Тайны Парижа. Том 1 - дю Террайль Понсон (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
Она заключает в себе состояние, принадлежащее моему ребенку и не имеющее ни малейшего отношения к тому, которым я владею в глазах всей Франции. В ящике находится, сверх того, несколько новых инструкций, и я буду вам очень благодарен, если вы исполните их. Преданный вам — барон де Рювиньи».
Окончив рассказ, майор взглянул на капитана Лемблена.
— Теперь вы поняли? — спросил он его. Капитан был страшно бледен и молчал.
— Прежде чем ехать во Францию, — продолжал майор, — я захотел узнать, что случилось с генералом, и мне сообщили одновременно о его женитьбе и смерти, а вскоре затем о смерти его жены, по которой вы носите траур. Теперь вы сочтете вполне естественным, что я обращаюсь к вам.
Майор продолжал пристально смотреть на Гектора Лемблена, на лбу которого выступил холодный пот.
— Сударь, — сказал наконец капитан сухим тоном, — то, что вы мне рассказали, крайне странно.
— Вы правы.
— Тем более, — продолжал Гектор Лемблен, — что барон де Рювиньи, с которым я был очень дружен, а также баронесса, наследовавшая после него состояние и после которой я, в свою очередь, получил наследство, никогда не говорили мне ничего подобного.
Майор нахмурил брови и сказал:
— У меня есть доказательства моих слов. Во-первых, дочь генерала в Париже; затем, у меня в руках письмо, которое он мне оставил, уезжая из Петербурга. Вы должны отлично знать его почерк, я полагаю?
— Да, еще бы! — ответил капитан.
Майор расстегнул сюртук, вынул письмо, о котором только что говорил, и положил его перед Гектором Лембленом. Последний взглянул на него
Действительно, это был почерк генерала.
— Если вы окажете мне честь отобедать со мною сегодня вечером в Бово… — продолжал майор.
Капитан жестом выразил отказ.
— … то вы увидите дочь генерала.
— К сожалению, — прошептал Гектор Лемблен глухим голосом, — траур, который я ношу в сердце, не допускает меня ни до каких посещений…
— Хорошо, — согласился майор, — в таком случае я приеду с нею к вам.
— Сюда! — воскликнул с волнением капитан.
— Сюда, — просто повторил майор.
— Однако что же я могу сделать для дочери генерала? Гектор Лемблен с трудом произнес это имя.
— Вы можете вернуть ей ее состояние.
— А это состояние действительно существует?
— Вы видели, что написано в письме.
— Итак, вы хотите поехать в Рювиньи?
— Я рассчитывал на это.
— Мой управляющий проводит вас, — продолжал Гектор Лемблен.
— Нет, — сказал майор, — вы проводите меня сами
— Я! — с ужасом воскликнул капитан. — Я!
— Разве у вас есть какая-нибудь важная причина для отказа?
— Только одна, что моя жена умерла там… — нетвердым голосом произнес капитал.
Но майор принадлежал к числу людей, обладающих способностью подчинять себе. Он пристально смотрел своими серыми глазами на капитана, и тот не выдержал его взгляда и вздрогнул.
— Быть может, — продолжал майор Арлев, — вместе с банковыми билетами шкатулка заключает в себе документы, касающиеся доходов, акты о введение во владение и прочее, что может потребовать некоторых формальностей или обнародования, а потому ваше присутствие в Рювиньи необходимо.
— Однако…
— Ну, что ж, я вижу, — прибавил майор, — что молодой девушке, которую я хочу вам представить, придется пустить в ход свое красноречие… и она не откажется от этого.
Капитан, казалось, внутренне боролся с собою; он вздрогнул, услышав слова майора Арлева.
— Я не настаиваю более, чтобы вы приехали ко мне обедать, но приезжайте часам к девяти. Мы будем одни.
— Я приеду, — ответил Гектор Лемблен, подчиняясь повелительному тону этого человека, который он старался сгладить вежливой и мягкой формой выражения.
Майор встал и откланялся, а капитан, шатаясь, проводил его до двери. Через пять минут кабриолет русского дворянина выехал со двора, капитан же почти без чувств упал в кресло.
— О, угрызения совести, угрызения совести! — прошептал он.
