Соколиная охота - Линдон Роберт (лучшие бесплатные книги txt) 📗

Сиз топнула ногой.

— Я не смогу все это запомнить. Дай я сделаю все, как сама знаю.

Вэланд отступился.

— Вернемся к этому позже.

Девушка подняла лук, натянула и отпустила тетиву. Стрела вонзилась в футе над мишенью. Сиз улыбнулась Вэланду. «Новичкам всегда везет», — подумал он.

— Очень даже неплохо, — сказал сокольник и протянул еще одну стрелу.

На этот раз она попала ниже цели, но ненамного. Нахмурившись, он дал Сиз третью стрелу. Она воткнулась, дрожа, почти в центре мишени.

— Ты стреляла и раньше.

— Братья сделали мне маленький лук и показали, как им пользоваться. Куда ты идешь?

— Кормить кречетов. Ты — прирожденный стрелок. Я только испорчу твой талант.

Следующим утром на рассвете они вместе отправились на охоту. Над рекой поднимались клубы тумана, рыжая луна низко висела над противоположным берегом. Из зарослей тростника дико вскрикивали водные птицы. Охотники осторожно гребли, едва касаясь лопастями весел воды. Достигнув мыса, они перестали грести и стали на колено с натянутыми луками.

— Готова?

Сотни гусей с шумом поднялись в воздух. Вэланд пустил стрелу во взлетающую стаю, и на опустевшей поверхности воды осталась только одна птица, бьющаяся со стрелой, пронзившей ее тело. Они подгребли к ней и забрали трофей. Увидев оперение стрелы, сокольник сказал:

— Это твоя.

В тот вечер Геро, вытирая подбородок, измазанный блестящим гусиным жиром, восхищенно произнес, посмотрев на Сиз:

— Она — Диана!

Когда он объяснил, что Диана — это богиня лунного света и охоты, Вэланд взглянул на Сиз с такой гордостью, что ее глаза округлились от удивления.

— Ты чего?

Холодный ветер налетел на них с севера, покрывая реку рябью. С поднятыми парусами лодки развивали приличную скорость, преодолевая по семьдесят миль за три дня. Лес поредел, и на реке стало больше транспорта. Левый берег был низким, заболоченным и почти безлюдным. Большинство поселений располагалось на холмистом правом берегу. Именно с этой стороны поздним утром одного дня они увидели золотые купола собора Святой Софии, тускло сияющие в небе, задымленном десятью тысячами очагов.

Они пришвартовались к пристани у киевского северного купеческого квартала. Придирчивый таможенник подробно их расспрашивал, пока Валлон не упомянул боярина Василия и не представил от него верительные грамоты. Они с Геро глядели друга на друга в ожидании решения, в то время как чиновник просматривал берестяные грамоты. Наконец он поднял глаза и встретился взглядом с франком, а затем, вытянувшись по струнке, поклонился. Боярин Василий пользуется большим уважением в Киеве, сообщил чиновник. Что он может сделать для дорогих гостей? Жилье для них и помещения для лошадей и кречетов? Не извольте беспокоиться. Щелчок пальцев в воздухе, и к ним подбежали два десятка портовых грузчиков. Русский повел их вверх по улице, размахивая руками, как будто расчищая путешественникам дорогу. Подойдя к внутренней городской стене, он отпер ворота, ведущие во двор, где были расположены большая деревянная резиденция, обмазанная осыпающейся глиной, и норвежский однокомнатный дом с просевшей соломенной крышей. Его построили норвежские купцы, объяснил им сборщик мыта, и не останавливались здесь уже долгие годы. Но если дорогие гости предпочитают более роскошные палаты…

— Это нас вполне устроит, — сказал ему Валлон. — Мы здесь долго не задержимся.

В деревянной резиденции он поселил свой отряд, остальным отвел варяжское строение. Таможенник пообещал подыскать им повара и сторожа и спросил, чем еще может быть полезным. Ричард сунул ему горсть серебряных монет и сказал, что им нужен речной лоцман для перехода к Черному морю. Чиновник сделал широкий жест, видимо означающий, что у них будет сколько угодно проводников, и удалился бодрым шагом.

— Сколько времени мы здесь пробудем? — спросил Ричард у Валлона.

