Опасные пути - Хилтль Георг (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗
Лавьенн зажал ему рот рукой.
— Замолчите!.. Сколько Вы хотите за все это?
— Пять тысяч франков.
— Это очень дорого.
— Да, но я больше не набавлю цены.
— Хорошо. А никаких следов не останется?
— Не больше, чем у больных в “Отель-Дье”.
После ухода Мореля Лавьенн поспешно собрал все банки и пошел наверх, в свою лабораторию. Здесь, среди колб и реторт виднелась какая-то странная фигура. Это был химик Лесаж, который работал у Лавьенна после исчезновения несчастного Териа. Лесаж был человеком очень подходящим для таинственных дел Лавьенна; он никогда ни с кем не разговаривал, никуда не ходил, проводил все время за колбами и ретортами и пользовался славой очень ученого человека. Лавьенн поставил перед ним склянки Мореля и сказал:
— Вот образцы, которые мне принес Морель.
— Давайте сюда, — произнес Лесаж, после чего взял склянки, стал внимательно рассматривать их и сказал Лавьенну: — посмотрим!.. Неужели же эти тайны так необъяснимы? Идите вниз, к ночи я приду к Вам.
Когда в доме Лавьенна все уже крепко спали, Лесаж вышел из лаборатории.
— Я так и знал, — со смехом сказал он Лавьенну, — я нашел составные части этих веществ; это было нелегко, но теперь я сделаю их не хуже тех. Завтра Вы увидите образцы. Вам незачем больше платить Морелю, мы можем сами приготовлять эти яды.
Осенние листья кружились в парке хорошенького домика на улице Сэн-Доминик. Этот домик принадлежал гражданскому судье Анри д‘Обрэ. У него были гости, а потому слуги хлопотливо бегали по столовой. Общество состояло из членов семьи, и сегодня в первый раз после долгого отсутствия среди них появилась маркиза де Бренвилье, сестра хозяина дома.
Родные встретили маркизу довольно холодно и держались в стороне. Мария решила переносить все это, так как главной ее целью было обмануть родню. Она была всецело отдана в руки братьев; ей нужно было во что бы то ни стало добиться, чтобы они отложили свое намерение отдать ее под опеку, так как от этого зависело все. Как только ее отдадут под опеку Шателэ, все погибнет. Надо было торопиться, так как кредиторы снова теснили Годэна и он уже успел спустить сумму, полученную им от Пенотье. Маркиз также предъявил к Марии свои требования, и ей приходилось откупаться от него деньгами, которые он прокучивал с приятелями, что вполне соответствовало планам маркизы. Ее опять начинали жалеть в обществе, и ее прошлое было забыто.
Заговорщики на улице Бернадинцев не теряли времени. Экзили изготовил яд от которого должны были пасть братья Марии, и передал его ей. Она уже не могла больше отступить. Преступление держало ее в своих тисках.
“Нельзя больше медлить, — сказала себе Мария в вышеупомянутый нами день, — Анри должен погибнуть сегодня же”.
За обедом братья предложили почтить память умершего отца, возвратившего Марию в недра семьи, и благословляли день, когда маркиза решила отрешиться от зла и вернуться в круг своих родных.
Маркиза не могла сдержать свои чувства, она громко разрыдалась и, прижав платок к глазам, вышла из комнаты. Бокал, которым она хотела чокнуться с братом, остался в ее дрожащей руке.
— Куда это она? — спросила госпожа де Невиль, — ей, пожалуй, сделается дурно. Вы расстроили ее своими воспоминаниями! — и, сказав это, она хотела последовать за маркизой.
— Оставь ее! — воскликнул Мишель д‘Обрэ, — пусть она успокоится. Такие минуты действуют очень благотворно.
Маркиза, выйдя в соседнюю комнату, где никого не было, поспешно вынула из кармана пакетик с порошком, а потом села в кресло, приняла позу горько плачущей и, внимательно обведя взором комнату, быстро проглотила порошок. Спрятав бумажку, она достала маленький флакончик, висевший у нее на цепочке на шее, и накапала несколько капель в бокал, который все еще держала в руках.
— Мария, где ты? — раздались голоса из столовой.
— Иди к нам! — сказал Мишель, младший брат Марии, входя в комнату!
Он взял сестру под руку и ввел ее в столовую.
У Марии был еще очень расстроенный вид.
