Белла (ЛП) - Грэм Уинстон (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
— Весьма своеобразный и благородный голос для такого раннего возраста. Само собой, нужно развивать его, но у нас здесь нет педагога и помещения для занятий. Здесь вы очень скоро сможете играть небольшие роли, да, понимаю, вы стремитесь не к этому. Летом мы подумаем, в каких постановках можно ее задействовать. Таким способом она многого добьется; иногда полезно учиться у других. Знаю двух молодых дам, которые таким образом преуспели. Разумеется, обе также брали частные уроки. Если надумаете и напишете мне примерно через полгода, я бы хотел снова с вами встретиться. Вы умеете играть роли, мисс Полдарк?
— Думаю, да, — проговорила Изабелла-Роуз, взволнованная тем, что находится за кулисами одного из величайших театров. — Мне бы этого хотелось!
— Да-да, само собой. Актерское мастерство — неотъемлемая часть пения, будь то простая песня или большая опера. На вас не только слушают, на вас и смотрят. — Он обратился к Демельзе: — Возможно, у нее не ваше лицо, мадам, но похожая фигура и уже сейчас приятная наружность.
— Вы считаете ее голос выдающимся? — спросила Кэролайн.
Ройманн задумался, а вскоре уверенно заявил:
— Да, считаю.
— Если рассуждать теоретически, у кого она может получить лучшее образование?
— Ходят разговоры, что в королевском колледже есть место. Сейчас лучшие педагоги — Фалконер, Фредерикс, Алези, Лотти Шнайдер. Четверка самых лучших. Если вы нацелены на оперетту, лучше всего отправиться в Париж, где есть несколько выдающихся преподавателей.
— В пять у нас назначена встреча с мадам Шнайдер, — напомнила Кэролайн.
Мадам Лотти Шнайдер, светловолосая, пышногрудая и привлекательная женщина, подозвала Беллу:
— Поди-ка сюда, милая. Давай-ка озмотрим твой рот. Твоя гохтань, миленькая моя, пхямо-таки создана для пения. Видишь? Вот здесь, здесь и отзюда исходит звук. Подойди-ка к фохтепиано. Дыхание с хрипотцой. А теперь послушаем твой голосок. Мягче, сначала тихонько под фохтепиано, как будто поешь малышу на ночь колыбельную.
Это была тихая улочка, не то что Королевский театр, где даже сквозь закрытые окна доносился грохот экипажей и повозок. Прислушиваясь к голосу дочери, который следовал за мелодией вверх по нотам и постепенно наращивал громкость, Демельза подумала — если бы Росс услышал сейчас Беллу, он бы понял, какая она умница. Похоже, она точно знала, чего хочет мадам Шнайдер, хотя та говорила с сильным немецким акцентом. Когда все закончилось, Лотти Шнайдер похлопала Беллу по руке.
— Дас ист очень хорошо! Лирическое зопрано — вот чем ты можешь стать! У вашей дочери польшой талант, леди Полдах. У нее прекрасное будущее! Буду рада взять ее — и я сделаю это, но должна признаться, что скоро отпхавлюсь в концертное турне по Европе: Рим, Милан, Вена, Бехлин... В это время мои ученики не смогут получить надлежащего внимания. Разумеется, я дам упхажнения, чтобы заполнить все их время занятиями. Вы знатете иностранные языки? Французиш, итальяниш? Я уеду из Лондона после Рождества и собираюсь вернуться на Пасху. Она могла бы многому научиться, работая с таким пхофессиональным меццо-зопрано, как я, но это сложный процесс.
— Но вы думаете, мадам, — заговорила Демельза, — что... моей дочери нужно продолжать занятия?
— Конечно. О да. О да. Но с голозом нужно обхащаться очень аккуратно. Нужно избегать переутомления. Чем медленнее прогресс, тем он надежнее. Много изменений за короткое вхемя — это не очень хорошо. Конечно, в вокальном мире слишком вызокая конкухенция. Но в нем всегда найдется еще одно место, если есть талант. Лично я всегда при вохзможности пою Моцарта. Это зпасение первоклассного певца — помогает оставаться на верном пути.
— Много ли у вас учеников? — спросила Кэролайн.
— Только три. Но они не совсем ученики. Они уже певцы. Но, леди Полдух, вы можете прийти снова, вернуться после Пасхи? Я многому могу научить вашу дочь. Год со мной стоит двух лет с кем-либо еще.