Капитан заперся на ключ в своем кабинете. В течение нескольких часов он сидел погруженный в думу, неподвижный, с остановившимися глазами, опустив лицо на руки, и плакал от злости. Потом он встал и начал быстрыми и неровными шагами ходить по комнате, комкая в руках бумаги, разбросанные на столе, и из сдавленной груди его вылетали восклицания, похожие не то на жалобы, не то на гнев.
— О, угрызения совести… угрызения совести… — повторил он сдавленным голосом.
Кровавая ли тень генерала барона де Рювиньи вставала перед ним и упрекала за свою смерть, за поруганную честь, за жену, за похищенное состояние? Или душа капитана Гектора Лемблена так загрубела, что расшевелить ее нужны были более ужасные угрызения совести, чем воспоминание о первом преступлении, которое он усугубил, овладев женою и состоянием генерала, — потому что только после смерти Марты им овладели таинственные мучения и ужасная тоска, перевернувшие всю его жизнь и всецело поглотившие его.
Какое же новое преступление совершил этот человек?
Весь день прошел для него в страшной борьбе, окончательно обессилевшей его.
Когда наступил вечер, капитан не знал еще, хватит ли у него мужества отправиться к майору Арлеву. Какое-то предчувствие явилось у него, что он идет на новую пытку, но любопытство, жажда неизвестного подталкивали его принять приглашение майора.
— Ну что ж! — сказал он себе. — Я должен поступить так… это необходимо. Быть может, загладив, хоть и поздно, свою вину, я обрету душевный покой.
И, движимый этой мыслью, капитан Гектор Лемблен оделся к восьми часам и приказал подать себе карету. Ровно в девять он явился к майору Арлеву.
Майор по приезде своем в Париж поселился в маленьком отеле на углу предместья Сент-Онорэ и площади Бово. Швейцар в ливрее, обшитой множеством галунов, распахнул обе половинки ворот перед экипажем капитана, который въехал во двор. Два ливрейных лакея опустили подножку коляски Гектора Лемблена и взяли его визитную карточку.
— Ах, — сказал один из лакеев, взглянув на карточку Гектора, — граф ожидает вас, сударь.
Майор Арлев был, следовательно, граф.
Капитан, выйдя из экипажа, последовал за слугою, который, поднявшись по ступенькам подъезда, проводил его в первый этаж отеля.
Это было уютное жилище, какие одни только женщины умеют устроить в несколько дней. Лестница была украшена цветами и померанцевыми деревьями, стены расписаны живописью наподобие помпейских вилл.
Капитан прошел через зимний сад и остановился у входа в хорошенький будуар, освещенный алебастровой лампой, спускавшейся с потолка; в будуаре он застал старика и молодую женщину,
Старик был не кто иной как граф Арлев, русский майор. Что же касается женщины, сидевшей рядом с ним, то едва капитан взглянул на нее, как вздрогнул и остановился пораженный. Она была замечательно красива, и в ее красоте было что-то чарующее и неземное, так что Гектор Лемблен смутился. Но сколько он ни всматривался в черты этой женщины, они не могли напомнить ему мужественных черт генерала Рювиньи.
Майор, увидав вошедшего капитана, встал и подошел к нему.
— Благодарю вас, капитан! Вы точны, как истый воин, — сказал он, взглянув при этом на стенные часы, стрелка которых указывала ровно девять часов.
Капитан вошел нетвердой поступью, точно, увидав эту женщину, он лишился последнего рассудка, и без того сильно расстроенного; он пробормотал несколько слов приветствия и сел в кресло, которое ему придвинул майор.
Молодая женщина посмотрела на него своим сверкающим взором и молча ответила на его поклон.
— Капитан, — спросил майор, указывая на молодую женщину, — не находите ли вы, что эта госпожа похожа на генерала?
Капитан не знал, что ответить.
— Действительно… мне кажется… это возможно… — пробормотал он.
Молодая женщина была одета во все черное, и на одной ее руке была надета черная перчатка, что чрезвычайно удивило Гектора Лемблена.
— Капитан, — продолжал граф Арлев, — сегодня утром вы отказались сопровождать нас в замок Рювиньи, не правда ли?