— Прочь печаль! — воскликнул Анри д‘Обрэ, — давай чокнемся, Мария; ты теперь наша, и мы не дадим тебя в обиду.
— Хорошо, — дрожащим голосом проговорила Мария, — я выпью. — Она выпила вино из своего бокала. — А теперь, Анри, — воскликнула она, — поменяемся бокалами. Да здравствуют д‘Обрэ!
— Ура! — воскликнули все, хлопая в ладоши.
Анри взял бокал сестры и залпом осушил его. Мария, не спуская взора с брата, поднесла его вино к губам.
— Я очень волновался, — сказал Анри, — у меня разболелась голова. Никогда не следует думать о прошедшем; это расстраивает нервы. Я весь дрожу.
— Что с тобой, Анри? — сказала его жена, подходя к нему.
Мария делала вид, что всецело поглощена своей маленькой племянницей, но это не мешало ей прекрасно видеть и слышать все.
— Мне очень скверно, Тереза, — сказал Анри, обвивая рукой талию жены, — я слишком волновался. Горе, радость, вино — все сразу подействовало на меня. Уведи меня!..
— Папа, папа, — кричали дети, — смотри, смотри!
— Что такое! — с усилием спросил Анри.
— Смотри, смотри! Какой сюрприз нам приготовил дядя Мишель!
Дверь отворилась и в нее вошли два нарядно одетых мальчика; они несли большой поднос, на котором лежала целая груда различных пакетиков, украшенных искусственными цветами.
— Как мило! — воскликнули все.
— Невероятно! — со смехом проговорил Невиль. — Мишель, кажется, превратился в галантного кавалера. Ты ли это?
Мишель рассмеялся.
— Пусть наша сестра, привыкшая к высшему обществу, — сказал он, — не думает, что попала к дикарям. Каждый кавалер может преподнести какую-нибудь безделицу своей даме. Я хочу быть очень галантным и выбрал все это для Вас у Лавьенна.
Мария вздрогнула; она переводила свой взгляд с подноса на Анри, он был мертвенно бледен и полулежал на руках своей жены. Все толпились около подноса и никто не замечал его состояния.
— Я ненавижу этого Лавьенна, — вдруг произнесла госпожа Невиль, — его товары приносят несчастье.
— Вы говорите глупости, кузина, — засмеялся Мишель, — этот Лавьенн — очень смешной человек, но у него хорошие вещи; впрочем, успокойтесь, кузина, эти духи не Лавьенна; он только украшал их; это — производство аптекаря Гюэ. А вот, — продолжал он, смотря на дверь, — и дочь старика. Войдите, Аманда!
Дочь Гюэ вошла в столовую и произнесла:
— Отец беспокоился, что флаконы могут разбиться, и послал меня, чтобы я присмотрела за мальчуганами.
— Благодарю Вас! Но Вам пришлось сделать такой далекий путь.
— Меня проводили, — ответила Аманда, слегка покраснев.
— Вероятно, у ворот стоит молодой Дамарр, — шепнул Мишель.
Маркиза слышала эти слова; ее лицо вспыхнуло, она направила на Аманду горящий взгляд; что-то подкатило у нее к горлу и она чуть не задохлась, но из этого состояния ее вывел возглас:
— Анри дурно… помогите!
Все обернулись. Анри д‘Обрэ полулежал в кресле, но жена поддерживала его.
— Помогите мне отнести его в спальню, — воскликнула она.
Все были поражены и растеряны. Мария первая подбежала к брату.
— Господи, что такое? Скорей доктора! — воскликнул Мишель.
Анри уже не мог идти, так что двое слуг отнесли его в спальню.
Мария в числе других последовала за ним. Когда больного внесли в спальню, он громко закричал:
— О, я видел что-то, я вижу, вижу…
— Ради Бога, не волнуйся! — успокаивал брата Мишель.
Больного уложили на диван.
— Я видел отца, — продолжал Анри, устремляя взгляд в угол, — на нем была блестящая белая одежда, а в руках у него был стакан или чаша…
Комната опустела, в ней стало тихо; около больного оставались только его жена, Мишель и Мария.
— Мария, — спросил Анри, — как ты себя чувствуешь?
— Я очень разбита и огорчена твоей болезнью; меня мучает, что ты так волновался из-за меня. Но не беспокойся; как только ты поправишься, я постараюсь отблагодарить тебя.
