Возвышение империи - Барон Сэм (читаемые книги читать TXT) 📗
То, что Трелла сказала «мы», предупредило Эсккара, что сейчас последует что-то необычное. Он посмотрел на девушку внимательней, стараясь вспомнить ее имя.
— Это Эн-хеду, — продолжала Трелла, — она вскоре станет женой Таммуза. Как только мы освободим ее из рабства.
Эн-хеду низко поклонилась Эсккару, но ничего не сказала. Когда она подняла голову, на лице ее читалось беспокойство.
— Таммуз… Да, Гат сказал мне, что он взял себе женщину.
— Я отдала Эн-хеду Таммузу больше месяца назад. Все это время она помогала ему. Они оба рисковали жизнью, пытаясь разузнать побольше о Кортхаке. Таммуз и Эн-хеду помогли прятаться Гату и вдвоем сражались против Кортхака.
— Тогда прими мою благодарность, Эн-хеду, — сказал Эсккар, наклонив голову.
— Позже я расскажу тебе обо всем этом, муж, — продолжала Трелла, — но сейчас Эн-хеду хочет попросить тебя о милости.
Эн-хеду снова поклонилась, нервно сжав руки.
— Господин, пожалуйста, не мог бы ты сохранить жизнь египтянину Хатхору? Он спас меня и Таммуза. Мы оба были бы мертвы, если бы он не пощадил нас.
— Хатхор должен умереть вместе с Кортхаком, — ошарашенный такой просьбой, ответил Эсккар. — Он был одним из командиров Кортхака… Он бежал вместе с Ариамом.
— Хатхор пришел вместе с Кортхаком из пустыни, это верно, — сказала Аннок-сур. — Но я не видела, чтобы он убил или ранил кого-нибудь здесь, в Аккаде.
— Пожалуйста, господин! — выпалила Эн-хеду. — Этот человек мог бы убить меня и Таммуза. Хатхор задержал руку и не ударил меня. Не мог бы ты даровать ему за это жизнь?
— А что говорит Таммуз? — спросил Эсккар. — Он хочет, чтобы этот человек жил?
— Да, господин Эсккар, — ответила Эн-хеду. — Но он не будет просить за Хатхора. Он слишком верен тебе и госпоже Трелле.
— Кто знает, сколько злых дел мог натворить Хатхор в прошлом, находясь на службе Кортхака. Он, может быть…
Трелла опустила глаза, и голос Эсккара прервался. Не сказав ни единого слова, она напомнила ему еще об одном человеке, который кое-что натворил в прошлом такого, о чем лучше забыть.
— Никто не обвинял Хатхора в злых деяниях, — сказала Аннок-сур, нарушив тишину.
— Пока нет, — ответил Эсккар. — Сегодня на рыночной площади, я уверен, многие выйдут вперед, чтобы его обвинить.
Он покачал головой.
— И все-таки я не ссорился с ним. Он может провести остаток своих дней в рабстве, работая над постройкой стены.
— Когда Кортхак потешался надо мной, Хатхор единственный отводил взгляд. Ему не нравилось смотреть, как я страдаю, — сказала Трелла.
Ее слова сказали Эсккару, что она тоже хочет, чтобы Хатхор остался жить, и не в рабстве.
— Может, существует другой способ, — продолжала Трелла. — Может, он тебе пригодится.
— Пригодится?
— Ты всегда говоришь, как трудно тебе найти людей, которые могут командовать. Хатхор один из таких людей. Даже Кортхак так считал. Кортхака не станет, остальные египтяне мертвы, у Хатхора никого больше не останется. В Аккаде все люди будут против него. Такой человек может оказаться полезным, Эсккар, если ты завоюешь его верность.
Эсккар переводил взгляд с одной женщины на другую. Аннок-сур слегка кивнула, чтобы показать, что она согласна; губы Эн-хеду дрожали, когда она наблюдала за Эсккаром, как будто опасаясь вспышки его гнева.
Трелла погладила маленького Саргона, на мгновение проведя пальцем по его щеке, потом встретилась глазами с Эсккаром.
— Об этом стоит подумать, муж. Нет нужды срочно его казнить.
Как всегда, Трелла давала Эсккару время, чтобы принять решение, досконально все обдумать самому.
— Я подумаю над этим, — ответил он. — Есть еще что-нибудь?
— Нет, ничего. Ты поступишь так, как будет лучше всего.
Слова Треллы прозвучали скромно, но Эсккар увидел огонек в ее глазах.
— Но, может быть, лучше поговорить с ним самим, — добавила Трелла. — Ты можешь привести его сюда?
— Сюда? Сейчас?
Эсккар пожалел о своих словах, едва их произнес. Он слишком хорошо знал Треллу. Уж коли ей приходило что-то в голову, она всегда действовала быстро.
— Я могу привести его, господин Эсккар, — предложила Аннок-сур.
Теперь жена Бантора стала звать его «господином».
— Нет, я сам его приведу, — Эсккару нужно было время, чтобы подумать, и ему наверняка не суждено было выиграть этот спор, в котором трое объединились против него. Покачав головой, он повернулся и покинул комнату, гадая, что женщины будут говорить в его отсутствие.
Во дворе стол для командиров опустел. Гат ушел вместе с членами совета, чтобы схватить предателей. Эсккар подошел к охранникам, кивнул тому, который наблюдал за Хатхором, и, пригнув голову, вошел в комнату.
Хатхор поднял глаза на вошедшего, но ничего не сказал.
— Ты знаешь, кто я?
— Ты — господин Эсккар. Я видел тебя вчера, когда меня сюда привезли.
Человек говорил с сильным акцентом, но Эсккар без труда понял его слова.
— Ты готов умереть, Хатхор?
— Готов, как любой другой человек, господин.
Хатхор слегка приподнялся, выпрямившись у стены.
— Я бы предпочел покончить с собой, чем попасть в плен, но твои люди схватили меня прежде, чем я успел броситься на свой меч.
Эсккар хмыкнул, услышав это. Итак, всей этой ситуации можно было бы избежать, если бы люди Бантора не были такими расторопными. Он пристально смотрел на Хатхора. Несмотря на твердые слова египтянина, руки его дрожали, выдавая страх. Ни один человек не хочет умирать в окружении врагов и чужих. Воин рассчитывает погибнуть в битве, часто даже предвкушает это; лучше кончить так, чем умереть от болезни одиноким стариком, возможно попрошайничая на улицах.
К Эсккару вернулось еще одно стародавнее воспоминание: много лет назад он сидел связанный и окровавленный, прислонившись к стене пещеры, а смерть пощипывала кожу его горла. Тогда он был испуган, но слишком горд, чтобы умолять оставить его в живых, пока группа женщин решала его судьбу. Женщины пощадили его тогда, а сейчас женщины хотели, чтобы он пощадил этого человека. Может, Эсккар в долгу перед богами, и пришло время уплатить этот долг. В конце концов, Иштар, богиня земли, была женщиной.
— Охранник, дай пленнику воды.
Эсккар воспользовался временем, которое потребовалось для выполнения его приказа, чтобы подумать. Охранник вернулся с флягой воды, и Эсккар взял ее, проклиная старые воспоминания; ему полагалось чувствовать к египтянину ненависть, а не жалость. Он протянул флягу изумленному Хатхору и позволил ему вволю напиться. Большая часть воды побежала по груди пленника, который неуклюже держал флягу обеими руками.
Эсккар вернулся к охраннику, все еще стоявшему в дверях.
— Приведи его в рабочую комнату. И смой сначала кровь с его лица и рук.
Не обращая внимания на удивленный взгляд воина, Эсккар вернулся в верхнюю комнату, уселся за большим столом и стал ждать.
Аннок-сур позвала Друсалу, чтобы та присмотрела за ребенком; повитуха закрыла дверь во внутреннюю комнату, после того как Трелла и Эн-хеду присоединились к Эсккару. Две женщины подвели Треллу к мужу и усадили рядом, потом встали за ее спиной.
Понадобилось два человека, чтобы привести Хатхора наверх, и к тому времени, как египтянин встал перед Эсккаром, его лицо покрывали капли пота. Но, по крайней мере, с него смыли большую часть крови.
— Посадите его на табурет, — приказал Эсккар, — и оставьте нас.
— Господин, один из нас останется на тот случай…
— Я сам могу о себе позаботиться, — перебил Эсккар.
Он встал и двинулся к другой стороне стола, потом сел на край, между Хатхором и женщинами, поглаживая нож у пояса.
Трелла подождала, пока охранники покинут комнату, закрыв за собой дверь.
— Ты меня помнишь?
В ее голосе снова звучали властные нотки, какую бы слабость она сейчас ни чувствовала.
Хатхор кивнул, его взгляд метнулся от мужа к жене.
— Расскажи мне о Кортхаке, — сказала Трелла. — Расскажи о том, что он делал в Египте.
