Пираты Короля-Солнца - Алексеева Марина Никандровна (книги серии онлайн TXT) 📗

— Позвольте выразить надежду, что к концу плаванья, если мы вернемся к этой теме, — заикнулся де Сабле.

— Ответ будет тот же, — сказал Рауль, и мне: — Что ты перепугался? Никуда я от вас не денусь! Господин де Сабле! Я прошу вас, очень прошу… об услуге, за которую я буду вам очень признателен.

— Может, когда захочет, сменить пиратский тон на дворянский, — усмехнулся Анри.

— Я к вашим услугам, дорогой виконт, — поклонился помощник капитана.

— Даже если это кое в чем нарушает морской устав? — спросил виконт.

— Выскажитесь, пожалуйста, более конкретно.

— Не говорите ничего капитану де Вентадорну. Происшествий не было. Пожалуйста!

— Но если барон начнет буянить… Я уж думал, не подключить ли дока Дюпона?

— С его внушающим ужас клистиром? Не надо. Вахта прошла нормально. Происшествий не было. Скажете так?

— Из уважения к вам, виконт. Если бы не вы, матросы связали бы голубчика и доставили бы прямехонько к нашему доку. Вы понимаете, что я не мог допустить, чтобы этот буян лез на салинг?

— Вы понимаете, что я не мог допустить эту дуэль? Для вас это катастрофа при любом раскладе. Вам это понятно, надеюсь?

— О да, — грустно сказал де Сабле.

— Дойди дело до поединка, вы убили бы его, а вы почти наверняка уложили бы беднягу Олиьве — он же на ногах не держался…

— Ваши полезли бы в драку с нашими. Могла начаться резня.

— Вот именно! А принять вызов вы не могли. Как вы сами заметили, вы на вахте, и ваш противник в таком состоянии, что с ним справится даже ребенок. И оба обстоятельства отягчающие — один пьяный, другой на вахте. Вам обоим светило… сами знаете что. Какие бы глупости не говорил Оливье, не принимайте всерьез его слова. Я вижу, вы еще не успокоились, но нам всем досталось — мы посмеемся, и все забудем. Дохлый кот — тоже не комплимент, речь шла не об умершем домашнем животном. Так, малек?

— Да барон хуже раненого! У раненого, допустим, голова светлая, а барон ничего не соображал.

— Я понимаю, что не имел права драться с ним. Ни капитан, ни Бофор не простят такое нарушение дисциплины. Но еще меньше я хочу прослыть трусом!

— И что вы предлагаете?

— Я не знаю. Но, если скажут, что я струсил,… Уклонился от поединка. Это же бесчестно!

— Да кто скажет, помилуйте? Все спят. А мы вас трусом не считаем.

— И все-таки, виконт, если сейчас, пока корабль в море, я не могу драться с вашим другом… потом… на месте…

— Потом, господин де Сабле, вы избавитесь от таких беспокойных пассажиров, и все дела.

— Я не это хотел сказать, виконт! Я отпрошусь на берег, и тогда, на суше, готов драться с бароном де Невилем.

— Тогда уже барон не сможет драться с вами, господин де Сабле.

— Почему?

— Разве вам не ясно? Ведь для него дуэль на суше в этой ситуации будет то же, что для вас дуэль на палубе нашего корабля.

— Приказ действителен только на время плаванья, — заметил де Сабле.

— А где гарантия, что герцог не повторит свой запрет?

— Да, вы правы. Что же делать?

— Хотите знать мое мнение?

— Да. Скажите, пожалуйста, что вы думаете по поводу нашей ссоры?

— Это глупая ссора. И сейчас, когда начинается война, дуэль между вами — преступление. Даже в случае серьезных разногласий вам стоило бы отложить выяснение отношений до мирных времен. Но я надеюсь, вам не придется решать этот вопрос в Венсенском лесу.

— Не придется, — вздохнул де Сабле, — Убить могут. Любого из нас. Кто знает, доживем ли мы до Венсенского леса?

— Не будем сейчас загадывать. Но дело это выеденного яйца не стоит.

— Вы действительно так думаете, виконт?

— Черт возьми! Конечно!

— И вы, правда, не считаете меня трусом?

— Вы трус… — начал виконт.

— Как?! — вскричал де Сабле.

— Вы трус в том смысле, что боитесь прослыть трусом.

— О да! — согласился помощник капитана, — А назовите мне дворянина, который не боится, что его сочтут трусом!

— Не назову, — улыбнулся виконт, — Этого, наверно, все боятся. Включая маленького Вандома.

