Графиня де Монсоро (ил. Мориса Лелуара) - Дюма Александр (книги полностью .TXT) 📗
Монсоро обернулся.
— Господин де Бюсси! — воскликнул он.
— А! Добрый день, господин де Монсоро, — сказал Бюсси. — Каким чудом вы попали в Анжер?!
— А вы, сударь? Ведь говорили, что вы больны?
— Я и в самом деле болен, — сказал Бюсси, — мой врач прописал мне полный покой. Я уже целую неделю не выезжаю из города. Но вы, кажется, собираетесь сесть на Роланда? Я продал этого коня монсеньору герцогу Анжуйскому, и он им так доволен, что ездит на нем чуть ли не каждый день.
Монсоро побледнел.
— Я вполне его понимаю, — сказал он, — конь замечательный.
— А у вас счастливая рука: с первого взгляда такого коня выбрали, — сказал Бюсси.
— О! Мы не сегодня с ним познакомились, — возразил граф, — я уже ездил на нем вчера.
— Это вызвало у вас желание поездить на нем и сегодня?
— Да, — сказал граф.
— Простите, — продолжал Бюсси, — вы говорили, что готовите нам охоту.
— Принц желает загнать оленя.
— Насколько я слышал, их здесь в окрестностях много?
— Очень много.
— А где вы будете выставлять зверя?
— Поблизости от Меридора.
— А! Прекрасно, — сказал Бюсси, в свою очередь невольно побледнев.
— Желаете поехать со мной? — спросил Монсоро.
— Нет, премного вам благодарен, — ответил Бюсси. — Пойду лягу. Я чувствую, меня снова лихорадит.
— Вот так так! — раздался звучный голос с порога конюшни. — Неужели господин де Бюсси поднялся с постели без моего разрешения?!
— Это Одуэн, — сказал Бюсси. — Ну, теперь мне достанется. Прощайте, граф. Поручаю Роланда вашим заботам.
— Не беспокойтесь.
Бюсси вышел, и граф Монсоро вскочил в седло.
— Что с вами? — удивился Одуэн. — Вы такой бледный, что я и сам почти готов поверить в вашу болезнь.
— Ты знаешь, куда он едет? — спросил Бюсси.
— Нет.
— Он едет в Меридор.
— А разве вы надеялись, что он объедет замок стороной?
— Боже мой, что будет после вчерашнего?
— Госпожа де Монсоро будет отпираться.
— Но он ее видел своими глазами.
— Она станет утверждать, что у него было временное помрачение зрения.
— У Дианы не хватит на это решимости.
— О! Господин де Бюсси, неужели вы так плохо знаете женщин?
— Реми, я чувствую себя ужасно.
— Еще бы! Ступайте домой. Я прописываю вам на это утро…
— Что?
— Тушеную курицу, ломоть ветчины и раковый суп.
— Э! У меня нет аппетита.
— Еще одно основание, чтобы я предписал вам есть.
— Реми, я предчувствую: этот палач устроит в Меридоре что-нибудь ужасное. Нет, надо было мне согласиться и поехать с ним, когда он предложил.
— Зачем?
— Чтобы поддержать Диану.
— Госпожа Диана прекрасно поддержит себя сама, я уже вам это говорил и опять повторяю. И так как нам тоже нужно себя поддержать, пойдемте, прошу вас. К тому же нельзя, чтобы вас видели на ногах. Почему вы вышли без моего позволения?
— У меня было очень тревожно на душе, и я не мог оставаться дома.
Реми пожал плечами, отвел Бюсси в его хижину и, затворив двери, усадил перед обильным столом как раз тогда, когда граф Монсоро выезжал из Анжера, через те же ворота, что и накануне.
У графа были основания вторично выбрать себе Роланда: он хотел удостовериться, случайно или же по привычке этот конь, ум которого все превозносили, привез его к стене парка.
Поэтому, выехав из замка, он повесил поводья ему на шею.
Ролланд не обманул ожиданий Монсоро.
Стоило коню очутиться за городскими воротами, как он тотчас же свернул налево. Граф предоставил ему полную свободу. Затем Роланд свернул направо, граф опять не помешал ему.
Таким образом, они проскакали по очаровательной, заросшей цветами тропинке, потом по лесосеке, а потом под могучими старыми деревьями.
