Гайдзин - Клавелл Джеймс (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Да, господин.
— Они знают тебя как Ватанабэ?
— Да, господин.
— Хорошо. Они ничего не знают о твоем прошлом?
— Нет, господин, я сделал все, как вы приказали, все и...
— Ты сказал, что английскому тебя научили матросы в Нагасаки?
— Да, господин.
— Хорошо. Теперь скажи им сначала, что с ними будут хорошо обращаться и бояться не надо. Как их имена?
— Слушайте, вы оба, это большой босс, сам князь Ота, — сказал Мисамото, называя Ёси так, как ему было приказано; оба старателя легко понимали его грубый американский сленг. — Я ведь предупреждал вас, ублюдков, чтобы вы кланялись пониже, а не то вас заставят. Он говорит, с вами должны хорошо обращаться, и хочет знать ваши имена.
— Я Джонни Корнуоллец, а он Чарли Янки, и пока что нам не давали ни есть, ни пить, чтоб мне провалиться!
Точно, как только мог, Мисамото перевел их имена.
— Ты ничего не расскажешь им про меня или про то, чем ты занимался с тех пор, как я забрал тебя из тюрьмы, — помни, у меня везде есть уши, и я узнаю.
— Я не подведу вас, господин. — Мисамото низко поклонился, пряча свою ненависть, отчаянно желая угодить и опасаясь за своё будущее.
— Да. — На мгновение Ёси задумался о нем. За те два с небольшим месяца, что прошли после того, как он взял Мисамото к себе на службу, рыбак изменился неузнаваемо, внешне. Теперь он был гладко выбрит, верхушка головы тоже была выбрита и волосы уложены, как у самурая. Принудительная чистота очень благотворно сказалась на его внешности, и даже хотя его нарочно одевали в одежду самурая низшего класса, он выглядел как самурай и носил теперь свои два меча так, словно с ними родился. Мечи по-прежнему были поддельными: одни только рукояти, торчавшие в пустых ножнах.
Пока что Ёси был доволен его работой, а когда он увидел его в облачении и шапочке старейшины, он был поражен, не узнав его в первый момент. Это хороший урок, нужно запомнить его, подумал он в ту минуту: как легко казаться тем, кто ты не есть на самом деле!
— Для тебя же будет лучше, если ты не совершишь ошибки, — сказал он и обратился к двум воинам, которые всюду сопровождали Мисамото. — Вы оба отвечаете за безопасность этих двух людей. Госпожа Хосаки предоставит дополнительную охрану и проводников, но вы оба отвечаете за успех этого предприятия.
— Да, господин.
— Что же до этого лже-Ватанабэ, — мягко произнес он, но все почувствовали непреложность его слов, — с ним должно обращаться как с самураем, хотя и низшего ранга, но если он ослушается правильных приказов или попытается сбежать, вы свяжете ему руки и ноги и приволочете его ко мне, где бы я ни находился. Вы оба отвечаете за это.
— Да, господин.
— Я не предам вас, господин, — пробормотал Мисамото, посерев лицом, часть его ужаса передалась и двум рудокопам.
— Скажи этим людям, что им ничего не угрожает. А также, что ты будешь их помощником и учителем, ни у кого из вас нет причин бояться, если вы будете послушны. Скажи им, я надеюсь на быстрый успех их поисков.
— Большой босс говорит, вам нечего бояться.
— Тогда чего ты сам чуть штаны не намочил?
— Свои побереги, паскуда. Я... я буду над вами главный, так что смотри, как разговариваешь.
— Сам смотри, а не то, когда останемся втроём, мы тебе скормим то, чего у тебя там между ног болтается. Где, чёрт подери, жор, где выпивка, где красотки, которых нам обещали?
— Все получите вскоре, и советую быть повежливее с этими... ребятами, — осторожно проговорил Мисамото. — Они как коты, которым пчела под хвост залетела. И большой босс к тому же говорит, что лучше вам побыстрее найти золото.
— Ежели золото есть, так мы его сможем найти, Вотинаби, старый хрен. А ежели его нет, так и нет, пра-ально, Чарли?
— Извините меня, господин, они благодарят вас за вашу доброту, — перевел Мисамото, забыв на время о своих страхах. Он вдруг сообразил, что если он будет сопровождать их, то первым узнает о золоте. — Они обещают постараться найти сокровище как можно быстрее. Они почтительно спрашивают, нельзя ли им поесть и попить и когда они могут начать.