— Вот, собственно, и все, — подытожил Ролан.

— Эта бравая компания и сейчас там, на шканцах? — спросил Анри.

— Нет, — сказал барабанщик, — Все разбрелись. Де Сабле сдал свою вахту коллеге и ушел с виконтом распить бутылочку шампанского, которую герцог вручил Гримо как вознаграждение за установку крана. А прочих выгнала жара. Так что теперь там ни души. Матросы копошатся потихоньку, и все.

— Вы не хотите сходить к грот-мачте, пока Пираты не вернулись? Вы бы показали все на месте.

— Если вам так интересно, идемте, — согласился Ролан.

ЭПИЗОД 25. БУТЫЛОЧНАЯ ПОЧТА

6. БУТЫЛОЧНАЯ ПОЧТА

Ролан и Анри перебежали с бака 'Короны' на стоянку Пиратов. Там, как и предполагал барабанщик, было пусто — все разбрелись по каютам отсыпаться после 'мессы Бахуса' . Анри взялся наводить порядок, ворча: 'Вот насвинячили… ' Паж брал двумя пальчиками и кидал в плетеную корзину салфетки, кожуру от апельсинов, куриные косточки. Туда же последовали и пустые бутылки.

— Что вы собираетесь с этим делать, Анри? — спросил помогавший пажу Ролан.

— Что-что, за борт выкину!

— Стойте! У меня идея!

— Что за идея?

— Вы знаете, что в бутылках посылают письма?

— Нет, не знаю.

— Очень просто. Объясняю! С корабля бросают бутылку, и, если встречный корабль ее выловит, и в письме что-то важное, ее отправляют в Морское министерство той страны, которой принадлежит корабль. Потом из Морского министерства письмо отправляют по адресу. Давайте письма напишем! Так скорее: подумайте, пока еще мы дойдем до Африки, да пока напишем, да пока отправят, да то, да се, а так, может, сразу и пойдет.

— Ох, Ролан, дорогой ты мой Ролан, — вздохнул Вандом, — Мое письмо никак не доплывет до человека, которому я хотел бы написать.

— Он так далеко? Кто это?

— Мой друг, — сказал Анри, краснея, — Самый любимый… Самый лучший…

— Даже лучше меня? — ревниво спросил бретонец.

Анри де Вандом печально улыбнулся и опустил голову.

— Понимаю, — грустно сказал Ролан, — Мы не так давно знакомы, Анри.

— Ролан, не обижайся! Это из области таких чувств, которые нельзя сравнивать. Я очень люблю тебя, но сейчас ничего не могу тебе объяснить. Я очень волнуюсь за него. О нем нет никаких известий уже давно, и я боюсь, не случилось ли с ним какой беды.

И мое письмо никак не дойдет до него.

— А вдруг дойдет? Куда уехал ваш друг?

— В Китай — так он сказал.

— Ну и что? Представьте карту Мира. Очень даже может быть, что дойдет. Пишите своему другу, Анри. И я буду писать.

— А вы кому?

— Только не считайте меня маменькиным сыночком, но я хочу написать маме. В Нант.

— Я не считаю. Вы должны написать маме. А разве вы еще не написали? Герцог же сразу сказал, чтобы все на случай оказии написали домой, что с нами все в порядке.

— Нет, — смутился барабанщик, — Времени не было.

— Да у вас совести нет, шевалье де Линьет! Как вы могли! — возмущенно сказал Вандом, — Ваша мама, наверно, волнуется! Напишите немедленно!

— Я напишу, — сказал Ролан.

— Он, видите ли, мемуары пишет… /Анри чуть не выпалил 'какие-то дурацкие' /, на это он время находит! А мать в Нанте, небось, совсем извелась.

— Не мучайте меня, Вандом! Я уже взял бумагу и карандаш. И бутылка рядом.

— Нет, — сказал вредный Вандом, — Буду мучить. Вам не пришло в голову, что вы могли передать записку для вашей матери с Шевреттой?

— С Шевреттой?

— Ну да, с Шевреттой, если вы из Бретани. Мне что, вам объяснять? Или вы не знаете ее девичью фамилию?

— Кто в Бретани не знает Роганов! Знаю, конечно!.. Но я… постеснялся… И разве ей до меня было?

— Ну, вашу записку она бы передала.

— Конечно, ведь они знакомы — моя мама и Шевретта.

— Вот видите, какой вы бессовестный! Пишите немедленно, пока не напишете, я отказываюсь с вами разговаривать! Понятно, шевалье?