Анна Австрийская, или Три мушкетера королевы. Том 1 - Борн Георг Фюльборн (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
— Скажите, пожалуйста, благородный господин, не кузен ли вы короля? Не благородный ли вы принц Генрих Конде? — спросил все еще дрожащим голосом старик.
— Не стану скрывать от вас, но вы должны быть со мной откровенны. Клянусь, вам не придется раскаяться! Вы — патер Лаврентий?
— Я чувствую доверие к вам, высокий принц. Да, я несчастный старый патер Лаврентий. В продолжение пяти лет я нигде не могу найти себе покоя. Я призывал смерть, но мне не хотелось умирать на чужой стороне, и я вернулся, чтобы закрыть глаза на родине!
— Вас увидели и узнали, патер Лаврентий. Вам здесь больше нельзя оставаться. Сегодня же ночью вы должны уйти, я дам вам приют гораздо безопаснее.
— Надо расстаться с кузиной… Господи, неужели я нигде не найду покоя? — жалобно промолвил он.
— Не беспокойтесь, я сам буду вашим защитником. Знаете ли вы герцога д'Эпернона?
— Нет, благородный принц, никогда не слыхал этого имени.
— А маркизу де Вернейль или маркиза де Шале?
— Да, маркиза знаю. О, теперь я все понял! Так это он проехал вчера мимо меня. Он выдаст меня страшному Кончини и безжалостной Элеоноре Галигай.
— В настоящую минуту уже выдал!
— Так я погиб! Итальянец-лакей, столкнувший в Гавре в воду другого несчастного патера, похожего на меня, придумает мне теперь какую-нибудь мучительную смерть…
— Нет, патер, вы под моим покровительством!
— Ах, высокий господин! Хоть вы и принц, но от Кончини и Элеоноры вам и себя самого не защитить!
— Может быть это и так, патер Лаврентий, поэтому будем очень осторожны. Никто не должен знать, что я вас нашел. Доверьтесь мне вполне, я не из любопытства пришел сюда. Равальяк, убийца короля, признался вам…
— Да, благородный принц, и за это признание меня и преследуют. Не понимаю, как узнал об этом Кончини! Я подозреваю, что нас подслушал тюремный сторож, его нашли утром в день казни отравленным в соседней камере.
— Так он и его убил…
— Мне с большим трудом удалось скрыться ночью после казни от сыщиков, которых он за мной послал. Я бежал пешком к морю, скрываясь от людей. Он напал на мой след и послал в погоню итальянца. В Гавре я упросил одного доброго капитана спрятать меня на своем корабле и переправить в другую страну. Когда мы вышли из гавани, до нас дошло известие, что утонул какой-то патер. Я догадался, что несчастного приняли за меня. Пять лет я прожил за морем.
— И вы надеялись, что больше вас не узнают, патер Лаврентий? Скажите мне, пожалуйста, что вам говорил убийца короля… или, быть может, вы связаны клятвой?
— Нет, благородный принц. Равальяк взял с меня слово молчать только до его смерти. Он все надеялся, что Кончини сдержит слово — даст ему возможность бежать. После его смерти я должен был отомстить за него…
— Отомстить за него. Так мое страшное предчувствие не обмануло меня! У него были сообщники?
— Я вам все скажу, благородный принц! Но ради всех святых, пожалейте меня и будьте осторожны! Не выдавайте того, что я вам скажу, это ужасная тайна, которая может стоить вам жизни!
В эту самую минуту со двора послышался голос, отдававший приказание, и двор осветился красноватым пламенем…
— Это что? — вскричал принц, и подошел к окну.
Во дворе стояли двое с факелами, а один молодой человек, которого принц видел на вечере у маршала, всходил на крыльцо…
— Черт возьми! — проворчал принц Конде, — они уже тут… живо расправляется этот Кончини…
— Вот теперь и вы погибли вместе со мной, высокий принц! — жалобно проговорил старик.
— Главная беда в том, что вы не успели передать мне признания Равальяка… Нет ли другого выхода из дома?
— Есть, пойдемте скорее!.. Сыщики уже на дворе, я слышу… Мы пойдем через спальню кузины и еще одну смежную комнату в ту часть дома, которая выходит на улицу… но уже поздно… сыщики идут по лестнице…
Принц быстро захлопнул дверь и запер на задвижку, потом, схватив за руку старика, увлек его за собой в комнату изумленной Мариетты.
