Первый выстрел - Тушкан Георгий Павлович (читаем книги онлайн txt) 📗
Высокий, худощавый, с землистым, изможденным лицом и почти черными кругами под глазами, генерал Слащев поднял руку, призывая к тишине. Потрясая белой табакеркой, зажатой в ладони, он отрывистыми, лающими фразами, с каким-то неестественным возбуждением стал выкрикивать фразы:
— Торжество белой идеи наступает! Всего четыре месяца назад я высадился с отборными частями в Коктебеле, я отбросил красных, я удержал Крым! Это позволило генералу Деникину объявить поход на Москву! Добровольческая армия уже под Тулой! Уже близки стены Московского Кремля!
Последние слова Слащев выкрикнул истерически, «петухом». Стоявший за его спиной молодой красивый адъютант подал ему стакан вина.
Отпив, Слащев продолжал:
— Я заставлю тыловую сволочь воевать! Крым переполнен трусами и спекулянтами в офицерской форме. И я заставлю другую часть господ офицеров заняться черной работой — беспощадно искоренять большевизм в тылу! Истреблять все советские элементы! Большевизм надо потопить в крови, парализовать ужасом. Расправимся с ним, как в Венгрии, где офицерство не побоялось испачкать ручки и задушило, расстреляло, повесило и зарубило всех красных, и сочувствующих им, и сотрудничавших с ними. В предместьях Будапешта вырезаны целые кварталы. Бог простит… Зато теперь уже не существует Венгерской Советской Республики.
На губах Слащева показалась пена. Помолчав, он заговорил уже другим тоном:
— Господа офицеры! Юденич под Петроградом. Добровольческая армия победно идет к Москве. Поднимаю бокал за двуглавого орла Российской единой неделимой державы! Надеюсь, мы скоро встретимся с вами на таком же балу в Московском Кремле!
Все снова закричали: «Ура!» Над садом взвились желтые, голубые, красные ракеты.
Юра и раньше слышал, что командующий крымской армией Слащев своей свирепостью и беспощадностью затмил всех белогвардейских генералов. Офицеры трепетали перед ним. А в рабочих районах, деревнях, железнодорожных поселках по его приказу чинились невиданные до сих пор кровавые, гнусные расправы.
Дамы и господа поплотнее уселись перед верандой. Начался концерт. Его вел пузатый мужчина во фраке; второй подбородок у него отвисал, как большой пустой мешок.
Певец спел «В двенадцать часов по ночам» и арию Сусанина. Выступали виолончелист и скрипач. Артистка, одетая в костюм Пьеретты, пела песенки Вертинского. А затем вышла молодая цыганка с гитарой и страстно запела «Очи черные». Потом она плясала и била в бубен, взвизгивала и трясла плечиками. Мичман с усиками спел песню о храбром «мичмане Джоне»: «Чем крепче нервы, тем ближе цель».
Самое интересное было впереди: фокусник и акробаты. Но ребята их не видели.
— Скорей, скорей, надо одеваться к живым картинам! — говорил Макс, бегая по саду и собирая гимназистов. — Скоро начинаем!..
Занавес раскрылся.
Степа и Коля, одетые в красные рубахи и огромные папахи, с ножами в зубах, втащили на сцену Лизу в сарафане и кокошнике, молча взывавшую о спасении. Тотчас же на помощь ей бросились чистенькие молоденькие «офицерики», иностранные и добровольцы в формах своих армий, со шпагами в руках. Англичанина с английским флагом изображал Володя Даулинг, француза — Юра, итальянца — Сережа. Конечно, «большевики» в красных рубахах были побеждены, Лиза-Россия освобождена и усажена в кресло — трон. Ее окружили мальчики и девочки, одетые в национальные костюмы народов России, образовав круг коленопреклоненных подданных. Затем появился одетый в царский трехцветный флаг Вася и вложил Лизе в руки скипетр, а на голову надел корону. Из боковых кулис вытянули на протянутой проволоке большого черного двуглавого орла.
— «Боже царя храни…» — затянула графиня, вставая.
И тотчас же все офицеры вскочили и громко подхватили гимн.
