, силы покидают меня… я погибаю…
Голос, моливший о помощи, так дрожал, что жалость проникла в сердце Атоса.
— Несчастный! — пробормотал он.
— Только этого не хватало! — заметил д’Артаньян. — Вы еще жалеете его! Но он плывет прямо на нас. Неужели он думает, что мы возьмем его? Гребите, Портос, гребите!
И, подавая пример, д’Артаньян заработал своим веслом. Два сильных взмаха сразу продвинули шлюпку футов на двадцать.
— О! Вы не оставите меня, не дадите погибнуть, сжальтесь над несчастным! — взывал Мордаунт.
— Ага! — крикнул ему Портос. — Теперь вы, кажется, попались, старина: теперь вам не уйти, разве что прямо в ад!
— О Портос, — умоляющим голосом произнес граф де Ла Фер.
— Оставьте меня в покое, Атос. Сказать по правде, вы становитесь смешны с вашим вечным великодушием. Предупреждаю вас, что если он подплывет к шлюпке на десять шагов, я размозжу ему веслом голову.
— О, будьте милосердны, не удаляйтесь от меня! Сжальтесь надо мной! — кричал молодой человек.
Порою волна заливала его с головой, и на поверхности появлялись пузыри от его порывистого, утомленного дыхания.
Тем временем д’Артаньян, внимательно следивший за каждым движением Мордаунта, кончил переговариваться с Арамисом и встал.
— Сударь, — обратился он к плывущему, — прошу вас удалиться. Раскаяние ваше слишком свежо, чтобы мы могли питать к нему хотя бы малейшее доверие. Заметьте, что обломки фелуки, на которой вы хотели испечь нас, еще дымятся, вероятно, кое-где на поверхности моря; и потому ваше теперешнее положение — прямо великолепное по сравнению с тем, что вы готовили нам. Не наша вина, что вашими жертвами стали, вместо нас, Грослоу и его люди.
— Господа! — в отчаянии возопил Мордаунт. — Клянусь вам, что мое раскаяние искренне. Господа, я так еще молод, мне лишь двадцать три года! Господа, я поддался весьма понятному чувству, я хотел отомстить за свою мать; и вы на моем месте поступили бы так же, как я.
Д’Артаньян, заметив, что Атос все более проникается чувством жалости, на последние слова Мордаунта только презрительно усмехнулся и пробормотал:
— Как сказать!
Мордаунту оставалось сделать только три-четыре взмаха, чтобы достигнуть шлюпки: близость смерти, казалось, придала ему сверхчеловеческую силу.
— Увы, — вновь начал он, — я должен умереть! Вы хотите убить сына так же, как убили мать. Но я не признаю себя виновным. По всем законам божеским и человеческим сын должен отомстить за мать. Но если даже это преступление, — прибавил он, — то раз я каюсь, раз я прошу прощения, меня надо простить.
В эту минуту силы как будто оставили его. Он погрузился в воду, волна залила его, и голос его прервался.
— О, мое сердце разрывается! — воскликнул Атос.
Мордаунт снова появился.
— А я, — отвечал ему резко д’Артаньян, — считаю, что с этим надо покончить. Слушайте, убийца своего дяди, палач короля Карла, поджигатель, отправляйтесь-ка на дно. Если же вы приблизитесь к шлюпке еще ближе, я размозжу вам веслом голову.
Мордаунт, движимый отчаянием, сделал еще один взмах по направлению к шлюпке. Д’Артаньян обеими руками поднял весло. Атос встал.
— Д’Артаньян! Д’Артаньян! — остановил он его. — Д’Артаньян, сын мой, я вас умоляю! Этот несчастный умрет, но недостойно дать погибнуть человеку, не протянув ему руку, ведь сейчас достаточно только руку протянуть, чтобы его спасти. О, мое сердце повелевает мне поступить так! Я не могу перенести этого. Пусть он живет.
— Великолепно! — воскликнул д’Артаньян. — Почему бы вам не связать себя по рукам и ногам и не отдаться этому негодяю? Так было бы проще. Ах, граф де Ла Фер, вы хотите погибнуть из-за него, но я, ваш сын, — как вы сами сейчас назвали меня, — я не желаю этого.
В первый раз д’Артаньян устоял перед просьбой Атоса, когда тот называл его сыном.
Арамис хладнокровно вынул свою шпагу, которую захватил с собою и держал в зубах, когда плыл к лодке.
— Если он положит руку свою на борт, — заявил он, — я отрублю ее, так как он низкий убийца.
— А я… — начал Портос, — погодите…
— Что вы хотите сделать? — спросил Арамис.
— Я брошусь в воду и задушу его.
— О друзья, — вскричал Атос с невыразимым чувством, — будем человечны!
Д’Артаньян застонал. Арамис опустил свою шпагу. Портос сел.
— Смотрите, — продолжал Атос, — смотрите: смерть уже кладет печать свою на его лицо, силы его истощены, еще минута — и он навеки погрузится в пучину. Друзья мои! Не заставляйте меня потом всю жизнь слышать укоры совести. Не дайте мне самому умереть от стыда и позора. Подарите мне жизнь этого несчастного, и я благословлю вас, я…
— Я гибну! — слабо крикнул Мордаунт. — Ко мне… ко мне…
— Подождите минуту, — проговорил тихо Арамис, наклоняясь налево к д’Артаньяну. — Один взмах весла, — добавил он, наклоняясь направо к Портосу.
Д’Артаньян не ответил ни жестом, ни словом. В нем происходила борьба, вызванная отчасти мольбами Атоса, отчасти зрелищем, которое было перед его глазами. Портос шевельнул веслом, лодка повернулась носом в другую сторону, и вследствие этого Атос приблизился к утопающему.
— Граф де Ла Фер! — воскликнул Мордаунт. — Граф де Ла Фер! К вам я обращаюсь, я вас умоляю: сжальтесь надо мной… Где вы, граф де Ла Фер? Я не вижу вас больше… я умираю… Спасите… Ко мне…
— Я здесь, — проговорил Атос, наклоняясь и протягивая руку с тем достоинством и благородством, которые всегда были ему присущи, — я здесь, возьмите мою руку и влезайте в шлюпку.
— Не могу я смотреть на это, — обратился д’Артаньян к остальным двум друзьям. — Такая слабость меня возмущает.
Оба друга в это время также отвернулись и тесно прижались друг к другу, словно боясь прикоснуться к тому, кому Атос решился протянуть руку.
Мордаунт, собрав остаток сил, вынырнул на поверхность, схватил протянутую ему руку и вцепился в нее с последней надеждой.
— Отлично, — проговорил Атос, — теперь другой рукой держитесь за меня. — И он подставил ему свое плечо, голова его почти коснулась головы Мордаунта, и два смертельных врага обнялись, как два родных брата.
Мордаунт схватил своими скрюченными пальцами воротник Атоса.
— Хорошо, хорошо, — сказал граф, — теперь вы спасены, успокойтесь.
— О… моя мать! — воскликнул Мордаунт с горящим взглядом и с выражением ненависти, которое невозможно описать. — Я могу принести тебе в жертву лишь одного, но зато это будет тот, которого выбрала бы ты.
И не успел д’Артаньян крикнуть, Портос поднять весло, а Арамис нагнуться, чтобы ловчее нанести удар, как шлюпка получила страшный толчок, Атос потерял равновесие, и Мордаунт увлек его за собой в воду, испустив дикий, торжествующий крик. Он душил его в своих объятиях, как змея обвился своими ногами вокруг его ног и не давал ему возможности сделать ни одного движения.