Нельзя было терять ни минуты. Принц запер за собой и эту дверь. Патер Лаврентий дрожал всем телом.
— Они идут… — прошептал он. Старуха в испуге сложила руки.
— Святая Дева! Тогда все пропало!
— Здесь есть выход на улицу, — скороговоркой сказал принц Конде, — мы пройдем этим ходом.
— Невозможно, господин, эти комнаты не заняты, и дверь в них заперта на ключ! — вскричала старая Мариетта.
На лестнице между тем уже слышны были шаги сыщиков.
— Надо выломать эту дверь, больше ничего не остается, патер Лаврентий!
Принц налег плечом на дверь, она затрещала, но не поддалась. Мариетта стала помогать Генриху Конде. Дверь наконец с треском отворилась. Дорога была свободна.
— Ступайте, впустите их, — сказал герцог старухе. — Пока вы будете объяснять, что патера здесь нет, мы успеем выбраться на улицу.
Мариетта наскоро простилась со стариком, поклонилась принцу и, затворив за ним дверь, вышла в первую комнату.
— Я вам обязан спасением, благородный принц, — прошептал патер Лаврентий, идя за руку с Генрихом Конде по темным нежилым комнатам. — Благодаренье Господу, что он привел вас ко мне.
Они осторожно спустились по лестнице. Люди с факелами, стоявшие на дворе, не заметили, как старик с принцем вышли через открытую калитку на улицу.
Мариетта отворила дверь сыщикам. В комнату с легким поклоном вошел молодой красавец виконт д'Альби.
— Извините, что я беспокою вас ночью, — сказал он, — здесь должен быть патер Лаврентий.
— Вы ошибаетесь, господин. Здесь никогда не жил патер, а несколько дней тому гостил больной старичок, только его звали Николаем Орле.
— Вы правду говорите? — спросил Этьен.
— Посмотрите сами, господин. И зачем же вампонадобился патер? Святых отцов не требуют в такую позднюю пору. Или умирает кто-нибудь?
— Патера велено арестовать, — ответил молодой беарнец, пытливо оглядывая комнату.
— Арестовать… святая Мария! Что же он такое сделал?
— Его подозревают в отравлении тюремного сторожа.
— О, так вас обманули, господин! Благочестивый отец… и такой старик…
— Я должен исполнить данное мне приказание!
— Так обыщите и мою комнату, — сказала Мариетта, отворяя дверь в спальню.
Этьен вошел, но там никого не было. Возвратясь, он заметил на полу белую перчатку, поднял ее и увидел вышитые на краю буквы Г. К. под красивой короной.
Виконт спрятал ее в карман, простился со старой Мариеттой и ушел вместе с сыщиками.
VIII. ЧЕРНОЕ БРАТСТВО
В один из следующих вечеров маркиз и Каноник, закутанные в темные плащи, сворачивали с набережной Сены на длинную улицу Св. Доминика. Они миновали высокую старую ограду большого монастыря и подошли к той ее части, где теперь эспланада инвалидов.
— Мы подходим ко двору великого магистра, — вполголоса сказал Каноник. — Ты серьезно решил вступить в это тайное братство?
— Оно руководствуется высокими принципами. Ты сам состоишь его членом, помоги и мне вступить в него, — твердо отвечал маркиз. — Я готов исполнить все обеты, какие бы только на меня не возложили.
— В таком случае, я введу тебя в Черный зал, — тихо ответил Каноник, проходя с товарищем мимо ряда величественных домов, окутанных вечерними сумерками. По строгим правилам Черного братства я должен поручиться за тебя жизнью.
— Что за странное название, Каноник?
— Ты обещаешь не выдать?
— Я уже дал слово герцогу Вандому, рыцарю этого тайного ордена, — отвечал маркиз.
— Во дворце тебе объяснят цель и таинственные обряды общества. Само оно и его название заимствованы у германцев Саксонии. Членов его ты найдешь везде, во всех частях света. У нас, в Париже, насчитывается больше пяти сотен братьев ордена. К Черному братству принадлежат самые знатные и богатые лица. Но вот мы и пришли, справа — это дворец.
— Как! Да это, кажется, дворец герцога Генриха де Рогана?
— Он великий магистр ордена во Франции, — тихо отвечал Каноник, входя под своды полукруглой арки, где располагался главный вход в здание. По обе стороны дверей стояли громадные чугунные статуи предков дома Роган.
