Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил - Гай Джон (книги серии онлайн txt, fb2) 📗
Нет никаких сомнений в том, что начиная с Рождества 1505 года детство Анны, а также ее брата и сестры проходило в Кенте. В письме из Хивера, написанном в 1538 году Томасом Болейном, о чем свидетельствует его легко узнаваемый неразборчивый почерк, он вполне определенно утверждает, что живет в «этом месте», то есть в Кенте, тридцать три года – другими словами, с 1505 года21. Пользовался ли он расположением в Кенте – вопрос спорный. Судя по свидетельствам тех, кто очевидно пострадал от его попыток рьяно отстаивать свои права на охотничьи угодья, считалось, что он «перегибал палку» и его «недолюбливали»22. Его недоброжелатели утверждали, что и сам он «недолюбливал эти места», что может быть истолковано двояко: возможно, сердцем и душой он оставался в Норфолке, а может быть, ему претило традиционное снисходительное отношение местного населения к тем, кто охотился на чужих землях23.
Хивер был и остается потрясающей красоты замком XIV века: сравнительно небольшой по размерам, он окружен рвом и живописно спрятан в лесах Кентской пустоши. Внутри замок выглядел заброшенным – в таком виде он достался новым владельцам от семьи Файнс, и Болейнам пришлось взяться за его переделку. Ко времени появления там Анны историческая планировка в прямоугольной главной башне претерпела небольшие изменения, которые коснулись служившей когда-то залом средневекового замка комнаты, ворот, кухни и подсобного помещения. В зале уже были установлены камин и окна, и удалось высвободить место для парадной гостиной, отделив ее от входа специальной перегородкой. Нашлось место и для нескольких отдельных и более удобных жилых комнат. Была построена галерея, к которой вела лестница, для чего в зале и других помещениях северной части башни было установлено потолочное перекрытие, которое позволило использовать пространство под крышей. Амбары и дворовые постройки были вынесены за границы рва – там располагались конюшни и жилье для слуг. Из трех решетчатых подъемных ворот двое сохранились до сегодняшнего дня. Однако подъемный мост из прочного английского дуба, который производит впечатление средневекового, на самом деле – современный: его возвели на смену кирпичного моста, которым пользовались в XVIII–XIX веках и который, в свою очередь, был построен на месте исторического деревянного24.
Мы можем установить имена нескольких семейств, с которыми Болейны поддерживали отношения, когда Анна была маленькой25. Это прежде всего семья Айсли из Сандриджа, а также семья Уилшир из замка Стоун неподалеку от Дартфорда, старинного норманнского поселения, находившегося на возвышенности рядом с главной дорогой, ведущей из Лондона в Дувр. Томас Айсли из Сандриджа, мировой судья [34] и отец десяти сыновей и трех дочерей, жил всего в восьми милях от Хивера и общался с отцом Анны главным образом по юридическим вопросам26. Кент он покидал лишь в тех случаях, когда ему требовалась консультация коллег-юристов. В отличие от него сэр Джон Уилшир регулярно ездил в Кале по делам, где исполнял обязанности контролера, оставляя дома в замке Стоун жену Маргарет и дочь Бриджет. Несмотря на большую разницу в возрасте с детьми Болейнов – Бриджет была старше на десять лет,– она так близко сошлась с ними, что Анна позже называла ее «самым близким человеком после матери» и признавалась: «…никого из смертных женщин я не любила так, как ее»27. Когда в 1526 году сэра Джона сразил смертельный недуг, он распорядился похоронить себя в усыпальнице церкви Святого Ботольфа близ Олдгейтских ворот в Лондоне и назначил отца Анны душеприказчиком. В знак дружбы он завещал Томасу Болейну драгоценный перстень, который тот, по его словам, «носил, не снимая, в течение длительного времени»28.
Близкое окружение Болейнов также составляли семейство Чейни из Шерланда на острове Шеппи и семейство Брук, проживавшее в Кобеме, рядом с Грейвзендом, и в замке Кулинг, недалеко от Рочестера. В обоих случаях Болейны состояли с ними в родственных связях. В последнее время родство Болейнов и Чейни оспаривается, однако, судя по надписи на мемориальной дощечке в церкви Бликлинга, Изабель, двоюродная бабушка Анны, была замужем за «Уильямом Чейни, эсквайром, с острова Шеппи в графстве Кент» и была его первой супругой29. Томас Брук, 8-й барон Кобем, долгое время был единственным пэром в Кенте и приходился зятем двоюродной бабушке Анны, Энн Хейдон30. Мы не располагаем документами, которые могли бы указывать на то, что ребенком Анна бывала в гостях в Кобем-холле, однако мы с уверенностью можем сказать, что она ближе познакомилась с Бруками несколько позже и настояла на том, чтобы Энн, жена Джорджа, старшего сына сэра Томаса Брука, сопровождала ее во время коронации31.
Однако, пожалуй, теснее всего Болейны общались с семьей Уайетт, жившей в замке Аллингтон в трех милях к северо-западу от Мейдстона. Сэр Генри Уайетт, хранитель Сокровищницы английской короны при Генрихе VIII, а позднее главный управляющий королевскими финансами, чьи владения простирались от Мейдстона на юге до Грейвзенда на севере, впервые познакомился с Болейнами, когда те жили еще в Бликлинге. С 1485 года он скупал земли и поместья в Норфолке и Кенте, а в 1492 году он приобрел и восстановил полуразрушенный замок Аллингтон32. Будучи королевским советником с 1504 года и исполнителем завещания короля Генриха VII, он сблизился с отцом Анны не позднее 1511 года, когда они оба были назначены на должность констебля и смотрителя замка Норидж; в их обязанности входило следить за содержанием узников в тюрьме и обеспечивать их перевозку на место судебного разбирательства и обратно два раза в год33.
В 1511 году, когда Анне было десять или одиннадцать, Томасу Болейну наконец удалось прийти к соглашению со своей матерью и таким образом наперед уладить вопрос о владении землями, которые перешли бы ей по наследству после смерти ее отца, графа Ормонда, которому тогда уже было за восемьдесят. Хотя граф прожил еще более четырех лет, Томас убедил мать подписать договор, согласно которому в обмен на ее право пожизненного проживания в поместьях Бликлинг и Лутон-Ху ему доставалось в наследство «все, что останется после смерти означенного графа Ормонда», в частности, два лакомых куска в Эссексе – замки Нью-холл и Рочфорд-холл34.
Корыстный характер этой сделки можно объяснить только тем, что Томас Болейн жил не по средствам. Регулярного дохода от поместий явно не хватало, чтобы обеспечить благополучное существование семьи, которая уже обзавелась новыми вкусами и привычками богатой жизни, и ему приходилось постоянно прибегать к операциям с недвижимостью, продавая и сдавая в аренду участки земли, или занимать деньги под залог своей будущей доли от наследства Ормондов. Да, Болейны были богаты, но все же недостаточно. Служба при дворе, конечно, давала определенные преимущества. Должность хранителя меняльной лавки в Кале и в Англии, на которую Генрих назначил отца Анны, приносила ему ежегодный доход в 30 фунтов 6 шиллингов и 8 пенсов. При умелом ведении дел эту сумму можно было повысить до 100 фунтов. Кроме того, Томас Болейн вместе со своим тестем, графом Сурреем, заключили выгодный договор аренды. Однако даже такие королевские милости не могли окупить расходов Болейнов, поскольку суммы, которые Томас Болейн и его жена тратили на роскошную одежду, охотничье и рыцарское снаряжение для сэра Томаса, явно превосходили королевское жалованье35. Семья Болейн жила в роскоши и вращалась в высших кругах, однако во многом зависела от щедрости Генриха. Кроме того, им пришлось подыскать себе достойное жилье в Лондоне, чтобы являться к королю по первому требованию и находиться в столице во время его отсутствия. Точное местоположение этой резиденции неизвестно, но судя по всему, где-то у реки, поскольку Генрих как-то останавливался там на пути в Гринвич. Вероятно, это был дом, который Томас арендовал у администрации Лондона, близ одного из замков Байнардс у лестницы монастыря Блэкфрайерс на берегу Темзы36.
