Влюбленный д'Артаньян или пятнадцать лет спустя - Нимье Роже (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT) 📗
– Итак, никакой надежды?
– Мой дорогой д'Артаньян, вы меня огорчаете. Вы обратили внимание, с каким блеском я выиграл эту битву?
– С величайшим. Всю честь победы вы приписали герцогу Энгиенскому.
– Покойный король просил меня об этом. Неужели вы, видя меня лицом к лицу с врагом, подумали, что я отступлю, получив известие, что Ла Фон нашел себе где?то убежище?
– Да, но что ж нам все?таки делать?
– Прежде всего нужно дождаться совершеннолетия короля. Затем я поддержу его в мысли, что королевство нужно увеличить. Нрав у него горячий, так что трудностей в этом деле не предвидится. Мы завоюем Нидерланды, Фландрию, Германию. Если Ла Фон спрячется, мы дойдем до Италии или до Испании.
– Ну, а если он укроется в Англии?
– Дорогой друг, существует семнадцать способов завоевать Англию, как зимой, так и летом, в любое время?года. Я изложил все это на бумаге, и документы надежно спрятаны в одной из моих крепостей, я не желаю, чтоб эти тайны стали добычей невежд.
– Значит, Ла Фон будет схвачен?
– Со временем, несомненно. Мы будем воевать ровно столько, сколько понадобится, но добьемся мира.
– Вы меня успокоили.
– Насчет мира?
– Нет, насчет войны. А ваши научные труды, которые были в вашем багаже…
– Я слушаю вас.
– Вы не боитесь, что ими воспользуется посторонний?
– Не думаю, чтоб это было возможно. Видите ли, д'Артаньян, Господь дал мне замыслы, по?существу, неисчерпаемые. Я, разумеется, могу их развить и разработать в деталях. Но тогда пострадают другие мои изобретения, которые будут необходимы человечеству в будущем. Я ограничился лишь набросками в самом общем виде.
– Шестнадцать тысяч страниц?
– Что?то в этом роде.
– Записывали вы сами?
– Сначала я диктовал на древнегреческом, потом перешел на древнееврейский. Вы знаете, временами приятно думать на этом языке.
– Все оттого, что вы беседуете на нем с пророками.
– Очень может статься.
– Разрешите еще последний вопрос, очень нескромный?
– Разумеется.
– Когда вы беседуете с Господом Богом, к какому языку вы прибегаете?
– Д'Артаньян, вы привели меня в замешательство.
– В таком случае я беру свой вопрос обратно.
– Нет. Я все?таки вам отвечу. Мы объясняемся мимикой и жестами.
– Как же это возможно?
– Я хмурю бровь, вздуваю ноздрю, а Он перемещает облако, зажигает звезду. Это беседа без грамматики и словаря, но ясная до предела.
XLIX. ПОСЛЕДНИЙ УДАР
– Друзья мои,– возгласил д'Артаньян,– вот победитель сегодняшнего дня, – это муж, который более летает, чем ходит и общается с Богом, едва выдается свободная минута. Маршал, я представляю вам графа де Ла Фера, человека с сердцем греческого героя, господина дю Валлона, человека с силой Геракла и шевалье д'Эрбле с разумом эллина.
– Ого! – воскликнул Пелиссон, – сердце, сила, разум – да это же темы для тех трех картин, которые я предложил одному из своих друзей?художников. Фамилия этого малого Рембрандт, он расписывает панно в моем замке.
– Кажется, вы сказали Рембрандт?
– Да, да. Делает он это великолепно. Правда, чуть мрачновато.
– Где находится ваш замок, дорогой маршал?
– Главным образом в О?Суаль, вблизи Кастра.
– Почему главным образом?
– Потому что по странному капризу архитектора все службы расположены в окресностях Тулузы.
– Но от Тулузы до Кастра не одно лье пути…
– В тем то и дело,– вздохнул в ответ знаменитый воин, – из?за этого пища успевает порой остыть.
– У меня есть на этот случай отличнейший рецепт, – вмешался Портос.
– Не желаете ли поделиться со мной?
– Я приказываю зажарить с утра на вертеле шесть отборных цыплят. Затем мой пекарь разрезает два добрых хлеба, только что вынутых из печи, и вынимает из них мякоть. Затем повар засовывает туда цыплят. Хлебы закрывают, и я ем все целиком в десять утра, если я в отъезде.
