Шаман - Гордон Ной (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
Следующим утром их не почтили визитом ни шериф, ни его люди — зато приехали военные, как раз в то время, когда Шаман мыл посуду.
Вначале показалось, будто этот день будет таким же, как предыдущий, но какой-то незнакомый мужчина постучался в их дверь и представился Джорджем Гамильтоном Крокеттом, помощником комиссара бюро по делам индейцев города Олбани. Он сел рядом с майором Поулом и долго рассказывал ему что-то, показывая какие-то бумаги, к которым они обращались время от времени в ходе разговора.
Наконец, солдаты собрали свои вещи и надели шинели. Вместе с поникшим майором Поулом они покинули дом.
Мистер Крокетт ненадолго задержался, чтобы поговорить с братьями Коулами. Он сообщил им, что они стали главной темой множества телеграмм, полученных им из Вашингтона.
— Инцидент довольно-таки прискорбный. Армии сложно было смириться с тем фактом, что они потеряли одного из своих и что это произошло в доме, в котором находился солдат Конфедерации. Они привыкли убивать врагов, посягнувших на жизнь кого-то из юнионистов.
— Они ясно дали это понять своими допросами и настойчивостью, — ответил Шаман.
— Теперь вам нечего бояться. Слишком много улик в вашу пользу. Сержант-майор Кофф привязал лошадь в лесу, попытавшись спрятать ее. Следы сержанта-майора на снегу прослеживаются от лошади до самого окна. Стекло разбито, окно было оставлено открытым. Когда они осматривали тело, в его руке все еще был пистолет, из которого недавно дважды стреляли.
Он сделал паузу и продолжил:
— В пылу военных страстей результаты расследования и обнаруженные улики могли и скрыть, но не тогда, когда в исходе дела заинтересована сторона, обладающая достаточной властью для изменения ситуации в вашу пользу.
Крокетт улыбнулся и передал им сердечный привет от почтенного Николаса Холдена.
— Комиссар попросил меня передать вам, что готов приехать в Эльмиру лично, если того будет требовать ваше положение. Я буду рад сообщить ему, что личного вмешательства не потребуется.
На следующее утро майор Поул прислал одного из сержантов, чтобы попросить братьев Коулов не покидать черты города Эльмира до тех пор, пока расследование не будет официально закрыто. Когда Шаман спросил сержанта, на какие сроки они могут рассчитывать, тот довольно учтиво ответил, что это ему неизвестно.
Итак, они были вынуждены остаться в этом доме. Миссис Клэй прослышала о том, что случилось, и тут же примчалась домой, в ужасе осматривая разбитое окно, отверстия от пуль в мебели и остатки комода.
— Он принадлежал еще моей матери…
— Я прослежу, чтобы здесь все отремонтировали, — поспешил заверить Шаман. — Вы не посоветуете хорошего плотника?
Она прислала своего знакомого в тот же день — долговязого мужчину средних лет по имени Берт Клэй, кузена ее последнего мужа. Он попричитал над ущербом, нанесенным этому дому, но сразу взялся за работу. Принес и вставил новое стекло. С разрушениями в спальне дела обстояли сложнее. Обломки досок в полу нужно было заменить, а те доски, которые были залиты кровью, оттереть песком и заново отполировать. Берт сказал, что зашпатлюет дыры в полу и перекрасит комнату.
Взглянув на комод, он лишь покачал головой.
— Даже не знаю. Он сделан из «птичьего глаза». Может, и найду кусок такого, но это будет очень дорого.
— Найдите, я заплачу, — хмуро попросил Шаман.
На ремонт дома ушла неделя. Когда Берн закончил, пришла миссис Клэй и тщательно все проверила. Она одобрительно кивнула и поблагодарила Берта, похвалив его работу. Ее устроил даже комод. Но она довольно холодно говорила с Шаманом, и он понял, что ее дом уже никогда не станет для нее прежним.
По-иному к нему стали относиться все. Мистер Барнард больше не улыбался и не начинал разговор, когда Шаман приезжал в лавку. Он замечал, что люди смотрят на него, когда встречают на улице, и сразу начинают шептаться между собой. Эта всеобщая неприязнь начинала действовать ему на нервы.