— Послезавтра отправимся в путь.

На лице англичанина отразилось разочарование.

— Но ведь мы не успеем как следует посмотреть Киев.

— Тогда не теряйте времени даром. Весь остаток сегодняшнего дня в вашем распоряжении.

Валлон и Геро остались ожидать проводников и продолжали ждать возвращения экскурсантов с наступлением вечера. Они вошли в Киев через великолепные Золотые ворота и оказались в самом оживленном городе из всех тех, в которых им доводилось бывать раньше. Забудьте Новгород, говорил Ричард. Забудьте Лондон, Париж и даже Рим. Если искусство и коммерцию можно считать зеркалом цивилизации, то Киев нужно поставить на второе место после Константинополя. В какую сторону они бы ни обратили взор, всюду им на глаза попадалось не меньше дюжины церквей. А всего четыреста храмов. Они побывали на нескольких из восьми городских рынков, где их развлекали жонглеры, пожиратели огня и заклинатели змей со своими дудочками. На площадях и улицах города они плечом к плечу сталкивались с хазарами и греками, венедами и осетинами, черкесами и армянами, а также представителями других народов, о которых даже Геро никогда не слышал. И месяца не хватило бы, чтобы осмотреть хотя бы половину всех чудес Киева.

Валлон сидел на скамье, прислонившись к стене и вытянув ноги, и слушал его высокопарное повествование. Он криво улыбнулся.

— Ну, до нашего отъезда вы еще много успеете увидеть.

— Вы не нашли лоцмана?

— Никого, кто согласился бы провести нас до Черного моря. Василий говорил правду, а этот таможенник пообещает что угодно, лишь бы ему заплатили. Никто не ходит на юг в это время года. Кроме прохождения порогов есть еще одна трудность. Проводник не сможет вернуться в Киев до следующего лета. Через месяц или около того Днепр замерзнет и вскроется только в марте.

— И что же мы будем делать?

— Мы с Геро попробуем еще завтра. Если попытка не увенчается успехом, найдем путь без лоцмана.

Франк подтянул ноги и широко улыбнулся.

— Мы прошли через океан, полный льдов, северные леса, реки, у которых даже нет названий. Зачем нам проводник?

Утром следующего дня они с Геро обошли все пристани, не пропуская ни одного постоялого двора, трактира или кабака. Но ответ везде был один и тот же: твердое «нет» или энергичное мотание головой. Один раз они заметили в отдалении знакомого им таможенника, но он удрал прежде, чем они успели приблизиться к нему. Вернувшись к полудню, они пообедали хлебом и вином в угрюмом молчании. Выкрик сторожа снизу сообщил им о посетителях.

Вошедший мальчик, оказавшийся посыльным, сказал им по-гречески, что его господин Федор Антонович ожидает внизу и желает встретиться с ними для деловой беседы.

— Пусть поднимается, — ответил Валлон, выслушав перевод Геро. — Ты будешь говорить.

Вскоре на лестнице послышалось свистящее дыхание и на пороге появился толстый коротышка, чей внешний вид недвусмысленно свидетельствовал о продажности. Он учтиво постучал в дверь, хотя она и была открыта, его темные глазки и толстые отвисшие губы не вызывали никакого доверия. Взгляд незнакомца метался между ними двоими, как будто он не мог определиться, кого из них обмишулить в первую очередь.

—  Chairete, оphiloi [89].

—  Kyrie, chaire, — ответил Геро. — Empros [90].

Федор бочком прошел в комнату.

— Насколько я знаю, у вас имеются рекомендательные письма от моего дорогого друга боярина Василия из Новгорода.

— Это правда, мы путешествуем на юг с благословения боярина Василия.

Толстяк схватил руку Геро и поцеловал, затем, тряся брылами, то же самое проделал с Валлоном.

— Друзья моего драгоценного друга боярина Василия и моидрузья тоже.

Геро указал на скамью.

— Пожалуйста, присаживайтесь.

Федор пристроился на краешке.

— Я слышал, вы направляетесь в Константинополь и не можете найти проводника.

Сицилиец пожал плечами.

— Пока рано об этом говорить.

Русский кинул взгляд мимо него. Валлон стоял у окна, его лицо скрывала тень.