Вечером после тихого ужина, когда миссис Пелэм впервые не принимала других гостей, все обстоятельным образом поделились мнениями: Демельза, Белла, Кэролайн, Кристофер, миссис Пелэм. Демельза обратилась к Кэролайн:
— Кэролайн, ты моя самая давняя подруга. Пожалуйста, выскажи свои соображения.
Та почесала длинный аристократический нос.
— Во-первых, тебе надо признать, что Кристофер прав. Не только педагог, которого он посоветовал, но и двое других, предложенных тетушкой Сарой, подтвердили его правоту. По-видимому, это доказывает, что у Изабеллы-Роуз особенное дарование. Они не стали бы проявлять воодушевление без достаточных на то оснований. Следовательно, если вы можете себе позволить расходы (а я знаю, что у Росса есть возможность), то я больше склоняюсь к тому, что ей стоит поучиться с год или чуть больше и посмотреть, каких успехов она достигнет.
— Я предложил оплачивать расходы, — напомнил Кристофер.
— Мы не можем на это согласиться, — отказалась Демельза. — Но все равно спасибо. Мы сами справимся.
— Тогда давайте признаем, что затраты не помеха. А по поводу остального все согласны?
Чуть подумав, Демельза сказала:
— Наверное... согласны.
— Значит, на этот год или пару лет, если все пойдет хорошо, вопрос заключается в... — Кэролайн запнулась. — Нет, это конечно хорошо, что ты предоставила мне слово, дорогая, но я не должна тут рассуждать, как судья, решающий вопрос опеки над ребенком. Она твое дитя. Я не имею права занимать твое место.
— Неужели ты не видишь, Кэролайн, — возразила Демельза, — именно потому, что я ее мать, у меня не получается судить беспристрастно. Так что, пожалуйста, продолжай.
Все замолчали. Кэролайн вздохнула.
— Ну что ж, если судить предварительно, все равно окончательное решение вы примете потом. Из всех трех авторитетных педагогов, которых мы сегодня увидели, Белла бы выбрала мистера Ройманна...
— Я такого не говорила! — воскликнула Белла.
— Ты шепталась с Кристофером, и я понимаю, почему тебе понравился мистер Ройманн, милая. Он живет в театре. В одном из самых лучших в Лондоне. Тебе вскружил голову один только вид лесенок, декораций и запах грима.
— Белла, не гримасничай, — велела Демельза, — веди себя вежливо со своей тетушкой.
Кэролайн рассмеялась.
— Тетушкой только на словах.
— Но разве Ройманн не сказал, — вступил в разговор Кристофер, — что пока не может взять Беллу? Он прямо велел прийти через полгода.
— Верно.
— Конечно, меня с вами не было, — начала миссис Пелэм, — но мадам Шнайдер мне кажется самой романтичной, и наверное, самой подходящей! Я слышала ее голос не один раз, и ее помощь окажется бесценной. Она сейчас выступает? А то можно ее пригласить на обед, пока вы не вернулись домой.
— Дьюк-стрит в Сент-Джеймсе — куда дальше Чансери-лейн, — заметила Кэролайн. — Нельзя забывать о зиме.
Демельза подумала о той части Лондона, в которой они провели сегодня массу времени. Бесконечные попрошайки, некоторые из них — бывшие солдаты с ампутированными конечностями; рыскающие по сточным канавам свиньи, столкновения экипажей, запах канализации, продавцы пирогов, шарлатаны, точильщики ножей, загромоздившие края тротуаров, мальчишки в лохмотьях и босые дети.
— Миссис Пелэм, — продолжила она, — а вы и правда, как мне сказали сегодня утром, разрешите Белле пожить здесь какое-то время, пока она не встанет на ноги? Это очень мило с вашей стороны.
— Дорогая моя, — ответила миссис Пелэм, доброжелательно глядя на Изабеллу-Роуз, — я говорила не совсем об этом. Я имела в виду, что буду польщена и даже счастлива пригласить ее пожить здесь не какое-то время, а сколько ей понадобится.
Миссис прежде Пелэм не встречалась с младшей дочерью Демельзы и была весьма увлечена ею. Белла приветливо ей улыбалась, а когда она улыбалась подобным образом, то все ее лицо как будто светилось. Более подходящей дружбы и быть не могло. Миссис Пелэм, одинокая и богатая дама с многочисленной прислугой, постоянно устраивала приемы, знала все лондонское высшее общество, у нее имелся собственный экипаж (которым она редко пользовалась), жила она в большом красивом доме, часто посещала театр, и не имела собственных детей. Демельза ерзала в кресле, пытаясь избавиться от чувства коловшего грудь любопытства.