В последний свой визит майор Поул конфисковал кольт, и теперь оба брата чувствовали себя незащищенными. На ночь Шаман клал возле своей кровати кочергу и кухонный нож. Он просыпался каждый раз, когда из-за ветра весь дом начинал ходить ходуном, и пытался уловить шаги чужака.
За три недели Алекс немного прибавил в весе и стал выглядеть лучше. Он уже горел желанием убраться отсюда подальше. Они обрадовались, когда Поул наконец прислал письмо, в котором сообщал, что они могут уехать из города. Шаман купил Алексу гражданскую одежду, помог брату одеться, заколол булавкой его левую штанину так, чтобы она не мешала ему при ходьбе. Алекс попробовал ходить с костылем, но у него не очень хорошо получалось.
— Трудно держать равновесие, когда от одной ноги почти ничего не осталось, — прокомментировал он, и Шаман заверил его, что он обязательно научится.
Шаман купил у Барнарда огромную головку сыра и оставил ее на столе для миссис Клэй, чтобы хоть как-то искупить свою вину. Он договорился вернуть конюху лошадь и повозку на железнодорожной станции, так что Алекс ехал до вокзала лежа на соломе — так же, как он уезжал из тюрьмы. Когда прибыл поезд, Шаман на руках внес его в вагон и посадил у окна под любопытными взглядами остальных пассажиров. Они немного поговорили, но как только поезд тронулся, Алекс положил руку брату на плечо, и этот жест был красноречивее любых слов.
Домой они ехали другим путем — поезд взял немного севернее, чем в тот раз, когда Шаман ехал в Эльмиру. Шаман взял билеты до Чикаго, а не до Каира, потому что он не слишком-то верил в то, что Миссисипи не замерзнет к тому времени, когда они доберутся до Иллинойса. Путешествие выдалось недолгим. Тряска в поезде все время причиняла Алексу мучительную боль. По пути им пришлось сделать много пересадок, и каждый раз Шаман носил брата из поезда в поезд на руках. Поезда почти никогда не прибывали точно по расписанию. Много раз гражданские составы загоняли на запасную колею для того, чтобы пропустить армейский транспорт. Однажды Шаман умудрился занять обитые тканью мягкие сиденья в вагоне первого класса, и целых пятьдесят миль они проехали с комфортом, но большую часть пути им прошлось проделать, сидя на жестких деревянных лавках.
К тому времени, как они добрались до Эри, штат Пенсильвания, в уголках рта у Алекса появились белые пятна, и Шаман понял, что его брату нужно отдохнуть. Он снял номер в гостинице, чтобы Алекс мог хоть немного выспаться в удобной кровати. В тот вечер, сменив брату повязки, он начал рассказывать Алексу кое-что из того, что прочел в дневнике отца.
Он рассказал ему о судьбах тех троих, кто изнасиловал и убил Маква-икву.
— Думаю, это я виноват в том, что Генри Кофф пришел за нами. Когда я был в Чикаго, я ходил в приют, в котором содержат Дэвида Гуднау; в тот день я слишком много рассказал об убийцах. Я спрашивал его об Ордене звездно-полосатого флага и о Хэнке Коффе… Кто-то из сотрудников приюта вполне мог оказаться членом этого ордена — да скорее всего, все, кто там работает, являются членами Ордена! Не сомневаюсь, они обо всем сообщили Коффу, и он решил найти нас сам.
Алекс некоторое время молчал, но потом обеспокоенно взглянул на брата.
— Но, Шаман… Кофф знал, где нас искать. А это значит, что кто-то из Холден-Кроссинга выдал ему тебя и рассказал, что ты уехал в Эльмиру.
Шаман кивнул.
— Я тоже подумал об этом, — тихо сказал он.
Они добрались до Чикаго через неделю после того, как уехали из Эльмиры. Шаман отправил матери телеграмму о том, что везет Алекса домой. Он предупредил, что Алекс потерял ногу, и попросил ее встретить их на станции.
Когда через час поезд прибыл в Рок-Айленд, Сара уже ждала на платформе вместе с Дагом Пенфилдом. Шаман снес Алекса на руках по ступеням вагона. Мать крепко обняла сына и, не произнося ни слова, зарыдала.
— Дай-ка я поставлю его на землю, он тяжелый, — взмолился Шаман и усадил Алекса на сиденье двуколки. Тот тоже плакал.
