Коррида - Зевако Мишель (читать книги онлайн полностью .TXT) 📗
Что касается Жиральды, то Чико смог выяснить, где она. Ее держали в замке Биб-Альзар. Самое ужасное было то, что Красная Борода уже оправился после раны, нанесенной ему быком, и теперь, без сомнения, собирался увезти Жиральду к себе.
Несмотря на то что Красная Борода был фаворитом короля, он никогда не осмелился бы осуществить свой гнусный замысел в королевской резиденции.
Его поступок могли бы расценить не только как нарушение этикета, но даже как оскорбление величества, и тогда ему пришлось бы плохо.
Следовательно, скоро, может быть, завтра, он похитит Жиральду и увезет ее туда, где будет иметь полную свободу действий.
Таковы были главные сведения, полученные Пардальяном от Чико.
Впрочем, не один шевалье слушал карлика.
Хуана не пропустила ни единого слова, с нескрываемым восхищением глядя на Чико. Пардальян со своего места все отлично видел. Что же касается карлика, то он, выказывая в своем рассказе незаурядную наблюдательность и проницательность, как ни странно, восторга Хуаниты совсем не замечал.
Шевалье удивило еще кое-что. Рассказывая, карлик не обращал никакого внимания на девушку, которая, напротив, не сводила с него глаз и обращалась с ним ласково и почтительно. Чико же, казалось, не было до этого никакого дела, хотя, разумеется, такое поведение Хуаны должно было бы очень его обрадовать.
– Знаешь ли ты, – сказал Пардальян карлику, когда тот окончил свой рассказ, – что ты прекрасный товарищ. Я знал многих людей, которые считались очень ловкими, но они и мизинца твоего не стоили.
Похвала, идущая от шевалье, не имела цены. Чико и малышка Хуана стали пунцовыми от гордости и удовольствия. Глаза хозяйки засияли от счастья, а карлик смущенно махнул рукой, как бы говоря: «Не издевайтесь надо мной!»
Решительно, Чико был неисправим.
Шевалье настаивал:
– Не отмахивайся! Я знаю, что говорю. Какая жалость, что сил у тебя не больше, чем у куренка! Да что это я, в самом деле? Ведь это можно очень легко исправить… и я хочу это сделать. Как это мне не пришло в голову раньше? Послушай, я хочу научить тебя владеть шпагой.
Услышав это неожиданное предложение, карлик подпрыгнул от радости.
– Как?!. Вы не шутите?..
– Значит, ты хочешь этого? – серьезно спросил Пардальян.
– О, еще бы!
– Ну, что ж. Как говорил мой отец, сказано – сделано. Ты будешь уметь фехтовать, Чико! А в доказательство я дам тебе первый урок… прямо сейчас.
Карлик снова запрыгал от радости, а Хуана захлопала в ладоши. Правда, радость девушки тут же испарилась, ибо шевалье добавил с безразличным видом:
– К тому же то немногое, чему я тебя сейчас научу, может быть, пригодится тебе в наших сегодняшних и завтрашних прогулках.
Не обращая внимания ни на внезапную бледность хозяйки, ни на ее печальный укоряющий взгляд, он обратился к девушке:
– Хуана, милая моя, пошлите кого-нибудь в мою комнату, пусть нам принесут две шпаги… и не забудьте шишечки, которые на них надеваются. На стене висит мое платье, а они в одном из карманов.
Грустная Хуана, опустив голову, вышла. Тогда Пардальян с улыбкой спросил карлика, который все скакал от радости, как шаловливый козленок:
– Ты, случайно, не боишься?
– Боюсь?.. – Чико удивился. – А чего мне бояться?
– Ну как же! – Шевалье изобразил простодушное изумление. – Придется ведь драться!
– Значит, подеремся, – улыбнулся карлик. – И потом, вы-то тоже там будете!
– Ты даже не спрашиваешь, куда я хочу тебя повести?
– Да уж, мудрено догадаться! – Чико пожал плечами. – Сегодня вечером мы пойдем в дом с кипарисами, а завтра утром – в замок Биб-Альзар. Замок вы легко найдете и без меня, его вам покажет кто угодно, но вот что касается дома с кипарисами, то мне обязательно нужно показать вам все тамошние укромные местечки.
Шевалье с улыбкой кивнул. Глядя на карлика, он думал: «Честный, ловкий, смелый, преданный, ему не хватает только капельки силы… Черт возьми! Я сделаю из него мужчину, не будь я Пардальян!»
Хуана принесла шпаги и шишечки, которые шевалье надел на острие клинков. Затем столик отодвинули в угол, и урок начался. За ним испуганно следила хозяйка.
Сначала карлику было трудно. Но он так хотел, чтобы его великолепный учитель остался им доволен!
Мало-помалу кисть начала привыкать, и Чико уже не чувствовал веса рапиры, которая была величиной почти с него самого. Урок продолжался до тех пор, пока совсем не стемнело. Учитель был терпелив, а ученик послушен и настойчив.
Наконец Пардальян решил, что на сегодня хватит. Он похвалил Чико, сказав, что у него есть способности к фехтованию. Действительно, малыш был очень гибок. Хуана тоже осталась весьма довольна.
Но вот пришло время отправляться в путь. Шевалье надел шпагу и, взяв легкий и прочный кинжал, прицепил его к поясу Чико. Карлик был чрезвычайно горд своей рапирой – потому что для него это была настоящая длинная рапира, которая хлопала его по икрам. Девушка с беспокойством следила за этими приготовлениями.
Когда она увидела, что друзья уже собираются выходить, она предприняла последнюю отчаянную попытку.
– Сеньор де Пардальян, кажется, вы хотели отдохнуть? – спросила девушка робким голосом. И лукаво добавила: – Я уже приготовила вам мягкую постель, да такую, что любой монах позавидует.
– Ох, бедный я, бедный! – простонал шевалье. – Как же мне не везет! Ладно, милая моя, когда я вернусь, я обязательно улягусь в эту постель и с лихвой возмещу потерянное время.
– А что если… если вы не вернетесь? – чуть слышно произнесла Хуана.
– Это невозможно! – уверенно ответил Пардальян.
– Почему? – спросила девушка, чувствуя, что в ней оживает надежда.
– Потому что завтра меня ждет еще один поход, причем чертовски опасный. А раз никто за меня не сделает как следует это дело, ясно, что я должен вернуться, чтобы разобраться с ним. Итак, вы видите, моя дорогая Хуана, что нет ни малейшего основания беспокоиться по этому поводу… Хотя я очень вам признателен за то, что вы так обо мне заботитесь.
И, посмеиваясь про себя, он ушел вместе с Чико, оставив Хуану потрясенной этой странной логикой и еще более встревоженной, чем раньше. Ведь, в конце концов, сеньор Пардальян говорил только о себе, а о том, о ком действительно так беспокоилась бедная девушка, он не проронил ни единого слова!
