Собрание сочиненийв 10 томах. Том 2 - Хаггард Генри Райдер (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗

— Кто это? — прошептал я Скаулю, когда он принес мне мою порцию мяса.

— Дикий отряд Садуко, — ответил он тем же шепотом. — Это люди его племени, которые живут среди скал.

Делая вид, что я зажигаю трубку и курю, я украдкой разглядывал их. Вид они имели действительно очень дикий. Это были высокие худые парни с всклокоченными волосами, с изодранными звериными шкурами, накинутыми на плечи. У них, казалось, не было никакого имущества, кроме табака, нескольких циновок для сна и большого запаса щитов, боевых палиц и метательных копий. Таковы были эти люди, которые молча сидели вокруг нас полукругом.

Я продолжал курить и делал вид, что не замечаю их. Наконец, как я и ожидал, Садуко надоело мое молчание, и он заговорил:

— Эти люди принадлежат к племени нгваанов, Макумазан. Это те триста человек, которые остались в живых, потому что, когда отцы их были убиты, женщины спаслись с некоторыми детьми, в особенности из дальних краалей. Я их вождь по праву крови и собрал их, чтобы отомстить Бангу.

— Я вижу, что ты собрал их, — ответил я, — но желают ли они отомстить Бангу, рискуя своей собственной жизнью?

— Желаем, Белый Вождь! — раздался громовой ответ из трехсот глоток.

— И признают ли они тебя, Садуко, своим вождем?

— Признаем! — снова раздался ответ. Затем выступил вперед один из немногих седых стариков, потому что большинство нгваанов были в возрасте Садуко или даже моложе.

— О Макумазан, — сказал он, — я Тшоза, брат Мативаана, отца Садуко, единственный из его братьев, который спасся в ночь великой резни. Не так ли?

— Так! — воскликнули ряды нгваанов.

— Я признаю Садуко своим вождем, и мы все его признаем, — продолжал Тшоза.

— Мы все его признаем! — повторили ряды.

— С тех пор как умер Мативаан, мы жили, как бабуины, среди скал, не имея скота, не имея часто хижины, где мы могли бы укрыться. Но мы жили, ожидая часа возмездия. Теперь мы верим, что этот час настал, и все мы, как один, собрались отовсюду на клич Садуко, чтобы он повел нас против Банту, победить его или умереть. Не так ли, нгваане?

— Так, так! — грянул единодушный ответ, заставивший закачаться листья в безветренном воздухе.

— Я понимаю тебя, о Тшоза, брат Мативаана и дядя Садуко, — ответил я. — Но Бангу очень силен и живет, как я слышал, в очень укрепленном месте. Но оставим это, потому что ты сказал мне, что вам нечего терять и что вы пришли победить или умереть. Но предположим, что вы победите. Что скажет Мпанда, король зулусов, вам и мне, узнав, что мы затеяли набег в его стране?

Нгваане оглянулись назад, а Садуко громко крикнул:

— Выходи, гонец короля Мпанды!

Не успели его слова замолкнуть, как я увидел маленького, сморщенного человека, приближавшегося сквозь ряды высоких, худощавых нгваанов. Он подошел и, встав передо мной, сказал:

— Сакубона, Макумазан! Ты узнаешь меня?

— Да, — ответил я. — Ты Мапута, один из членов королевского совета.

— Совершенно правильно, Макумазан. Король Мпанда послал меня к тебе с поручением, по просьбе Садуко.

— Как я могу убедиться, что ты действительно послан королем? — спросил я. — Есть у тебя доказательство?

— Да, — ответил он и, пошарив под плащом, вытащил что-то завернутое в сухие листья. Он развернул их и передал мне со словами:

— Вот доказательство, которое прислал тебе Мпанда, приказав мне сказать тебе, что ты наверное это узнаешь. А также он просит тебя оставить его у себя, так как две маленькие пилюли сделали его очень больным и он больше в них не нуждается.

Я взял вещественное доказательство и, рассмотрев его при свете луны, сразу узнал его.

Это была коробочка с пилюлями из каломеля [24], на крышке которой было написано: Аллану Квотермейну. По одной пилюле на прием. Должен пояснить, что я принял по предписанию одну пилюлю, а коробочку с оставшимися пилюлями презентовал королю Мпанде, которому очень хотелось попробовать «лекарство белых».

— Ты узнаешь, Макумазан? — спросил Мапута.

— Да, — ответил я серьезно, — и пусть король воздаст благодарственную молитву духам его предков, что он не проглотил трех пилюль, иначе в настоящее время в Земле Зулу был бы другой правитель. А теперь скажи, что поручил тебе передать король.

Про себя же я подумал, как странно эти туземцы могли смешивать великое со смешным. Здесь шел вопрос о деле, которое могло повлечь за собою смерть многих людей, а самодержец посылает в виде доказательства подлинности своего гонца… коробку с пилюлями каломеля.

Мапута и я отошли в сторону, так как я видел, что он хотел поговорить со мной наедине.

— О Макумазан, — сказал он мне, когда нас не могли слышать другие, — вот что говорит Мпанда: «Я знаю, что ты, Макумазан, обещал сопровождать Садуко, сына Мативаана, в его походе против Бангу, вождя амакобов. Если бы это касалось кого-либо другого, то я запретил бы этот поход, и в особенности я запретил бы тебе, белому человеку, принимать в нем участие. Но Бангу злодей. Много лет тому назад он ложно обвинил перед тем, кто правил до меня, моего друга Мативаана, а затем предательски убил его и все его племя, за исключением его сына Садуко и некоторых его людей и детей, которые спаслись. Кроме того, в последнее время он старается поднять восстание против меня, своего короля, ибо он знает, что я ненавижу его за его преступления. Но я, Мпанда, в противоположность тем, кто правил до меня, люблю мир и не хочу зажечь в Земле Зулу огонь междоусобицы, потому что кто знает, где остановится этот огонь и чьи краали он уничтожит. Однако я хочу наказать Бангу за его злодеяния и хочу видеть его гордость сломленной. Поэтому я даю Садуко и тем из нгваанов, которые остались в живых, разрешение отомстить Бангу за их личные обиды. И я даю тебе, Макумазан, разрешение принять участие в этом деле. Кроме того, если будет захвачен скот, то я не потребую за него отчета. Ты и Садуко можете разделить его по своему усмотрению. Но знай, Макумазан, если ты или твои люди будут убиты, или ранены, или ограблены, то я ничего не знаю об этом деле и не буду нести ответственности перед тобой или перед Белым Домом в Натале. Вот мои слова. Я сказал».

— Я понимаю, — ответил я. — Я должен вытащить для Мпанды из огня раскаленное железо и потушить огонь. Если мне удастся, то я могу оставить себе кусок железа, когда оно остынет, а если я обожгу Себе пальцы, то это моя собственная вина и я не должен идти жаловаться к Мпанде.

— О Макумазан, ты попал копьем быку прямо в сердце, — ответил Мапута, кивнув своей умной головой. — Что же, пойдешь ты с Садуко?

— Скажи королю, Мапута, что я пойду с Садуко, так как я обещал ему пойти, тронутый рассказом о его обидах. Скажи также Мпанде, Что если меня постигнет несчастье, он ничего не услышит об этом и я не впутаю его высокого имени в это дело. Но он, со своей стороны, не должен меня обвинять, если впоследствии что-нибудь случится. Запомнишь ли ты мои слова?

— Я запомнил каждое слово, и пусть твой дух охраняет тебя, Макумазан, когда вы произведете нападение на гору, где укрепился Бангу. На вашем месте, — прибавил Мапута, — я напал бы на рассвете, так как амакобы пьют очень много пива и крепко спят.

Затем мы разделили с ним щепотку табаку, и он отправился в Нодвенгу, резиденцию Мпанды.

Прошло две недели, и Садуко и я, с нашей дикой командой нгваанов, сидели однажды утром, после долгого ночного перехода, в гористой местности и смотрели через широкую долину на гору, на склоне которой находился крааль Бангу, вождя амакобов.

Это была внушительная гора, и, как мы уже успели заметить, тропинки, ведущие к краалю, были защищены каменными стенами, в которых ворота были так узки, что через них за один раз мог пройти только один вол. Видно было, что эти стены укреплялись недавно; вероятно, Бангу знал, что Мпанда относится к нему с подозрением, даже с враждебностью.