Как и накануне, рысь Роланда, по мере приближения к Меридору, становилась все крупнее. Наконец она перешла в галоп, и через сорок-пятьдесят минут граф де Монсоро оказался вблизи стены, точно в том же самом месте, что и в прошлый раз.
Однако теперь здесь было тихо и пустынно. Не слышалось ржания, не видно было никакой лошади — ни привязанной, ни бродящей на свободе.
Граф де Монсоро соскочил на землю, но на этот раз, дабы избегнуть опасности возвращения пешком, он обмотал поводья Роланда вокруг руки и только потом стал взбираться на стену.
Внутри парка было так же безлюдно, как и снаружи.
Длинные аллеи уходили в недосягаемую взору даль, по зеленой траве обширных лужаек скакали, оживляя их, несколько косуль.
Граф решил, что незачем тратить напрасно время и сторожить уже предупрежденных людей, которые, несомненно, перестали встречаться, напуганные его вчерашним появлением, или выбрали для свиданий другое место. Он вскочил на Роланда, направил его по узенькой тропинке и, то и дело сдерживая резвого коня, через четверть часа подъехал к воротам замка.
Барон наблюдал, как стегают хлыстом собак, чтобы поддержать в них боевой дух, когда через подъемный мост во двор замка въехал Монсоро.
Увидев зятя, барон церемонно направился к нему.
Диана, сидя под огромной смоковницей, читала стихи Маро. Ее верная служанка Гертруда вышивала рядом с ней.
Граф заметил женщин только после того, как поздоровался с бароном.
Он соскочил с коня и подошел к ним.
Диана поднялась, сделала три шага навстречу мужу и присела в глубоком реверансе.
— Какое спокойствие, вернее, какое вероломство! — прошептал граф. — Ну и бурю подниму я сейчас в этом тихом омуте!
Подошел лакей. Главный ловчий бросил ему поводья Роланда, а затем, обернувшись к Диане, сказал;
— Сударыня, прошу вас, соблаговолите уделить мне минутку.
— Охотно, сударь, — ответила Диана.
— Вы окажете нам честь остаться в замке, господин граф? — спросил барон.
— Да, сударь. До завтра, во всяком случае.
Барон удалился, намереваясь лично проследить, чтобы комната его зятя была приготовлена по всем правилам гостеприимства.
Монсоро указал Диане на стул, с которого она перед тем встала, а сам опустился на стул Гертруды, не сводя с Дианы взгляда, способного устрашить и самого храброго мужчину.
— Сударыня, — сказал он, — так кто же это был с вами в парке вчера вечером?
Диана подняла на мужа ясный чистый взгляд.
— В каком часу, сударь? — спросила она голосом, из которого, сделав над собой усилие, ей удалось изгнать даже тень волнения.
— В шесть.
— В каком месте?
— На старой лесосеке.
— Там, наверное, гулял кто-нибудь из моих подруг, а не я.
— Это были вы, сударыня, — подтвердил Монсоро.
— Почему вы так решили? — спросила Диана.
Пораженный Монсоро не мог найти слов для ответа, но вскоре изумление уступило место гневу.
— Имя этого мужчины? Назовите мне его!
— Какого мужчины?
— Того, который гулял с вами.
— Я не могу вам его назвать, раз это не я с ним гуляла.
— То были вы, говорю вам! — вскричал Монсоро, топнув ногой.
— Вы ошибаетесь, сударь, — холодно ответила Диана.
— И вы еще смеете запираться! Да я видел вас собственными глазами!
— А! Вы сами видели, сударь?
— Да, сударыня, я сам. Как можете вы отрицать, что то были вы! Ведь в Меридоре нет других женщин, кроме вас.
— Вот еще одно заблуждение, сударь: здесь находится Жанна де Бриссак.
— Госпожа де Сен-Люк?
— Да, моя подруга госпожа де Сен-Люк.
— А господин де Сен-Люк?
— Не расстается со своей женой, как вам известно. У них брак по любви. Это господина и госпожу де Сен-Люк вы видели.
— Это был не господин де Сен-Люк, это была не госпожа де Сен-Люк. То были вы, я вас прекрасно узнал, и вы были с мужчиной, с кем — не знаю, но скоро буду знать, клянусь вам.