— Преждевременно, господа! Преждевременно! — сказал Слащев, поморщившись. — Был приказ временно воздержаться…
— Мы не в строю, мой генерал, а собрались частным образом, — возразила Варвара Дмитриевна. — Не будем хоть здесь скрывать свои чувства.
После гимна грянул марш. Гостей пригласили к подвалу, около которого пылали костры и были расставлены столы с батареями бутылок, бокалами и железными шампурами, на которые были нанизаны ароматно пахнущие шашлыки.
— У меня в животе колокола зорю бьют, — объявил Коля, вдыхая запах шашлыков и чебуреков.
Участникам «живых картин» выдали по длинному шампуру с нанизанным на нем шашлыком и по стакану легкого вина. Управившись с этим, Юра двинулся было вслед за другими гостями в подвал, чтобы посмотреть, как пьют вино из бочек.
— Стоп! Подвал — потом. Сначала — ракеты, — остановил его Степан. — Посмотрим, может, караул сняли.
И они побежали к дальней калитке, выходившей на пляж. Но там на земле по-прежнему темнел пулемет и виднелись фигуры трех солдат.
— Нам бы хотелось на Алчак прогуляться, компанией, — сказал Юра солдатам, опускаясь на землю у пулемета.
— Принес бы ты нам, милок, чего пожрать, — ответил один из них. — С графского стола.
— Принесешь — пропустим, — добавил другой. — Гуляйте, нам не жалко.
— Ну?.. Сейчас!
И мальчики со всех ног помчались обратно.
Добежав до столов с закуской, они схватили по полковриги хлеба и по бутылке шампанского. И в кустах закатали это в трехцветный флаг, которым был обернут Вася. А четыре шампура с шашлыком сорвали прямо с костра и, несмотря на вопли Сайдами, умчались в кусты. Отдышавшись там и присоединив шашлыки к хлебу и вину, они боковыми дорожками вышли к калитке.
— Вот это добрый графчик! — обрадовались солдаты.
— Юра, а здорово трусят эти печенеги, — сказал Степа. — Смотри, какую охрану понаставили: тачанки с пулеметами, улица перегорожена, у всех калиток пулеметчики, конники вокруг разъезжают… Ох, и боятся красно-зеленых…
— Какие тебе тут красно-зеленые, они же где-то в горах! — возразил Юра.
Степа оглянулся и прошептал на ухо Юре:
— А про тех, что в Капсихоре высадились с материка, слыхал? Матросы, солдаты… То-то…
Солдаты набросились на шашлыки, запивали их из горлышка пенящимся вином.
А Юра побежал искать Сергея, Колю и Лизу.
Коля ходил взад и вперед у ворот, выходивших на улицу.
— Где ты шляешься? — набросился он на Юру. И, кивнув головой на тачанку с пулеметом за воротами, добавил: — Надо что-нибудь придумать.
— Уже придумано, — весело ответил Юра. — Зови Сергея, Лизу. Пойдем гулять к Алчаку. Там спрячем и вернемся.
— Ты что? Не пропустят!
— А я говорю — пропустят!
Взяв в винограднике свертки с ракетами и порохом, друзья направились к дальней калитке.
— Это мы, идем гулять! — громко объявил Юра солдатам. — Не стреляйте в нас, мы не зеленые.
— Приятно прогуляться, графчик! — добродушно ответили ему.
Вблизи Алчака ребята спрятали свою добычу в знакомой пещерке возле каменной осыпи.
— Давайте в горелки! — крикнул, вернувшись, Юра и так закрутил Лизу, что та едва не упала.
— Сумасшедший! — вскрикнула она. — Какие горелки в такой темноте! Пойдемте лучше танцевать.
Мальчики охотно согласились. Они на радостях готовы были не только танцевать, но даже кувыркаться через голову.
Когда возвращались, Юра еще издалека крикнул:
— Свои!
— Слышим! — отозвались солдаты.
4
Возле подвала по-прежнему ярко пылали костры. Хлопали пробки, звенели бокалы. Поблескивали золотые погоны офицеров. Громкие, возбужденные голоса заглушали доносившиеся со стороны дачи звуки вальса.
Офицеры прыгали через огонь, и дамы прыгали, и мальчики прыгали, даже лучше всех.
В сторонке, возле бочки с вином, собралась группа офицеров. Качаясь, как маятники, они громко поют:
