Наследники Великой Королевы - Костейн Томас (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗

42

Капитан Эмос Старкл, к которому у меня было письмо от сэра Сигизмунда Хилла, жил в предместье Плимута на Бентли Роуд. Мне было известно, что он водил торговые суда в различные страны Востока, а потом долгие годы жил в Персии, скопив за это время неплохое состояние. Я поэтому ожидал, что в доме его царит строгий распорядок и экономия, как это обычно бывает в хозяйствах удалившихся на покой капитанов. К моему удивлению, однако, я обнаружил, что он живет в атмосфере праздности и комфорта, то есть ведет образ жизни, к которому привык на Востоке.

Капитан Старкл коротал время, играя в шары со своим приятелем. Они были очень увлечены своим занятием и обменивались громкими замечаниями. Увидев меня, капитан сразу же направился навстречу, держа в руке измазанный грязью шар. Это был довольно плотный мужчина, шел он враскачку как и подобает старому моряку. Он был совершенно лыс, его длинный кривой нос напоминал клюв попугая.

— Хилл писал мне о вашем приезде, — произнес он довольно высоким голосом, — но я ожидал вас завтра-послезавтра. Вы моложе, чем я представлял. — Он бросил взгляд через плечо на своего приятеля. — Можешь идти домой, Сил. Игра окончена.

Дом был широкий и низкий. Стены его были покрыты желтой штукатуркой. Эта мода совсем недавно пришла к нам из Италии. Сказать по правде, это новшество мне не понравилось. Оштукатуренные стены выглядели как-то легкомысленно на фоне сурового английского ландшафта. В каждой комнате гостя ждали редкости и диковинки: красивые восточные ковры на полу и яркие занавески на окнах, перегородки из цветных изразцов вместо обычных из темного дуба, инкрустированные слоновой костью столики. Но, разумеется, самое большое впечатление на гостя производили двое приветливых смуглых слуг в снежно-белых тюрбанах и очень широких штанах. В комнате, в которую меня проводили, стояла ванна, сделанная не из дерева, а из изразцов. Она была так высока, что в ней можно было мыться стоя и вода достигала подмышек. Я поспешил раздеться и влезть в нее. Уже много дней у меня не было возможности как следует помыться. Вода была горячая. Я увидел овальный кусок мыла, пахнувший розовой водой и лавандой. Здесь же лежала тонкая льняная ткань для чистки зубов вместе со специальным мылом, которое использовалось для этой цели.

На ужин нам подали восточное блюдо под названием кэрри, состоявшее, как объяснил хозяин дома, из мяса, обильно приправленного различными специями и пряностями. Оно было необычайно вкусным, но таким острым, что у меня небо горело огнем. Капитан говорил, не закрывая рта. Его любимой привычкой было цитировать стихи преимущественно английских поэтов, но не чурался и латинских авторов. Любое сказанное мною слово вызывало у него стихотворную ассоциацию и он читал большущие куски из Спенсера Донна или «этого новомодного поэта Уильяма Шексберда». Лишь за вином он начал задавать мне вопросы.

— Вам неизвестно, почему это «Рейнбау» заново переоснастили? — спросил он, кивая головой в сторону Плимута. — Судно находится на рейде, и я слышал, что никого из членов его команды не отпускают на берег.

— В Лондоне поговаривают, — осторожно заметил я, — что капитан Уорд собирается вернуться и Его Величество готовит ему встречу.

— Да, я тоже об этом слышал. Но какую встречу? Собирается ли капитан «Рейнбау» прочитать великому Уорду приветственный адрес или готовится угостить его ядрами из всех орудий?

— Не думаю, что в программу встречи входят танцы и фейерверк, — ответил я. — До вас дошли вести о казни девятнадцати моряков в Лондоне несколько дней назад?

— Не думаю, что в программу встречи входят танцы и фейерверк, — ответил я. — До вас дошли вести о казни девятнадцати моряков в Лондоне несколько дней назад?

— Мы с ним из одного города.

— И вместе плавали?

Сэр Сигизмунд заверил меня в том, что я полностью могу доверять этому человеку.

— Да, я плавал с капитаном Уордом. Я участвовал в битве при мысе Пассер. Я считаю Уорда замечательным человеком и горжусь тем, что доставил хлопоты нашему королю. Меня тоже непременно повесили бы, попади я в руки ищеек.

— Значит, я правильно оценил вас, хотя сэр Сигизмунд не очень-то много о вас сообщил.

— Ну, коль скоро теперь вы обо мне знаете уже достаточно много, я могу сообщить вам и все остальное. В утро казни я убил Мачери на дуэли.

Он присвистнул.

— Вы убили Мачери? Я еще ничего не слышал об этом. Поразительно! Просто поразительно. Должно быть, вы отлично владеете шпагой, мой юный друг.

— Теперь вы видите, какого опасного гостя приютили, капитан Старкл. Только скажите, и я немедленно покину ваш дом. И никакой обиды…

Он хлопнул в ладоши. В комнату вошел один из слуг и почти сложился пополам в поклоне. Я ждал, что хозяин дома прикажет ему принести мой саквояж. Но вместо этого он приказал принести еще вина. Когда темнокожий прислужник удалился, он потрепал меня по колену.

— Разве вам незнакомы обычаи Востока, если вы хотите так быстро покинуть мой дом, мистер Пират? Продырявив этого лживого пса, вы приобрели дружбу всех честных моряков Англии. Что же касается нашего пузатого короля, то я отнюдь не питаю к нему любви и чем больше неприятностей вы ему доставите, тем больше вы мне по сердцу. Думаю, мы с вами отлично поладим.

На следующее утро завтракали мы поздно. Было уже семь часов, когда мы закончили нашу трапезу, состоявшую из мелко нарубленного жареного мяса и горячего напитка, именуемого шоколадом. Это и в самом деле была поздняя трапеза, ибо при Тюдорах повсеместно установилась привычка вставать очень рано — часа в четыре утра. Но, как я уже говорил, хозяин этого дома решил остаток жизни прожить в свое удовольствие, и потому не придерживался общих правил. Затем он повел меня в сад, и мы устроились в уголке, откуда был хорошо виден пролив. Капитан уже договорился с командой одного рыболовного судна о том, чтобы меня доставили в Брест, однако мне без особого труда удалось уговорить его изменить план. Мы решили, что днем под предлогом рыбной ловли это судно будет крейсировать в прибрежных водах, ожидая появления «Королевы Бесс». Таким образом я смогу предупредить Уорда о грозящей ему опасности.

После того, как мы договорились обо всем, мой хозяин извлек какой-то неизвестный мне предмет и заявил, что эта вещь весьма мне пригодится. Это был полый деревянный цилиндр длиной примерно фута в два. По крайней мере я полагал, что он полый, до тех пор, пока не рассмотрел его более внимательно. И тогда я обнаружил, что внутри находятся несколько слоев толстого стекла.

— Посмотрите-ка на море через эту штуковину, — усмехнувшись проговорил капитан. — Приложите его к одному глазу, а другой зажмурьте. А потом наведите его на какой-нибудь отдаленный предмет, к примеру вон на тот корабль.

Я сделал все как он сказал, и тут же мурашки побежали у меня по спине. Это было явное колдовство. То, что казалось тонкой линией парусов на горизонте, вдруг странным и волшебным образом приблизилось к берегу, и я ясно и отчетливо увидел бригантину с прямым парусным вооружением под английским флагом.

Мой собеседник хрипло расхохотался.

— Волшебство! — воскликнул он, — черная магия и дьявольские фокусы! Посмотрели бы вы сейчас на себя, мистер Пират. Вы что, в самом деле полагаете, что этот предмет приблизил корабль к берегу, благодаря каким-то сатанинским заклинаниям и магическим чарам, которыми владеют люди, его изготовившие?

— Не знаю, — признался я. — Если это не волшебство, то что это?

— Эта штуковина сделана в Голландии, — сказал он, забирая трубку у меня из рук и давая мне рассмотреть другой ее конец. И все здесь, если разобраться, довольно просто. Голландцы изобрели эту вещь лет пять — шесть назад. Какой-то голландец случайно обнаружил, что если смотреть сразу через два слоя отшлифованного стекла — один вогнутый, другой выпуклый — все предметы сильно приближаются. Вот и вся хитрость. А старый моряк может сидеть в своем саду и разглядывать проплывающие мимо корабли. Так что никакой магии тут нет и в помине;