– А у меня, – заметил Арамис, – есть специальные конфеты, которые мне привозят из Испании, они служат мне пищей в случае необходимости. Их изготовляют из смеси шоколада с сахаром, кофеи плодов хинного дерева.
– А у меня,– отозвался Атос,– есть мой кубок. И он наполнил его розовым бузи.
– А у вас д'Артаньян?
– У меня? Я прошу Планше принести мне фрукты в сахаре. Ну вот такие, какие он сейчас готовит.
– Ну а если Планше не при вас?
– Если нет Планше, я пропал.
Планше покраснел до корней волос. Великий маршал помог добраться до самой сути, испытать большего счастья возможности не было.
– Следует заметить, – продолжал Пелиссон, – аппетит – великолепная вешь. Ничто не огорчало меня так последнее время, как вид покойного короля: бледное лицо с лихорадочным румянцем на щеках и полное отсутствие аппетита.
– Вы были свидетелем его последних минут? – осведомился Портос.
– Я не мог оказать ему эту услугу, поскольку он просил меня выиграть сегодняшнюю битву. Но я слышал едва ли не последние произнесенные им слова, великие слова, господа, слова христианина и короля.
– Что ж это были за слова?
– Заметив, что я в спальне, он сделал мне знак отойти от окна, чего я, признаться, сперва не понял. Он хотел посмотреть на солнце. И тогда он мне сказал: «Пелиссон, зачем ты отнимаешь у меня то, чего не в состоянии мне дать?»
– Прекрасные слова,– заметил Арамис.
– Покойный король обращался к вам на «ты»? – поинтересовался Портос.
– Он изволил видеть во мне родственника с того самого дня, как в Па?де?Сюз я спас ему жизнь.
– Вы никогда мне этого не рассказывали, – заметил д'Артаньян.
– Пустяковое дело. Я скакал бок о бок с государем, когда он вдруг заметил, что я дышу со свистом. «Возьмите Пелиссон»,– сказал он,– и протянул мне свой обшитый кружевами платок. Для этого ему пришлось наклониться в мою сторону. В эту самую секунду пуля от мушкета просвистела мимо его уха. «Пелиссон, – сказал он мне, – твой насморк спасает жизнь королей, сохрани мой платок на память и сообщи, не желаешь ли ты вышить на нем корону графа или маркиза».
– Но на герцога он все?таки не покусился,– заметил с Серьезностью д'Артаньян.
– Нет. Однако мне известно через его камердинера, что он намеревался женить меня на одной из своих племянниц, чтоб я находился у него под рукой и чтоб вел более размеренный образ жизни в том самом смысле, в каком вы это понимаете, д'Артаньян. Это был великий монарх!
– Да, это был монарх,– отозвался Атос.– Боюсь, что после него будут либо призраки, либо тираны.
– Его упрекали в том, что он всего лишь тень Ришелье.
– Быть тенью Ришелье – не так уж мало, – заметил Атос.
– Да, но он был неблагодарен, – вставил Арамис. – Мой бедный Сен?Мар…
– Вы знали Сен?Мара, Арамис? Арамис покраснел.
– Боже мой, да кто же его не знал? Красивейший мужчина, одно из лучших сердец во всей Франции.
– Кажется, его смерть сильно вас опечалила?
– До такой степени, что я отправился путешествовать, чтоб попытаться забыть об этом.
– Вот почему вы очутились сперва в Испании, потом во Фландрии, где вас и отыскал Планше, – заключил Атос.
– А я?то считал, что вы сбежали в связи с арестом Сен?Мара, – ляпнул Портос.
Арамис вновь покраснел, и Атос пришел ему на помощь:
– Если ничего не можешь сделать для друга, то самое разумное – не множить его горестей, отдаваясь в руки недоброжелателей. Особенно, если у власти стоит зверь, который сеет смерть.
Арамис поблагодарил Атоса улыбкой.
– Людовик XIII не был таким уж неблагодарным человеком. Мой брат Витри в одно мгновение стал и маршалом Франции, и герцогом.
– У него были заслуги перед королевским домом, – заметил Арамис.
– Покойный герцог доводился вам братом? – осведомился Атос.
– Нечто вроде сводного молочного брата: наши кормилицы были в близком родстве.
– Я упрекаю, однако, короля в том, – заявил Арамис,– что он слишком тиранил королеву.
– Слишком – это вряд ли возможно,– откликнулся мудрый маршал. – Достоинства моего короля делаются мне все яснее по мере того, как я все лучше познаю жизнь, теряя возможность пользоваться ее благами. Кокетством было его не пронять.