— Проследи, чтобы они хорошо усвоили: награда ждет того, кто терпелив, вежлив и усерден в работе. Обучи их правильным манерам, как нужно кланяться и так далее. Ты отвечаешь за это.
Когда Мисамото почтительно поклонился, Ёси сделал знак своему адьютанту, который вынес две короткие накидки, специально сшитые Хосаки. Они были похожи на жилеты с завязками. На груди и спине были пришиты квадраты светлого шелка, на которых тушью было написано: «Этот гайдзин является личным вассалом и разведчиком недр, под моей защитой, ему позволено, при наличии официальных проводников и надлежащих документов, вести разведку в любом месте моих владений. Всем приказывается помогать ему в этой работе». На каждом квадратике стояла его печать.
— Скажи им, что они должны носить это постоянно, тогда они смогут беспрепятственно передвигаться по моим землям, объясни, что здесь написано.
Снова Мисамото не задумываясь подчинился и показал старателям, как надевать эти накидки. Став осторожнее, они изобразили терпение и покорность, чуждые их природе и воспитанию.
— Чарли, — прошептал корнуоллец, подтягивая завязки. Он говорил, едва шевеля губами, как большинство бывших заключенных — он отработал четыре тяжелых года в австралийской пустыне за незаконный захват чужих участков. — Коль выложил пенни, так полезай в карман и за растреклятым фунтом.
Американец неожиданно усмехнулся, чувствуя себя свободнее.
— Надеюсь, добра там будет больше, чем на фунт, старина... Ёси наблюдал за ними. Когда он был удовлетворен, он сделал
знак Мисамото.
— Забери их с собой и подожди во дворе.
Как только они ушли, правильно поклонившись на этот раз без посторонней помощи, он отослал всех, кроме Инэдзина, на такое расстояние, чтобы никто не мог слышать их беседы.
— Садись, старый друг. — Он показал на ступени, где старику было удобнее — его левое бедро было раздроблено при падении с лошади, и он не мог сидеть на коленях. — Хорошо. Ну, что нового?
— Все и ничего, господин. — Три века Инэдзин и его предки служили этой ветви Торанага. Как хатамото, он не страшился говорить правду — в этом состояла его обязанность. — Земля была обработана усердно и унавожена как полагается, урожай зреет, но крестьяне говорят, что в этом году будет голод даже здесь, в Кванто.
— Насколько жестоким будет голод?
— Чтобы спокойно пережить этот год, нам понадобится рис из других мест, а в других местах будет ещё хуже.
Ёси вспомнил то, что Хосаки уже рассказала ему, и остался очень доволен её дальновидностью и бережливостью. И он был очень рад, что у него есть такой вассал, как Инэдзин, — редко найдешь человека, которому можно было бы доверять безоговорочно, ещё реже найдешь такого, кто говорил бы правду, правду, основанную на истинных фактах, а не на стремленнии к собственному возвышению.
— Дальше?
— Все верные самураи горят нетерпением, взирая на тупик, в который зашло противостояние бакуфу и мятежных внешних правителей Сацумы, Тёсю и Тосы, их самураи также недовольны, главным образом из-за обычных проблем: плата за службу, установленная столетие назад, обрекает их на все большие тяготы, все труднее выплачивать проценты по неуклонно растущим долгам и покупать рис и пищу по ценам, которые увеличиваются и увеличиваются. — Инэдзину хорошо были знакомы эти проблемы, ибо большинство его родственников — они так и остались самураями — жили в крайней нужде. — Каждый день сиси набирают новых сторонников, если не открытых, то, безусловно, тайных. Крестьяне послушны, как им и положено, чего не скажешь о купцах, но все, исключая лишь большинство купцов Иокогамы и Нагасаки, хотят изгнания гайдзинов.
— А сонно-дзёи?
После недолгого молчания старик сказал:
— Как многие вещи на этой земле, господин, этот боевой клич отчасти правилен, отчасти нет. Все японцы презирают гайдзинов сильнее, чем китайцев, сильнее, чем корейцев, все хотят, чтобы они ушли навсегда, все почитают Сына Неба и верят, что его желание изгнать их является правильной политикой. Из двух десятков людей, прибывших сюда с вами сегодня, двадцать, я думаю, поддержали бы эту часть сонно-дзёи. Как и вы поддерживаете её , при условии, что именно сёгунату будет принадлежать светская власть для выполнения его пожеланий, в соответствии с порядками, установленными сёгуном Торанагой.
